Искусство. Письма на заметку - Шон Ашер

она в бесконечное число раз превосходит предложенную Вами. Настолько срезать ставки для меня просто немыслимо.

– Известно, что я не живу в Нью-Йорке. Строго говоря, даже пребывание в нем в предложенный Вами период создаст для меня неудобства. В весеннем семестре я преподаю в Университете Буффало по четвергам и пятницам; предположим, на субботнюю программу в Музее я мог бы успеть. Как Вы предлагаете мне это устроить? Сесть в машину? Это четыреста миль, и погода в западной части штата в марте непредсказуема. Лететь за свой счет на встречу с неизвестной мне аудиторией, которую, исходя из личного опыта, я предполагаю в лучшем случае равнодушной, а в худшем – провинциальной и бесчувственной?

– Известно, по крайней мере мне, что режиссеры, получающие приглашение на встречи в рамках программы «Кинопроба» в Вашем музее, получают стипендии. Почему же на меня не распространяются те же условия?

Что ж. До сих пор я был многословен, давайте теперь кратко. Вашему вниманию предлагаются следующие тезисы:

1] По моему давнему разумению, Музей современного искусства принципиально не платит за прокат фильмов. Я вполне осведомлен, что если Музей начнет платить нам, независимым режиссерам, то и голливудские студии немедленно потребуют свою долю. Поскольку мы живем в условиях рыночной экономики, Музей таким образом избавляет кинематографистов от впадения в этический грех попытки получить преимущество в экономическом соревновании с «Метро-Голдвин-Майер». Оценивать логику в этом построении с точки зрения человечности я предлагаю Вам в качестве дополнительного упражнения. Тем не менее я предоставляю Вам возможность уплатить мне по половинной ставке в сравнении с указанной в каталогах за те показы, которым Вы, вероятнее всего, подвергнете мои пленки. Эти деньги Вы можете провести как угодно: пособие, благотворительность, дивиденды на мою долю в акциях западной цивилизации… в любом случае я приму их с благодарностью. Вся сумма составляет 266 долларов и 88 центов, плюс еще 54 доллара, которые я буду должен кооперативу за их услуги.

2] Если во время указанного Вами периода потребуется мое личное присутствие, то Вы должны оплатить билет на самолет в обе стороны между Буффало и Нью-Йорком и наземный транспорт по прибытии. Все остальные расходы я возьму на себя. Думаю, что в общей сложности требуется около 90 долларов, но, если нужно, я уточню.

3] Если ожидается, что я буду обсуждать свои работы, то мне полагается такая же стипендия, как и приглашенным гостям программы «Кинопроба». По моим сведениям, это 150 долларов; поправьте меня, если это не так.

4] Наконец, я ожидаю от Вас ответа в самом скором времени. Количество копий моих фильмов ограничено, и некоторые из них уже обещаны в платный прокат в указанное Вами время. Поскольку я согласился на эту ретроспективу в принципе, любая задержка может означать, что мне придется заказывать дополнительные отпечатки специально для нее, а я всегда стараюсь сократить, насколько возможно, перерасход тех фондов, которые нужны мне для дальнейшей работы.

Прошу Вас заметить, Дональд, что я только что представил Вам список просьб. Это не требования; требовать можно лишь у того, кто вынужден вести переговоры.

Вместе с тем имейте в виду, что эти просьбы обсуждению не подлежат; торговаться вообще унизительно, торговаться же в этих вопросах – значит принять на себя унижение также всех тех, кто находится в еще более неустойчивом и подчиненном положении, чем я сам.

Повторяю, Вы не обязаны вести переговоры. Вы совершенно свободны. И поскольку я тоже свободен, мы вполне можем обговорить вопросы технического воплощения, при том что существо дела не обсуждается.

Надеюсь, что мы сможем прийти к соглашению, и желательно вскорости. Ради любви к моему многострадальному ремеслу, и ради чести всех тех, кто посвятил себя ему. В противном случае вынужден заявить, к своему величайшему сожалению, что как бы мне ни хотелось, но ретроспективный показ моих работ в Музее современного искусства состояться не может.

С благословением.

[подпись]

Холлис Фрэмптон

Письмо 08

Искусство прекрасно стимулирует разум

Художница-импрессионист Мэри Кассат родилась в 1844 году в городе Аллегейни, штат Пенсильвания, одна из семерых детей Роберта и Кэтрин Кассат. С перерывом на обучение в Пенсильванской академии изящных искусств долгие периоды ее жизни прошли в Европе. В конце концов она поселилась во Франции, где сблизилась с Эдгаром Дега и Камилем Писсарро, а ее картины выставлялись в Париже. Кассат вела активную переписку с целым рядом корреспондентов. В 1903 году Кассат написала своей подруге Теодейт Поуп – одной из первых женщин, получивших профессию архитектора, – чьи родители коллекционировали картины.

Мэри Кассат – Теодейт Поуп

Сентябрь 1903 г.

Менил-Бофрен

Дорогая мисс Поуп!

Мне следовало бы ответить Вам раньше, но я была очень занята и откладывала, зная, что Вы вскорости окажетесь в этой части света – я получила чудесное письмо от мисс Хиллард и весьма надеялась ответить ей при встрече в Париже. Мне очень досадно, что больше не доведется с ней встретиться, у нее теперь будет так много хлопот с новой школой, что вряд ли она сможет в ближайшее время приехать в Европу…

Однако не стоит Вам отговаривать ее от рисования, я уверена, что она извлечет для себя много удовольствия, когда взглянет по-новому на свое окружение и на себя саму. Я совершенно убеждена, что и картины она начнет чувствовать иначе, не забывайте, что искусство прекрасно стимулирует разум, и не рассматривайте его лишь в декоративной плоскости… Вы говорите о картинах как о вещи в себе, выражающей слишком многое, и выводите из этого, что частное владение ими – зло; уверяю Вас, этот взгляд в корне неверен. Не хотите же Вы, чтобы музеи были переполнены непереваренными опытами всех и каждого? Только спустя годы после смерти художников их картины могут быть приняты в Лувр, и хотелось бы мне, чтобы подобное правило было установлено и у нас, вместо того, чтобы набивать общественные музеи всем что придется – при таком беспорядочном подходе невозможно поддерживать какой-либо уровень. Мне кажется, что для художника должно быть большой радостью знать, что его работа тронула человека до такой степени, что тому захотелось приобрести ее, и конечно же, нет ничего дурного в том, что какой-нибудь честный адвокат или бизнесмен отдаст часть заработанного в обмен на приглянувшуюся ему картину, все мы трудимся в сознании, что наступит день, когда нас не будет больше на свете; к слову сказать, в Бостоне меня повели однажды в главную библиотеку и указали