Река времени. По следам моей памяти - Виктор Николаевич Ярошенко

торжественные приёмы, посвящённые различным российским праздникам и событиям. За это время по парадной лестнице нашего посольства пришли «поклониться Ильичу» тысячи людей, а я продолжал надоедать Ю. Рыжову своим предложением. После очередного моего «наезда» Юрий Алексеевич сказал:

– Ты знаешь, Витя, что он весит, очевидно, несколько тонн. Начнём спускать, расколотим этим идолом всю лестницу. И вообще, это госсобственность. Без команды от министерства я ничего делать не могу. Вот приедет новый посол – тогда пусть и решает, а пока есть хорошее, но временное решение.

Таким временным решением и было прикрыть Ленинскую скульптуру историческим российским флагом и гербом. Очевидно, даже видные представители демократического движения, каким был Юрий Рыжов, не смогли перерезать стальную пуповину, связывающую нас с коммунистическим прошлым. И вот во Францию приехал новый посол Афанасьевский Николай Николаевич, который закончил ту же французскую спецшколу № 2, что и я, но на шесть лет раньше. На первой же встрече в декабре 1998 года я предложил ему перевести бюст В. Ленина хотя бы в соседнее, не представительское помещение или на склад посольства, на что он многозначительно ответил:

– Вы знаете, Виктор Николаевич, не надо торопиться. Помните, был такой посол во Франции Дубинин Юрий Владимирович? Поторопился – с треском сняли, и года послом не проработал. Ну что мне вам рассказывать, вы лучше меня помните эту историю. Давайте немного подождём.

– Что вы ждёте, Николай Николаевич, реставрации коммунизма? Так этого уже никогда не будет.

– Я не это имел ввиду. Наберитесь терпения. – А на самом деле, очевидно, подумал: как бы чего не вышло. Дипломат спит – служба идёт. А может и красные ещё вернуться.

Потом ещё был посол, и ещё, а воз и ныне там. Послы уходили на пенсию, их переводили на другую работу, они умирали, а В. Ленин, как стоял гордо на пьедестале в нашем посольстве, так и стоит – получается, действительно, благодаря нам самим он оказался живее всех живых.

В 2013 году вся страна отмечала 400-летие Дома Романовых. Хорошая соответствующая выставка была организована и в российском посольстве в Париже. На парадной лестнице гостей по-прежнему встречал В.И. Ленин, стыдливо прикрытый, как фиговым листом, российским флагом… А ведь во Франции уже сменилось четыре российских посла.

В 2016 году, накануне 25-летия возрождения российского флага, я в очередной раз обратился к послу России во Франции Орлову А.К., который проработал в этом качестве почти 10 лет, с предложением и просьбой не позорить российское государство этим абсурдом. Флаг, разумеется, надо оставить, а Ленина можно переместить на этом же этаже, но в другое, более скромное, не парадное помещение. Безрезультатно.

Надо что-то делать, господа! Или ждать, когда, в соответствии с Библией, должны пройти те самые пресловутые и бесконечные 40 лет, чтобы умерли все, кто помнили о коммунистическом рабстве? Не только в посольствах, но по всей стране преобладает совково-кондовый дух. Отечеству нужны люди менее боязливые и более решительные, которые готовы совершать самостоятельные и патриотические поступки. Необходима смена поколений политических элит, многих закостенелых бюрократов и карьеристов пора отправить в отставку. Нужна новая мирная революция. Как говорится в том старом анекдоте про публичный дом: пора уже не мебель выносить, а решительно менять персонал.

Находясь во Франции, я несколько раз встречался также с И.С. Силаевым. В правительстве РСФСР с Иваном Степановичем у нас сложились деловые и доверительные отношения, иногда он советовался со мной по коренным вопросам экономической реформы; в обоих правительствах вводил в состав Президиума Совета министров РСФСР – высшего исполнительного органа правительства.

После того, как в декабре 1991 года И.С. Силаев был назначен Постоянным представителем Российской Федерации при Европейских сообществах, а я в январе 1992 года был назначен торговым представителем Росси во Франции, мы неоднократно встречались в Брюсселе в неформальной обстановке – «бойцы вспоминали минувшие дни…». Наши мнения по внутренней политике начала девяностых во многом совпадали, в частности, о дворцовом перевороте конца 1991 года. Тогда группа «террористов», или, как мы их называли, «банда четырёх» (Бурбулис – Полторанин – Шахрай – Шохин) буквально на взлёте сбила наш «самолёт», загруженный проектами неотложных реформ. После подавления путча в августе 1991 года они воспользовались смутным временем и при помощи интриг и клеветы свалили И. Силаева с тем, чтобы захватить ведущие должности, которые он отказывался им давать, и реальную власть. Каждый из заговорщиков в новом правительстве Егора Гайдара (фактически именно он неумело руководил Советом Министров РФ) вдруг, буквально из ничего, никого и неоткуда превратились в вице-премьеров с огромными полномочиями, льготами и возможностями. Это была их единственная цель, об экономических и социальных реформах они не имели ни малейшего представления. Этот вывод об их некомпетентности подтвердили последующие события: гиперинфляция и распад общего с бывшими республиками экономического пространства; тотальное обнищание населения и потеря важнейших отраслей промышленности, науки и сельского хозяйства. Не говоря уже о преступной, разорительной для экономики России конвертации рубля; потере зарубежных рынков и загрансобственности; мошенническая ваучерной приватизации и несправедливой бесплатной приватизации жилья (одним всё, другим ничего). Можно было бы и дальше перечислять роковое преступное невежество «банды четырёх» и их никчёмной «команды» – А. Чубайса и П. Авена, Н. Фёдорова и А. Нечаева, В. Лопухина и иже с ними, – но это займёт слишком много времени и места…

Потом, уже в 1994 году, возвращаясь в Россию, Иван Силаев сказал мне: «Где родился там и пригодился»… В Москве он с головой окунулся в активную политическую и экономическую деятельность – создал и возглавил Международный союз машиностроителей, вошёл в совет директоров НК «ЮКОС», баллотировался в Государственную думу Российской Федерации V-го созыва и т. д. Однако, надо вспомнить слова древнегреческого философа Гераклита, что «нельзя дважды войти в одну и ту же реку»… Его время безвозвратно ушло, но Иван Силаев не хотел в это поверить, пытался остановить время и решительно бросался в бой, стараясь доказать, что его отстранение было политической ошибкой.

Наши дружеские отношения продолжались много лет, по моим приглашениям Иван Степанович несколько раз прилетал во Францию, а в марте 2006 года Силаев вдруг, неожиданно, позвонил со словами: «она умерла», и заплакал. Я понял, что скончалась Тамара Павловна, любимая и единственная жена И.С. Силаева. Бывший премьер-министр, не стесняясь своих эмоций, рыдал, как ребёнок – ему надо было выплакаться и высказаться, только после этого он немного успокоился. Очевидно, по телефону, когда собеседник не видит твоих слёз, горько плакать и исповедоваться немного легче. На Троекуровском кладбище в Москве на могиле супруги Ивана Силаева в 2007 году была установлена совмещённая