Синоп - Владимир Виленович Шигин

Кабарду, объявив себя союзником Турции. Шамиль начал свое генеральное наступление, причем сразу в нескольких пунктах.

8 июля восемь тысяч натухайцев и шапсугов атаковали Гостогаевское укрепление, где было не более 200 человек во главе с поручиком Вояковским. Горцы подкрались скрытно ночью и залегли на расстоянии ружейного выстрела, затем с восходом солнца поползли к крепостным стенам. К счастью их вовремя заметили часовые. Немедленно пробили тревогу. Когда нападавшие поняли, что внезапного нападения у них не получилось и кинулись на штурм, то их уже встретили сосредоточенным огнем. Предусмотрительный поручик загодя поставил пушки на самых опасных направлениях и зарядил их картечью. Первые же выстрелы буквально выкосили первые ряды нападавших, что, впрочем, не умерило их пыла. Бой кипел самый ожесточенный. На защиту своей маленькой крепости храбрый Вояковский поставил всех: денщиков и больных, вольнонаемных и даже священника. Женщины с детьми подтаскивали заряды, уносили раненных. Судьба укрепления висела на волоске. В какой-то момент горцы даже, было, ворвались на парапет, но Вояковский поднял солдат в штыковую атаку и мятежников оттуда сбросили в ров. В этой бешенной атаке прияла участие и жена поручика Булича, которая с ружьем на перевес пошла в бой рядом с мужем. После рукопашной на парапете, Магомет-Амин, не испытывая более судьбу, ушел от крепости. Пространство перед укреплением было густо усеяно трупами, всего собрали до тысячи тел. К всеобщему удивлению потери защитников были ничтожны – двое убитых и восемь раненных.

Воронцов был несказанно доволен удачной обороной Гостогаевского укрепления, тут же присвоив Вояковскому чин штабс-капитана. Однако Николай Первый решил иначе. На донесении наместника он начертал: «Всем офицерам следующий чин, а поручика Вояковского из штаб-капитанов в капитаны и Георгия 4 ст. через Думу; нижним чинам строевым и нестроевым по 3 рубля серебром и на раздачу отличившимся 6 знаков отличия военного ордена, женам и детям по 1 руб., а жене поручика Булича золотую медаль за усердие и пенсион по жизнь, по жалованию мужа и публиковать!»

Почти одновременно с атакой Кабарды было атаковано Тенгинское укрепление на побережье Черного моря. Тенгинскую крепостицу защищали 520 человек с одним орудием. Первую атаку горцы провели на блокгауз, где располагалось единственное орудие, чтобы его захватить. Но были отбиты. Когда же они начали общий штурм укрепления к берегу подошел бриг "Ендимион" и огнем своих орудий рассеял нападавших.

Третий, самый опасный удар произвел сам Шамиль. Удар этот был нанесен по Лезгинской линии, то есть в тыл стоявшему у турецкой границы корпусу. С ним было более 10 тысяч дагестанских горцев. Против этого воинства у князя Джамбакуриан-Орбелиани имелось всего три батальона с полутысячей казаком и 6 пушками. Но Григорий Орбелиани был старым кавказским воякой, а потому, узнав о выступлении Шамиля, сам отважно двинулся ему навстречу. Из биографии полководца: "Находился во многих экспедициях в Дагестане, участвовал в окончательном покорении этой области и за выказанные боевые отличия был произведен в генерал-майоры и награжден орденом св. Станислава 1-й степени. Назначенный в марте 1850 года командиром 1-й бригады 21-й пехотной дивизии, кн. Орбелиани с декабря того же года оберегал Грузию, в качестве начальника Джаро-Белоканского военного округа и лезгинской кордонной линии. Здесь ему пришлось энергично и упорно защищать Грузию от набегов наиболее предприимчивых смелых и ловких горцев-лезгин. Деятельность кн. Орбелиани обратила на себя внимание высших военных сфер, и в 1852 году он был назначен командующим войсками в Прикаспийском крае, а в следующем году произведен в генерал- лейтенанты".

Встреча противников произошла неподалеку от укрепления Закалаты. Горячий бой кипел до самой темноты. Разбить Шамиля нашими малыми силами не удалось, но его все же, вынудили отойти в горы. Оттуда Шамиль направил три отряда в разные стороны, чтобы производить диверсии в тылу русской армии: наиба Банкар-Алия – к крепости Месельдегер, наиба Даниель- Бека – в Белоканскую область, ирбийского наиба Кази-Магомеда – в долину реки Мукач. Оставив небольшой заслон против Шамиля, князь Орбелиани бросился на перехват диверсионных отрядов. К этому времени Бакран-Алия взял селенья Катех и Мацех, а Даниэль-Бек дошел до Белокан. Впрочем, успех последнего был не долог, ибо подоспевший князь с ходу вышиб его оттуда, а затем так же быстро вернулся обратно в Закаталы, чтобы Шамиль не успел ничего предпринять против маленького заслона. Ветераны Орбелиани прошагали по горным тропам 70 верст за каких-то 18 часов!

Тем временем, разбитый Даниель-Бек соединился с Кази-Магометом в Мухахском ущелье. Наибы успели сжечь Муганлинскую и Алмалинскую станицы, прежде чем примчавшийся за ними попятам Орбелиани выбил их и оттуда. После этого князь рванул за самим Шамилем, который к тому времени перешел в Катехское ущелье. Но путь русским солдатам преградила вышедшая из берегов река Катех-чай. Пока переправлялись через нее, Шамиль смог оторваться. Неожиданно для Орбелиани Шамиль повернул к крепости Месельдегер. Имам рассчитывал захватить ее врасплох до подхода Орбелиани. По сведениям лазутчиков Шамиль был прекрасно осведомлен, что крепость плохо укреплена и имеет маленький гарнизон. Сейчас, как никогда имаму была нужна громкая победа, чтобы поднять на восстание весь Кавказ. Эту победу он решил получить, захватив едва защищенный Месельдегер.

Однако и наместник Кавказа Воронцов был воином многоопытным. Понимая, что на карту поставлено очень многое он решил умножить свои шансы. А потому в то же время со стороны Прикаспийского края на перехват Шамиля устремился отряд князя Аргутинского-Долгорукова в семь батальонов и 18 казачьих сотен с 12 пушками. Путь их был нелегким. Особенно досталось нашим солдатам на Кусурском хребте: дороги были в грязи, все время шел снег и дождь, срывались с круч и гибли лошади, а потому орудия и боеприпасы тащили на себе. Солдаты были изнурены до последней крайности. Но отряд безостановочно шел вперед. Князь Аргутинский понимал, что сейчас дорога каждая минута.

Тем временем, ситуация в Месельдегере и в самом деле складывалась самая критической. Крепость еще не была закончена постройкой, к тому же ее защищали две роты егерей с командой саперов при двух пушках во главе с подполковником Критским. Им и пришлось принять бой за крепость.

4 сентября Шамиль подошел к Месельдегеру, начал осаду и обстрел крепости. На рассвете следующего дня горцы начали подступать к стенам, прикрываясь охапками хвороста и катя впереди себя камни. Кроме этого Шамиль перерезал шедший в крепость водоток, и защитники остались без воды. Патронов и зарядов у них тоже было не много. На следующий день горцы были уже в каких-то 6 саженях от стены. К счастью для защитников в этот день пошел дождь, и солдаты смогли запастись водой. В полдень