Модильяни - Виталий Яковлевич Виленкин
Пока же было бы хорошо, если бы Вы мимоходом поинтересовались возможностью нашего устройства в Париже, потому что это большая «загвоздка» (Вы когда-нибудь собираетесь заняться тем монмартрским делом?).
Моя дочка растет удивительно быстро. В ней я черпаю утешение и стимул к работе, который в будущем может только усилиться.
Спасибо за игрушки. Рановато, пожалуй…
Кончая письмо, хочу громко воскликнуть вместе с Вами — «ça ira!»[97] в честь людей и народов; я думаю, что человек — это мир, который порой стоит любых миров, и что самое страстное честолюбие — то, которое имеет в основе гордость Анонимности.
Non omnibus sed mihi et tibi[98].
Модильяни.
Передайте сердечный привет Вашей милой жене.
Мы не знаем конкретного повода, вызвавшего заключительные строки этого письма. Но это не умаляет их значительности. В них можно расслышать своеобразный отзвук того демократического гуманизма, бурный подъем которого вызвала тогда во всей Европе победа русской революции.
Письма к Зборовскому много дают для понимания внутреннего мира Модильяни в период его духовной зрелости. Это драгоценный первоисточник. Есть и еще одна возможность услышать, что он говорил в это время о себе, о своем творчестве, о своих муках, об искусстве вообще. Леопольд Сюрваж записал несколько его разрозненных высказываний на разные темы, вернее, несколько отрывков из их разговоров в Ницце, где они встречались чуть ли не ежедневно. Эти «кроки» так существенны для облика Модильяни, что нельзя не привести их здесь[99].
«Я и не хозяин, и не работник, а все-таки не свободен. Моя мечта — жить в Италии, в этой стране, пропитанной искусством, во Флоренции или в Ливорно, моем родном городе. Но живопись, очевидно, сильнее моих желаний. Она требует, чтобы я жил в Париже, только атмосфера Парижа меня вдохновляет. В Париже я несчастлив, но уж что верно, то верно — работать я могу только там».
«Мы — это один мир, буржуа — другой, чуждый нам».
«Алкоголь изолирует нас от внешнего мира, но с его помощью мы проникаем в свой внутренний мир и в то же время вносим туда внешний».
«Самый большой выигрыш не утоляет азарта. Я всегда оставляю кое-что про запас, никогда не надо выкладывать в живописи все до конца».
«Линия — это волшебная палочка; чтобы уметь с ней обращаться, нужен гений».
«Мы мечтаем построить новый мир, пользуясь услугами форм и красок, но править этим миром может только мысль».
«Если бы у меня была мастерская, как у других!.. Но эта бродячая жизнь тоже имеет свои хорошие стороны».
«Скульптура — слишком трудная профессия. Надо начать заниматься живописью»[100].
«Боюсь алкоголя, он меня затягивает. Я от него избавлюсь».
«Мы не ответственны за свой мозг, а между тем именно мозг нас ведет и контролирует; мы все делаем через его посредство».
«Не говори мне о кубистах. Они ищут только средства, не обращая внимания на жизнь, которая этими средствами распоряжается. Гений должен постигать ее сущность сразу, с первого взгляда».
«Ты алкоголик? — Нет, я могу пить, когда мне это нужно для работы, а потом бросить, когда пожелаю».
«Вдохновение — нежный шелест ветра, чреватый бурей. Мы ощущаем его вокруг себя и в себе. Он может превратиться в бурю, и нужно быть хорошим моряком, чтобы справиться с ней. Пошлый покой — это бедствие, безнадежность».
«Ах, эти женщины!.. Лучший подарок, который можно им сделать, это ребенок. Только не надо с этим спешить. Им нельзя позволять переворачивать вверх дном искусство, они должны ему служить. А наше дело следить за этим».
«Приходится расставаться. Мне с тобой было очень хорошо, спасибо тебе. Еду в Париж. До чего же выразительно счастье и несчастье обтачивают лица в этом городе! Париж — моя мастерская, мое рабочее место. Здесь — счастье и здоровье, здесь я набираюсь сил, ну а в Париже мучения стимулируют мою работу. До свиданья на Монпарнасе».
«Сюрваж. Почему на твоем портрете у меня только один глаз?
Модильяни. Потому что ты смотришь на мир одним глазом; другим ты смотришь в себя. Продай — я тебе сделаю другой, лучше».
«Я ни работник, ни хозяин. Художник должен быть свободен, жить без привязей. Это жизнь особенная. Впрочем, если кто и живет нормальной, естественной жизнью, так это только крестьянин, земледелец».
«Человек — вот что меня интересует. Человеческое лицо — наивысшее создание природы. Для меня это неисчерпаемый источник».
«Cara Italia…[101] Хочу вернуться в Ливорно — для духовного возрождения».
«Хочу домой, к матери».
«Я родился под знаком Скорпиона. Я сам себя разрушаю, и эта мысль разрушает меня, когда я пью».
«Чтобы работать, мне необходимо живое существо, необходимо видеть его перед собой. Абстракция иссушает, убивает — это тупик».
«Поостережемся углубляться в подпочву бессознательного; это уже пытались делать Кандинский, Пикабиа и другие. Организовать хаос… Чем дальше копаешь, тем больше впадаешь в нечто бесформенное. Попробуем организовать форму, сохраняя равновесие между пропастями и солнцем».
«Ни хозяин, ни работник, а тот, кто владеет своими средствами…»
Перед нами еще один документ, рисующий Модильяни в Ницце, — в данном случае рисующий не в переносном, а в буквальном смысле слова — карандашом художника. Это маленький рисунок Жанны, в котором она чутко уловила и его изменившийся облик и что-то от его внутренней духовной сосредоточенности. Он сидит за круглым столом в накинутом на плечи пальто и в шляпе и читает какую-то книгу, плотно сжав чуть вытянутые вперед губы. На столе трубка, пепельница, графин, стакан и большая керосиновая лампа с клетчатым абажуром. Рисунок кажется таким тонким и точным, что только обилие подробностей в одежде и аксессуарах мешает определенно говорить о влиянии того, кем он вдохновлен.
Никаких прямых сведений о том, как жилось Жанне в Ницце, не сохранилось. (В чьем-то письме промелькнула фраза о том, что, несмотря на беременность, она по-прежнему обаятельна, что «ее косы лежат на голове как венец».) Можно себе представить, как трудно ей там жилось — в обстановке безденежья и неустройства, напряженных отношений между мужем и матерью, с постоянным сознанием, что эта поездка не только не укрепила, но еще больше расшатала здоровье Амедео, с грудным ребенком
Откройте для себя мир чтения на siteknig.com - месте, где каждая книга оживает прямо в браузере. Здесь вас уже ждёт произведение Модильяни - Виталий Яковлевич Виленкин, относящееся к жанру Биографии и Мемуары / Культурология. Никаких регистраций, никаких преград - только вы и история, доступная в полном формате. Наш литературный портал создан для тех, кто любит комфорт: хотите читать с телефона - пожалуйста; предпочитаете ноутбук - идеально! Все книги открываются моментально и представлены полностью, без сокращений и скрытых страниц. Каталог жанров поможет вам быстро найти что-то по настроению: увлекательный роман, динамичное фэнтези, глубокую классику или лёгкое чтение перед сном. Мы ежедневно расширяем библиотеку, добавляя новые произведения, чтобы вам всегда было что открыть "на потом". Сегодня на siteknig.com доступно более 200000 книг - и каждая готова стать вашей новой любимой. Просто выбирайте, открывайте и наслаждайтесь чтением там, где вам удобно.
