Дневник. 1964-1972 - Александр Константинович Гладков

Писал письмо Малюгину и в этот момент сломался рычажен буквы «Н»[60] <…> Эмма работает часами в саду. М. б. это и есть счастье и неважно, что нет денег и что болит спина?

14 сент. <…> Похоже, что слух о том, что Сережа Ларин женился на Гале Норниловой [61] — правда.

15 сент. <…> Снова заболела спина или бок — черт там разберет…

17 сент. Вчера рассказывал Н. Я. нечто из того, что я собираюсь писать о Мандельштаме. Ей все очень понравилось и особенно усмотренная мной закономерность его биографии и то, что я говорю о «Четвертой прозе». Посмотрел у нее статью Пинского. Она серьезна, но не во всем верна, особенно там, где он ссылается на Блона [62].

У нее были физини: молодая ученая дочна писательницы Грековой и ее франтоватый и видимо ловний [63] муж — тип ультрасовременного ученого-пижона, стоящего, впрочем, во всем на уровне века и даже кокетничающего с религией, как это ныне модно.

Когда мы пришли, Над. Як-на была утомлена и вяла и вообще плоха, потом после горячего крепкого чаю повеселела. В Самарканде только что прошел пленум языковедов, посвященный памяти Поливанова. Рассказ как физик-муж спасал Есенина- Вольпина [64], который работает у него. Впрочем, кажется, он не физик, а математик, а физик — она[65]. Вика Швейцер будет писать книгу о Марине Цветаевой. Н. Я. рассказывает, что М. Ц. была и лесбиянкой. «По широте натуры» — в начале 20-х годов и жила с Тих. Чурилиным[66] (после романа с Мандельштамом). Синявский прислал «отчаянное письмо», что ему трудно, что он не может заработать на хлеб, что его «доконают».

Просмотрел гору шаламовских стихов: несколько «Колымских тетрадей». Это очень слабее его прозы. Во-первых, все приблизительно-условно-поэтично, очень иносказательно и очень несвежо. Есть конечно и сильные стихи — он большой талант, но уж очень все лирично и нежно. Т. е. прямо противоположно его же прозе[67].

<…> Вчера поехал в скупочно — ювелирный пункт с несколькими мамиными безделушками. Денег нет и решил не занимать.

19 сент. <…> Вчера смотрели в «России» 3 части (2 серии) «Войны и мир». Это занимает больше 5 часов и утомительно. Я ждал скуки и что это хуже (по отзывам снобов-киношников). Конечно, фильм не конгениален роману, но этого и нельзя было ожидать. Это прекрасные фрески на тему романа. Совсем выпало то, что могло бы иметь наибольший успех у современников — тема духовного перерождения и поисков Пьера: от этого фильм на сто голов ниже романа, даже в замысле, а не только в исполнении. Но русская природа снята великолепно, интерьеры верны и отличны, как и костюмы и гримы. Актеры почти все играют хорошо. Из романа ушла его «духовность», но недурно передана его биологическая, чувственная сторона. Массовки превосходны — все эти сражения, балы. Мне показалось, что эпизоды, где сюжета меньше («Охота», например) удались лучше: т. е. фильм скорее эпичен, чем романичен. Жаль, что этого не увидела мама, которая так любила Толстого и всю эту эпоху.

<…> Перечитываю (кажется, в третий раз, если не в четвертый) рукопись Н ад. Яковл. Это замечательно при всей односторонности и субъективизме.

Когда-то я сокрушенно думал, что наша эпоха не оставит великих мемуаров. Оказалось, что оставит. Ведь и гигантский цикл рассказов Шаламова — тоже мемуары.

20 сент. <…> Под вечер едем в ЦДЛ.

<…> Эрасту [Гарину[68]] на съемке повредили правый глаз и он им почти ничего не видит. <…>

О «Рублеве» Кончаловского есть и отрицательные отзывы — напр. Блеймана [69]. Кончаловский на съемках обливал кур бензином и они летели, горя, а он снимал. Как убивали на съемках лошадь. Гарин возмущен и — прав.

Им давала читать мои воспоминания о Б. Л. Женя Ласкина [70] <…>

В газетах усилилась антикитайская компания. Поговаривают о строительстве укреплений на советско-китайской границе.

23 сент. Вчера ночью уехала Эмма. Завтра она уже играет на открытии сезона БДТ.

Расстались нежно. Мне грустно, потому что жду эпистолярных объяснений. Она — одна со мной и другая — с семьей своей. И ту, и другую я часто плохо понимаю.

Дождливо, холодно.

Читаю роман Сименона. Он очень хороший писатель.

24 сент. <…> Давно уже не видел Леву Л. В нем есть вещи, которые я не понимаю. Главная его беда — власть над ним кружковых представлений и мнений. Сейчас он превозносит как шедевр посредственную повестушку Искандера. Перед этим то же говорил о повести Володи Корнилова. <…>

25 сент. 1966. <…> Почти целый день привожу в порядок дневник за последние 5–6 лет. Есть в н<ем > и пропуски, но многое и сохранено. Почему я этим занялся? Не знаю. Перепечатал то, что было набросано карандашом на отдельных листочках. Три года даже сшил для порядка.

Мне кажется, что котенок Машка скучает по Эмме.

Мне с ним морока, но что делать? Жалко!

28 сент. [у П. И. Лавута [71] — с рассказами о Маяковском, Брике и др. Подробно: Шумихин 2000, стр. 576–577]

1 окт. [на открытии выставки Е. Фрадкиной] <…> Разные встречи. <…> Боря Слуцкий зовет в гости. Тоже и Н. Я., и Шаламов, и Мелетинские, и многие другие.

2 окт. <…> По настоящему с увлечением читаю только документальные и исторические книги.

9 окт. Письма Фриду, Эмме, Шаламову.

10 окт. <…> В послед. «Литер. г азете» статья М. А. Лифшица «Почему я не модернист?» Видите ли, тоталитаризм и реакция одно и то же, что и модернизм. Ну и ну! А еще он собирался прорабатывать Дымшица. Тот сам охотно подписался бы под этакой статьей. Типичная демагогическая спекулятивная талмудистика. <…>

13 окт. <…> Женское сердце Эммы жаждет нового тура объяснений, уверений, а у меня на это сил нет. Я верен своему отношению к ней и не умею колебаться.

Устал, устал…

17 окт. Чувствую себя отвратительно, еле брожу. Тягостно и молчание (задуманное, конечно) Эммы.

Вчера в городе: впервые в новой квартире Б. Н. [Ляховского] (на Часовой) Квартира великолепная, он толстеет. Кончил фильм. История с физиком не нордической наружности, которого его заставили заменить.

Он зовет ехать с ним в Ленинград на машине завтра или послезавтра. Не знаю — м. б. поехать и отвезти Машку и внести ясность в отношения и посмотреть отснятый материал?

<…> Зашел