Зорге и другие. Японские тайны архивных дел - Александр Евгеньевич Куланов

Отчасти из-за этого инцидента, приковавшего внимание американской прессы, проект «Фу-го» и сегодня остаётся самым известным примером деятельности лаборатории Ноборито. Несмотря на провал идеи в целом, баллонные бомбы НИИ № 9 вошли в мировую историю как первое оружие, обладавшее действительно межконтинентальным радиусом действия, а их атаки стали самыми дальними по километражу в хронике Второй мировой войны.

Ядовитый след

15 августа 1945 года, в день объявления капитуляции Японии, в Военном министерстве был подписан приказ об уничтожении всех секретных документов и материалов, связанных, помимо прочего, и с тайной войной, которую вела лаборатория Ноборито. На следующий день на холме Икута её сотрудники сожгли и уничтожили всё, что можно было уничтожить, с вполне обоснованным страхом ожидая прибытия оккупационных войск214. Американские военные, однако же, знавшие о существовании НИИ № 9 (возможно, от пленных разведчиков, захваченных в Азии) и даже специально зафиксировавшие его расположение с помощью аэрофотосъёмки, прибыли туда в октябре 1945 года. Вопреки ожиданиям и наперекор объявленным Штабом Верховного командования союзных оккупационных сил в Токио мерам по наказанию военных преступников, ни один человек из персонала института – от генералов до рабочих – не привлекался к ответственности. Каждого из них строго допросили сотрудники американской военной разведки, и в отношении каждого определили степень не вины, а полезности его для Соединённых Штатов. Известно, что бывших специалистов 3-го отдела переместили на базу ВМС США в городе Ёкосука неподалёку от Токио, где те очень скоро приступили к изготовлению поддельных документов, включая советские паспорта, для нужд разведки и армии США215.

Следы деятельности 2-го отдела лаборатории ненадолго проявились в начале 1948 года, когда на окраине Токио произошло дерзкое ограбление банка, известное сегодня как «инцидент Тэйгин[70]». Преступник представился чиновником Министерства здравоохранения, которому приказано сделать персоналу банка «Тэйкоку» прививки от внезапной вспышки дизентерии в столице. 16 служащих получили от него по несколько капель «лекарства», после чего потеряли сознание. 12 из них скончались, а грабитель, забрав крупную по тем временам сумму 160 тысяч иен, бежал. Начатое расследование установило, что сотрудников банка отравили ацетонцианогидрином – ядом, разработанным и полученным в лаборатории Ноборито. На этом расследование остановилось. Предполагаемого преступника – Хиросава Садамити позже задержали и приговорили к смертной казни, но её так и не привели в исполнение. Связь подозреваемого с НИИ № 9 установить не удалось, Хиросава ничего не сказал, просидел в тюрьме всю оставшуюся жизнь и умер своей смертью в 1987 году.

К этому времени самой лаборатории давно не существовало. На её месте ещё в 1950 году построили новый кампус токийского университета Мэйдзи. При этом ещё долгое время на территории сохранялись деревянные бараки, в которых раньше размещалась лаборатория, включая корпус по изготовлению фальшивых денег. В 1980-х годах во время роста антиядерного и в целом антивоенного движения ученики нескольких школ города Кавасаки, где находится район Ноборито, и префектуры Нагано, где во время войны строились бункеры для высшего руководства Японии, заинтересовались историей НИИ № 9. Они разыскали бывшего офицера 1-го и 3-го отделов Бан Сигэо, согласившегося поделиться с волонтёрами воспоминаниями о своей службе. Ветеран спецподразделения передал представителям общественности некоторые меморабилии, позже написал краткие воспоминания. После его смерти дочь военного инженера предоставила много интересных фотодокументов, связанных с лабораторией.

Результатом постоянного накопления этих и других материалов стало открытие в апреле 2010 года «Музея бывшей лаборатории Императорской армии в Ноборито по воспитанию в духе мира». Музей разместился в единственном на сегодня сохранившемся здании института (на момент открытия рядом ещё стоял корпус 3-го отдела) и организационно относится к университету Мэйдзи, на территории кампуса которого находится.

К концу 1980-х годов постепенно, но неуклонно стали открываться архивы, в которых хранятся сведения о НИИ № 9, начался розыск живых свидетелей деятельности этой организации, и, как следствие, это привело к раскрытию тайн лаборатории Ноборито. Причём поскольку в начале этого исследовательского движения стояли местные школьники, то и первая публикация была подготовлена с их помощью и адресована их ровесникам. В июле 1989 года в рамках городской образовательной программы города Кавасаки вышел краткий обзор деятельности НИИ № 9 под названием «Я мог видеть войну из своего города – в погоне за тайнами секретной базы Исследовательского института Ноборито»216. В том же году уже в жанре популярного детективного исследования появилась книга Кумано Сампэй «Донесение из “Агентства Саката”». Бан Сигэо, одним из первых рассказавший о его деятельности жителям Ноборито, и его дочь в 2001 году выпустили книгу под названием «Правда о Научно-исследовательском институте Ноборито». Ямада Акира, позже возглавивший музей лаборатории Ноборито, начиная с 2003 года выпустил несколько работ по истории НИИ № 9, а однажды провёл по музею кураторскую экскурсию и для меня. Неоднократно цитировавшийся в этой главе «Путеводитель по Музею бывшей лаборатории Императорской армии в Ноборито» в значительной степени был составлен и появился в печати также его усилиями.

Довольно обширные исследования в отношении деятельности НИИ № 9, посвящённые, однако, в основном созданию воздушных шаров, опубликованы в США. Все эти, скрытые прежде в «листве» японских и американских архивов, источники стали основой для рассказа о странной организации на холме Икута, где теперь находится кампус университета Мэйдзи, музей и до сих пор стоит памятник животным, погибшим при испытаниях «чудо-оружия», и храм, посвящённый торжеству милитаристского разума.

Глава десятая

Сергей Елисеев – спаситель Киото?

В тот день

Неожиданно взвился в небо,

Закрутившись огненным драконом,

Огненный вихрь,

И осыпалось дерево

В вышине зеленью листьев…

Всю ночь полыхали улицы. Дерево у реки

Словно вдруг расцвело

Огненным шаром.

Хара Тамики[71]

Много лет назад на экскурсии в Киото я услышал вопрос от японского гида: «Кто из вас знает, почему во время войны американская авиация не бомбила Киото? Благодаря кому до нашего времени дошли все эти прекрасные храмы и парки, считающиеся сегодня символами Японии?» К разочарованию гида, я знал ответ. Или, во всяком случае, угадал, что хотела услышать наша сопровождающая. Незадолго до поездки я прочитал эту удивительную историю в изложении крупного японского религиоведа Умэда Ёсими, а позже услышал её от него же в более подробном изложении. Человека, которого он именовал не иначе как «спаситель Киото», звали Сергеем Григорьевичем Елисеевым.

Умэда встречался с Елисеевым в 1972 году в Париже и в своих воспоминаниях потом цитировал Сергея Григорьевича: «Во время Второй мировой войны американцы вовсю бомбили территорию Японии, но Киото этот ужас миновал. Я работал тогда в исследовательском центре Яньцзин при Гарвардском университете и обратился к американскому военному командованию с