Царь Иоанн IV Грозный - Александр Николаевич Боханов

Незадолго до штурма Казани Царь получил послание Митрополита, где тот призывал: «Мужайся и крепись, как истинный воин и добрый пастырь, и, призвав Бога на помощь, вооружись крепко, и иди против бусурманов[356], окаянных казанцев, за святые церкви, и за православную веру, и за кровь христианскую. А мы, богомольцы твоего благородства, всегда во всей вашей православной отчизне, по всем церквам, со всеми христианами совершаем моления и святые службы, чтобы даровал тебе Господь, нашему государю, покорить врагов своих к подножию ног твоих, и надеемся получить от Него милость… Иди же, государь, иди скорее на супостатов[357]; Бог тебе помощник, да покорятся враги твои под ноги твои и да рассыплются поганые страны, хотящие с тобою брани»[358].

Перед тем как покинуть Москву, Первый Царь сделал «наставление» супруге – Царице Анастасии: «…Повелеваю никак не скорбеть о моем шествии, но пребывать в подвигах духовных, и в посте, и воздержании, и часто приходить к церквам Божиим, и многие мольбы творить за меня, за себя, и милости убогим давать, и бедных миловать, и в царских наших опалах разрешать, и в темницах заключенных посещать, за что мзду от Господа примешь в будущем веке»[359].

Наступление на Казань началось из Коломны 3 июля 1552 года. В эти дни пришло известие, что крымская орда приближается к Москве. Ясно было, что крымчаки хотят поспеть на подмогу к своим союзникам казанцам. Но из этого ничего не вышло. Осадив Тулу и не добившись успеха, налетчики убрались восвояси. 3 августа русская армия, насчитывавшая около 100 тысяч человек, начала осаду Казани.

В Казанском летописце общая численность русской армии определялась более чем в 400 тыс. человек, что кажется явным преувеличением. Но что здесь особо интересно, так это то, что в армии воевали не только русские, но и многие другие народы и племена, в том числе и татары, служившие Московскому Царю. Вместе с Самодержцем на Казань наступали: Касимовский царь Шигалей[360] «со царевичи иноязычныя силы татарския, служащихъ Рускому царству князеи и мурзъ и казаковъ, 60.000, къ нимъ же черкесовъ 10.000, и мордвы 10.000, и немецъ и фрягъ и ляховъ 10.000»[361].

Город Казань, стоявший на высоком берегу у реки Казанки, был защищен мощными дубовыми стенами и глубоким рвом. В Казанском летописце имеется описание форпоста. «Град же Казань зело крепок, велми, стоит на месте высоком, промеж рек Казани и Булака, и огражден в семь стен, в велицех и толстых древесах дубовых; в стенах же сыпан внутри хрящ и песок и мелкое каменье, толстина же градская от рек, от Казани и Булака, трех сажен, и те бо места ратным непреступныи»[362].

В городе размещался хан и казанская знать. Многие татарские отряды, т. н. «орда», кочевала «в чистом поле», представляя серьезную опасность. Через некоторые время эти мобильные воинские группы были разгромлены. Город обороняло около тридцати тысяч воинов. Еще в августе Царь отправил Казанскому хану послание, предлагая сложить оружие, обещая разные милости и свободу. Казанцы надменно отвергли призывы «необрезанных»…

1 октября, в день праздника Покрова Пресвятой Богородицы, начался штурм Казани, а 2 октября, к вечеру, он завершился. Войска овладели городом. Царь, который в предыдущие дни, без устали, ночью и днем объезжал полки, отдавал распоряжения, перед решительным штурмом молился в походном храме, расположенном примерно за версту от казанских стен, на высоком холме. Очевидец-летописец запечатлел тот патетический момент.

«Когда же отслужили заутреню, повелел он (Царь. – А.Б.) сразу же начать литургию – священник уже стоял наготове. Когда началась литургия, трепета и благоговения достойное зрелище представлял собою благочестивый Царь, стоявший в церкви во всем вооружении, в сияющих, ничем не прикрытых доспехах. Сам же благочестивый Царь прилежно взирал на образ Христа, Бога нашего, и на родившую Его Богоматерь, и на угодника Его великого Сергия (Радонежского. – А.Б.), ибо стоял он перед его чудотворным образом, непрестанно в сердце своем повторяя молитвы и изливая из глаз реки слез».

Когда уже стало рассветать и служба подходила к концу, раздался страшный гром и «задрожала земля». То был взрыв оборонительной стены Казани; русским удалось тайно от казанцев осуществить подкоп и заложить туда бочки с порохом. Прошло несколько минут, и раздался новый взрыв; взлетела на воздух стена и в другом месте, и тут же осаждавшие бросились на штурм города.

Царь вышел из храма, перекрестился и вернулся на молитву, «обливаясь слезами». Вскоре примчался гонец звать Царя на ратное сражение, так как «в городе идет сильный бой». Иоанн ответил: «Если дождемся мы окончания молитвы, то великую милость получим от Христа – мощное молитвенное оружие против врагов наших». Прошло немного времени, прибыл новый гонец с тем же призывом. Царь, «обливаясь слезами», подошел к образу Преподобного Сергия и молвил: «Угодник Христов, помогай нам молитвами своими». Затем причастился святой водой, вкусил Святые Дары и вышел из храма-шатра, как написал летописец, «словно в сиянии, вооруженный молитвою».

Царь сел на коня, взял в руки крест и, воззрев на небо, произнес: «Боже, услышь мой зов о помощи и подвигнись на помощь мне, Господи! Осуди, Господи, борющихся с нами и противящихся нам врагов наших, да уподобятся они пыли, противостоящей ветру! О предки наши и заступники русские Борис и Глеб, будьте нам в этот час заступниками и помощниками против врагов наших!» Когда воины увидели, что к ним скачет Царь с крестом в руке, то «словно на крыльях взлетели они на городские стены»[363].

К вечеру, 2 октября 1552 года, русские войска полностью овладели Казанью. По показанию Казанского летописца в битве за Казань погибло 15 355 русских воинов (казанцев погибло в несколько раз больше)[364].

Царь въехал в город 2 октября «в третьем часу дня», перед ним несли его хоругвь – образ Спаса и Богородицы и крест с частицей Животворящего Древа. Сразу же распорядился: всех погибших собрать и вдали от города похоронить. У дворца казанского хана он спешился, упал на колени и вознес хвалу Господу. Затем поднялся и стал осматривать поврежденные пушечной стрельбой палаты. Осмотрев помещения, Царь отправился созерцать ханскую сокровищницу – казну и повелел переписать все ценности и поставил воеводу со стражниками для охраны, «чтобы не растащили» («да не угинетъ отъ нея ничто».

Иоанн распорядился всем священникам творить благодарственные молитвы Господу. Как гласит летописное сказание, священники, «животворящими крестами и святыми иконами и