Зорге и другие. Японские тайны архивных дел - Александр Евгеньевич Куланов

заставляя в огромных масштабах уничтожать домашний скот и птицу на территории всей Северной Америки. Во всяком случае, так думали в Ноборито и в Токио. Исследования на этом направлении велись активно, и очень скоро со всей остротой встала проблема доставки создаваемого оружия на вражескую территорию. Пока за пределами Ноборито другие военные инженеры безуспешно пытались решить эту проблему, в самом институте, в тесном сотрудничестве с аналогичным подразделением Квантунской армии199 (вспомним, что тот самый Отряд 731 официально назывался Главным управлением по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии), занялись исследованием ядов, противоядий и способов обеззараживания воды.

К этим отделам вскоре добавились и другие, и в 1943 году штат НИИ Ноборито разросся до 676 человек. 55 из них являлись военными инженерами и командирами и 44 – их помощниками и ассистентами. Их заказы выполняли 143 квалифицированных рабочих, которым, в свою очередь, помогали 434 сотрудника, занятых на общих работах и обслуживании жизнедеятельности секретной зоны200.

В июне 1941 года НИИ был вновь переименован – на этот раз в 9-й Технический институт, без указания его ведомственной принадлежности. Однако эвфемизм «лаборатория Ноборито» к тому времени уже прочно укрепился за этим заведением среди тех, кто знал о его существовании, и оба названия в дальнейшем использовались параллельно друг другу. А в октябре 1942 года его снова привязали к Императорской армии.

Постепенно НИИ приобрёл структуру, которая дальше функционировала уже до конца войны. Капитан Синода Рё, возглавлявший лабораторию со времени её переезда в Ноборито, получил учёную степень в инженерной области и регулярно рос в воинских званиях. Войну он закончил с петлицами генерал-лейтенанта, как и его коллега по Отряду 731 Исии Сиро.

Заместителем Синода по общим вопросам служил генерал-майор Кусаба Суэки. Он же возглавлял 1-й отдел института, состоявший из четырёх групп. Первая, руководимая майором Такэда Тэрухико, занималась созданием баллонных бомб, проектами «Фу-го» и «Сэ-го»[65]. Майор Мураками Тадао командовал 2-й группой, специализировавшейся на радиоразведке и в целом на вопросах, связанных с радиопередачами. Инженер Сасада Сукэсабуро возглавлял 3-ю группу, которую покинул Мацуяма Наоки и многие другие сотрудники и которая формально ещё пыталась добиться продвижения в фантастических для того времени проектах «Ку-го» и «Ти-го». 4-я группа под руководством майора Оцуки Тосиро занималась не менее масштабным и, как показала история, столь же бесперспективным исследованием «искусственных молний».

2-й отдел, которым командовал полковник Ямада Сакура, объединял семь групп, специализировавшихся на решении значительно более практических вопросов. 1-я группа (майор Бан Сигэо) работала над совершенствованием методов секретной связи (включая тайнопись), создавала уникальное оборудование для разведки и контрразведки, включая ручки-пистолеты и телефонные жучки. Одним из наиболее экзотических проектов этой группы стал зонт-огнемёт, выполненный в японском стиле (на деревянной основе) и предназначавшийся для актов индивидуального террора в стане противника201. Примеры его применения нам неизвестны, но, глядя на эту конструкцию, несложно догадаться, что управлять ею должен был смертник.

2-я группа (майор Мураками Тадао) занималась исследованием ядов, противоядий и фармакологией в целом. Третья (майор Хидзиката Хироси) – разрабатывала способы применения этих ядов (включая нейтрализацию сторожевых собак на особо охраняемых объектах противника), противоядий, а заодно производила высокоэффективные фильтры для очистки воды. Отрава имела как животное происхождение (яд змеи амагаса – тайваньского полосатого крайта), так и растительное (юригурума – глориоза, содержащая ядовитый алкалоид колхицин,). Майор Бан из 1-й группы после войны подтвердил факт проведения экспериментов над людьми на оккупированных территориях в Китае с полученным в результате испытаний синтетическим ядом – ацетонцианогидрином202. Это признание осталось попросту незамеченным.

Несмотря на то, что производство фильтров для обеззараживания воды сегодня представляется сугубо гражданским проектом, это задание реализовывалось в обстановке не меньшей секретности, чем операция «Суги косаку». С началом 1944 года и чередой поражений японских армии и флота высшему командованию в Токио стало ясно, что в скором времени война может перекинуться на территорию Японских островов. На такой случай был разработан план перевода Ставки во главе с императором в тайный бункер в горах префектуры Нагано, откуда должно было осуществляться руководство сопротивлением Японии до последнего человека. Одним из важных факторов обеспечения жизнедеятельности Ставки в условиях потенциально возможного применения противником химического оружия было обеззараживание воды, и с решением этой задачи 2-й отдел справился полностью. Большое количество изготовленных тогда фильтров и сегодня хранится в музее лаборатории Ноборито, а военные разработки после окончания боевых действий с успехом использовались в японской промышленности203.

4-я группа (подполковник Курода Асатаро) разрабатывала биологическое оружие, направленное на уничтожение животных. 5-я группа (майор Маруяма Масао) производила микротехнику для шпионской фото- и киносъёмки, фотокамеры, замаскированные под предметы одежды и аксессуары, и другую подобную продукцию. 6-я группа (майор Икэда Ёсио) работала над сельскохозяйственными вирусами, способными уничтожать вражеские посевы зерновых. Задачи 7-й группы под командованием Куба Нобору почти полностью соответствовали задачам, поставленным перед 4-й группой: разработка биологического оружия против животных, с той только разницей, что на 7-ю группу была возложена обязанность разработать способ доставки бактериологического оружия на территорию США с помощью воздушных шаров204.

Сделать это так и не удалось, однако в музее лаборатории Ноборито бережно хранится копия почётной грамоты, которую в апреле 1943 года 2-й отдел получил вместе с денежной премией в размере десяти тысяч иен[66] от премьер-министра генерала Тодзё Хидэки за разработку именно биологического оружия. Коллективным решением отдела деньги были направлены на строительство памятника погибшим в результате испытания животным и на возведение синтоистского храма, посвящённого божеству разума Ягокоро205. И тот и другой стоят сегодня на прежних местах.

Задачи 3-го отдела полковника Ямамото Кэндзо не изменились с довоенных времён: выпуск и заброска на территорию Китая фальшивых денег. Во время войны отдел был поделён на четыре группы: Северная – осуществляла доставку продукции через Маньчжоу-Го, Центральная – имела самую старую базу в Шанхае, Южная – в Гонконге, а Исследовательская – продолжала разработку новых технологий и совершенствование старых в тесном взаимодействии с разведшколой Накано.

4-й отдел под командованием полковника Хатао Масао, судя по имеющейся информации, в основном занимался обеспечением работы 1-го и 2-го отделов, требовавших для своих разработок самого разного, порой уникального, оборудования и остродефицитных в воюющей стране материалов.

К концу войны общая численность НИИ № 9 Императорской армии достигла 862 человек, из которых 132 были инженерами (включая, разумеется, военных), 112 – техническими специалистами и 618 – рабочими самых разных профилей и специальностей. Кроме того, на институт опосредованно трудились многие частные японские организации и компании (как это было видно на примере деятельности 3-го отдела) и даже подростки из школ в центральной и северо-восточной частях страны, не знавшие, конечно, какую именно работу «на благо государства и императора» они