Феноменология религии Мирчи Элиаде - Анатолий Алексеевич Горохов

Мидвилла, что Элиаде воспринял как знамение приближения конца (Элиаде болел артритом и раком). Незадолго до смерти Элиаде попросил своего друга англиканского священника Натана Скотта совершить над ним последние обряды «в знак братства со всеми расами и всеми культами»[53], что он и исполнил. Ученик Элиаде И.П. Кулиану назвал смерть Элиаде «махапаринирваной» (великим переходом в нирвану), сравнивая ее с переходом Гаутамы Будды. Его тело было кремировано. Уже посмертно в 1990 году он был избран членом румынской академии наук.

II. Основные тенденции европейского религиоведения второй половины XIX – первой половины XX веков

Западноевропейское религиоведение как научная дисциплина возникает в шестидесятых годах XIX века. Главными центрами его развития стали Англия, Германия и Франция[54]. Большое значение для формирования религиоведения сыграли молодые отрасли гуманитарной науки: антропология, этнология, сравнительное языкознание и сравнительная мифология. Далее необходимо отметить, влияние на него определенных философских идей, таких, например, как позитивизм и материализм, которые олицетворяли собой сам дух времени той эпохи. Этим обусловлено то, что с самого времени своего возникновения религиоведение не просто пыталось разграничить с теологией свои сферы влияния, но использовалось как таран для подрыва последней и вообще христианского мировоззрения в Европе. В этот период европейские религиоведы пытались обосновать тезис о том, что религия – сравнительно поздно возникшее из природных и социальных факторов явление, развивающееся от простых форм к более сложным. Для доказательства своей правоты ими предпринимаются попытки найти безрелигиозные народы. О тщетности таких попыток свидетельствовал еще в 1871 г. известный английский антрополог и религиовед Эдуард Бернетт Тайлор (1832-1917) следующее: «Утверждение, что дикие племена, совершенно чуждые религиозных понятий, были действительно найдены, не опирается на достаточное количество доказательств, которых мы вправе требовать для такого исключительного случая»[55]. Затем возникают различные теории происхождения религии из какой-либо одной ее примитивной формы. Так, французский религиовед Шарль де Бросс считал таким «минимумом религии» (если пользоваться терминологией Э. Тайлора) фетишизм[56], сам Э. Тайлор – анимизм[57], другой английский антрополог Герберт Спенсер – культ предков[58], французский религиовед Эмиль Дюркгейм – тотемизм[59], а английский антрополог Роберт Маретт[60] – формулу табумана[61]. Вслед за этим все религиоведы второй половины XIX века пытались свести религию к нерелигиозным факторам. В частности, немецкий филолог и религиовед Макс Мюллер выводил происхождение мифологических и религиозных представлений из языка[62], согласно взглядам английского антрополога, этнографа и религиоведа Джеймса Джорджа Фрэзера, религия возникла по причине непонимания первобытным человеком окружающей действительности[63], а Э. Дюркгейм в своей работе «Элементарные формы религиозной жизни» доказывал, что в основе религии заложены коллективные представления, создаваемые самим обществом для своего сохранения и развития. Самоочевидным фактом для научного сознания того времени стала идея постепенного эволюционного развития, в том числе и в религии. «Несмотря на некоторые, порой весьма существенные, разногласия при решении проблемы происхождения и эволюции религии, – пишет современный российский религиовед А.Н. Красников, – антропологи и этнологи сходились в следующем: религия не есть нечто неизменное, – напротив, она закономерно изменяется, и определенным стадиям развития культуры соответствуют определенные религиозные верования, и обряды… Эволюция религии есть плавный и постепенный процесс вытеснения простых верований и обрядов более сложными… Религиозные верования разных народов можно выстроить в один эволюционный ряд, который выглядит следующим образом: «минимум религии» – полидемонизм – политеизм – монотеизм»[64]. В начале XX века казалось, что здание позитивистски ориентированного религиоведения уже построено и осталось выяснить еще несколько деталей и все будет ясно и понятно окончательно. Но новый век принес исследователям, стоящим на позициях позитивизма и материализма, самые неожиданные разочарования, так, что еще в его первой половине полному крушению подверглась сама совокупность их методов.

Первые трещины в обширной схематической конструкции появляются в связи с интерпретацией понятия мана. Наряду с вышеупомянутым английским антропологом Р. Мареттом интерпретировать это понятие пытался немецкий ученый Карл Бет (1872-1952). В отличие от Р. Маретта и других английских антропологов, занимавшихся этим вопросом, он настаивал на глубокой противоположности религии и магии между собою. В своей работе «Первоначальная религия» К. Бет приходит «к идее «первобытного пантеизирующего монизма», который и находит свое выражение в представлении о всепроникающей жизненной сверхчувственной силе. Меланизиец называет ее мана, индеец сиу – вакан, алгонкин – маниту, африканец банту – мулунгу, но за всеми этими словами стоит универсальная вера, источником которой является божественное самооткровение. Она выступает самой всеобщей и, вместе с тем, древнейшей формой религии»[65]. К. Бет считал, что хотя «вера в силу не была еще никакой верой Бога в тесном смысле слова, но она может быть при всем том корнем возвышенной веры в Бога»[66]. С другой стороны, идеи Э. Тайлора и вообще позитивистов от религиоведения критиковались А. Хауиттом и особенно Э. Лэнгом. Исследователь жизни аборигенов Австралии Альфред Хауитт (1830-1908) открыл, что они верят в существование «Высших богов». Это факт был подхвачен и развит шотландским исследователем Эндрю Лэнгом. Вначале он считал себя последователем Тайлора и даже защитником его теории от всяческих нападок, но впоследствии, под влиянием новых фактов становится ее критиком. По мнению современного российского исследователя А.Н. Красникова, «ему удалось внести значительный вклад в развитие религиоведения, поскольку он критиковал существовавшие в его время теории происхождения религии и сумел противопоставить им свои взгляды»[67]. Свою критику, господствующих в его время религиоведческих теорий, Лэнг проводит в работе «Становление религии» (1898 г.). Он считал, что они не могут объяснить генезиса высшего Существа в религиях целого ряда наиболее архаических народов. «Бог не может быть отражением человеческих королей, там, где не было королей; не может быть президентом, избранным из политеистического общества богов, там, где и сейчас нет политеизма; ни идеальным первопредком, там, где люди не чтят своих предков; в то время как, с другой стороны, дух умершего человека, реальный или идеальный, не отвечает обычному дикарскому представлению о Творце»[68]. Лэнг пришел к выводу о присутствии двух раздельных, но наряду с этим, параллельных направлений в религии, которые можно проследить в ее истории. «Есть два течения, религиозное и мифическое, текущие вместе через религию. Первое течение, религиозное, даже и у низших дикарей чисто от магических обычаев умилостивления духов. Второе течение, мифологическое полно магии, обмана и скандальных легенд… Худшая сторона религии менее священна и поэтому более заметна. Оба элемента находятся сосуществующими почти у всех рас, и никто, при нашем полном недостатке исторических данных о происхождении, не может сказать