Александр Колпакиди - Суперфрау из ГРУ

— Я очень ценю Иоганна и все еще тоскую по нему, но вернуться к нему… Нет, этого мне, пожалуй, не хочется. А с Рольфом у меня отношения совсем неплохие. Нет, все обстоит не так уж плохо. Просто мне в этом отношении не везет, как и всем прочим жизнерадостным людям, в отличие от людей тихих и спокойных: стоит нам хоть чуточку приуныть, и это моментально всем бросается в глаза.

Андрей засмеялся, взял руки молодой женщины в свои и сказал:

— Соня, Соня…

Чуть позже, когда они говорили уже о деле, он сказал, что доволен ее работой, и что Директор тоже доволен. Урсула чуть погрустнела.

— Я порой кажусь себе такой неумелой! В радиоделе постоянно появляются какие-то новшества, я не в состоянии за ними следить. Вот если бы еще поучиться в Советском Союзе!

К ее изумлению, Андрей согласился.

— Ты можешь поехать на несколько месяцев в СССР, а затем вернуться в Польшу.

Она шла и радовалась, что у нее есть Олло. В таких случаях няня была незаменима. На время отсутствия Урсулы Миша и Нина останутся в надежных руках. Она так обрадовалась, что едва не пропустила мимо ушей последнюю просьбу Андрея: он хотел, чтобы Урсула радировала в Центр о сроке его возвращения. Сообщение было совсем коротенькое.

Когда в тот вечер разведчица налаживала передатчик, Рольф, к счастью для нее, был в комнате. Она так и не поняла, что и во что она воткнула, но внезапно она получила такой удар током, что не могла оторвать руку от контактов. Урсула закричала. Рольф, побелевший, как полотно, сразу же выключил ток. Пахло горелым, большой и указательный пальцы у нее были обожжены до черноты. Несмотря на боль, она продолжала работу и, в конце концов, аппаратура была подготовлена. Но эта злополучная ночь была как заколдованная. В приемнике что-то без конца гудело, шуршало и трещало, Урсула не понимала партнера, он никак не мог принять ее сообщение. А ведь надо было передать всего-навсего не то сорок, не то пятьдесят групп знаков. Урсула промучилась несколько часов — и все без толку. На следующий день ей было стыдно и неприятно, но она рассказала о случившемся Андрею.

— А что произошло бы, касайся дело по-настоящему важного сообщения? — сердито спросил он.

— Теперь вы видите, что мне обязательно надо учиться? — нашлась Урсула.

В следующую ночь ей, хотя и не без труда, удалось протолкнуть злосчастную радиограмму. А перед тем как проститься, Андрей сказал ей, что прочел в газетах: пятна на солнце вызвали помехи в атмосфере, которые повсюду отразились на работе радиоаппаратуры.

— Но в Москву вы все равно поедете, — закончил он.

Где встречаются люди? В Москве!

Итак, в июне 1937 года ей предстояло отправиться в Советский Союз. Олло с детьми отправили к родителям Рольфа на туристскую базу близ границы — они сняли там соседний дом. Когда Урсула задумывалась о свекрови, о том, как она любит свою мнимую внучку Янину, обман казался ей еще более отвратительным. Она уже не находила в себе сил молчать.

— Рольф, сколько можно обманывать твою мать? Мы должны рассказать ей правду о Янине.

Он вздрогнул и быстро посмотрел на нее:

— Не надо. Не доставляй ей новых огорчений. И без того сейчас трудные времена…

— Неужели он еще на что-то надеется? — промелькнуло у нее в голове…

В Советском Союзе Урсула пробыла три месяца. Первым из старых знакомых она встретила Карлоша. Ее, как обычно, для начала послали на отдых в Алупку, и Карлош улаживал все формальности. Он был все такой же — скромный, спокойный, надежный.

— Ты знаешь, что по поводу Герты ты была права? — спросил он.

Она знала. Вскоре после приезда ей как-то раз пришлось довольно долго ждать Туманяна в доме на Арбате. Там она встретила немца, которого ее начальник тоже вызвал к себе. Они разговорились. Естественно, они не посвящали друг друга в подробности своей работы, но Урсула узнала, что этот человек был мужем Герты. Их послали вместе за океан, в одну из колоний. На пароходе его жена и напарница по уши влюбилась в сержанта английской полиции, заявила, что не может без него жить и даже пыталась покончить с собой. Ее мужу ничего не оставалось, как вернуться в Москву. «Я ведь с самого начала видела, что в ней что-то не так», — Урсула еще раз вспомнила, как внимательно и сосредоточенно Герта красилась, кажется, куда более сосредоточенно, чем работала ключом.

В Алупке она пробыла четыре недели, потом вернулась в Москву. Неподалеку, не то в Севастополе, не то в Ялте жила ее старая знакомая по Берлину, писательница Берта Ласк — ее муж работал там врачом. Урсула навестила ее. В 20-х годах она, вместе с Габо Левином и Гейнцем Альтманом не раз бывала в ее квартире в Берлине-Лихтерфельде. Берта рассказала, что Габо теперь живет в Москве, вместе с женой Хертой.

— Я ведь и ее знаю! — воскликнула Урсула. — Непременно зайду навестить. Мы с Габо были такими друзьями! Представляете, в 1924 году он, на свое жалкое ученическое жалованье, купил мне парабеллум. Они с Гейнцем учили меня стрелять! Потом, когда начались обыски, я спрятала его под стропилами — наверное, он и сейчас там…

В Москве она, действительно, навестила Габо. И он, и Херта очень обрадовались ей. Совсем недавно у них родился сынишка, и Урсула с удовольствие возилась с ним. В свое время Габо учил ее обращаться с пистолетом, а теперь она учила его обращаться с ребенком.

По возвращении из Алупки Урсула сначала жила в Москве, в гостинице. Товарищи, услышавшие, что она в Союзе, навещали ее, наперебой приглашали в гости. Среди них был Бруно Кюн — еще один ее знакомый по КСМГ. В Москве они случайно встретились на улице — рыжеватая шевелюра, веснушчатое лицо и удивительно синие глаза так выделяли его из толпы, что пройти мимо и не заметить было просто невозможно. В Берлине они встречались на собраниях, демонстрациях и во время воскресных загородных поездок, но до более близкого знакомства дело не дошло. Теперь они, наконец-то, познакомились как следует. Урсула знала, что Бруно был арестован нацистами, но сумел вырваться на свободу, а недавно вернулся из Испании, где он был комиссаром Первого партизанского батальона. Они без устали говорили об Испании, о положении в Германии и о работе с детьми, которая его всегда особенно интересовала. Это была их последняя встреча — в 1941 году Бруно сражался в фашистском тылу там погиб.

Однажды, когда Урсула проходила по коридору дома на Арбате, из какой-то комнаты вышел молодой солдат, и в приоткрытую дверь она увидела сидящего за письменным столом Карла Римма из Шанхая! Несмотря на строгие правила поведения в этом учреждении, Урсула ворвалась в комнату и обняла его. Судя по форме, бывший заместитель Зорге был в высоком офицерском звании. Он обрадовался не меньше, чем Урсула, и в тот же вечер пригласил ее в гости.