Фарангис - Махназ Фаттахи

знала, что она прокручивает в голове момент взрыва и от этого мучается еще сильнее.

«Как сейчас моя собственная дочь?.. – вдруг подумала я. – Что делает Сохейла? Поела ли она? Как она обходится без моего молока? С ними все хорошо… Сейчас я нужнее моей сестре».

В больнице Исламабада нас встретили медсестры, они сразу забрали Симу и увезли в операционную. Из последних сил я стояла перед дверями операционной в ожидании вердикта врачей, но в итоге, полностью обессилев, еле выдерживая сердечную боль, села на пол и погрузилась в мысли:

«Наверное, Рахим прав, и я действительно виновата в том, что случилось с Симой. Я сама должна была отнести еду отцу. Лучше бы это произошло со мной… Сначала Саттар, затем Джаббар, Джомэ… а теперь и Сима стала жертвой этих мин из-за моей неосторожности…».

Через несколько часов Симу перевели в реанимационную палату. Сердце мое заполыхало при взгляде на мою беззащитную худенькую девочку, казавшуюся еще меньше на больничной кровати. Она лежала с закрытыми глазами и не двигалась.

– Сестренка моя… – сказала я в слезах, бросившись к ней.

– Вы сопровождающий пациента? – раздался сзади голос врача через некоторое время, когда Сима открыла глаза.

– Да, я ее сестра.

– Девочке надо будет пробыть в больнице еще несколько дней. С помощью Всевышнего, она скоро пойдет на поправку. Однако из-за обильной потери крови вам надо будет постараться и помочь ей правильно питаться, чтобы она побыстрее восполнила силы. Вот, в этой банке все осколки, которые мы извлекли из ее тела.

Взяв стеклянную банку из рук доктора, я принялась ее пристально рассматривать. Внутри были сотни мелких осколков и один довольно большой.

– Чего же вы еще от нас хотите?! – с ненавистью прошептала я, глядя в банку. – В чем была виновата моя маленькая сестра?

– Вы что такое говорите?! – вмешался в мои размышления Шакийан. – Поблагодарите лучше за то, что их всех вытащили!

С банкой в руке он уверенным и бодрым шагом направился к Симе:

– Смотри, девочка, скоро ты пойдешь на поправку!

Сима в ответ лишь закрыла глаза.

– Я кладу их сюда рядом на тумбу!

– Нет! Прошу вас, уберите их! – застонала Сима.

– Хорошо-хорошо, убираю! Но смотри, потом с меня не спрашивай, – пытался шутить Шакийан.

В течение всего времени, что мы находились в больнице имени имама Хомейни, Сима периодически плакала и капризничала, прося нас забрать ее домой.

– Надо проявить терпение, милая, – объясняла я ей. – Джаббар и Саттар тоже пережили взрыв мины и тоже вынуждены были немного подождать. Это необходимо для твоего же блага. Сима… это последний раз, когда я позволила тебе одной отправиться на гору. Больше такого не повторится.

Через семь дней пребывания в больнице, когда мы вернулись домой, нас встречало все селение. Люди радовались и радостно восклицали, видя живую и почти здоровую Симу у меня на руках, а она, в свою очередь, тоже заметно ожила. Я уложила ее в постель, вокруг которой сразу расположились Лейла, Джаббар и Саттар, и взяла на руки Сохейлу, которая тут же принялась искать грудь.

– Мама, я даже не знаю, осталось ли у меня еще молоко… – тревожно обратилась я к матери.

– Твоя дочка все это время пила теплую кипяченую воду, Фарангис. Прости… – ответила мама.

– Да убережет тебя Аллах, Фарангис! – вошел в комнату радостный Алимардан с Рахманом на руках. – Как же хорошо, что ты вернулась домой вместе с Симой. Нам тебя очень не хватало.

Улыбаясь, я крепче прижала к груди Сохейлу и обняла Рахмана.

Дети радостно столпились вокруг Симы и о чем-то с ней весело разговаривали, а я задумчиво смотрела на трех маленьких жертв мин: на руку Джаббара, пальцы Саттара и ноги Симы.

– Смотри, Сима! – говорили мальчики. – Мы уже поправились, и кровь совсем не идет. Тебе тоже скоро полегчает, и все пройдет!

От слов детей из глаз моих хлынули слезы. Сердце болело так, что казалось – оно никогда уже не излечится и навсегда останется в этих шрамах, нанесенных безжалостной жизнью.

* * *

Однажды Рахим и Ибрахим организовали под горой сельское собрание, на которое мужчины почему-то приносили доски, камни и песок.

– Что случилось? – спросила я, не понимая, что на этот раз затеяли братья.

– Мы хотим соорудить окопы и убежища.

– Здесь? Возле источника?

– Да, рядом с водой будет лучше, – ответил один из солдат КСИР, прервав работу. – Теперь эти безбожники стали сбрасывать на людей химические бомбы. Во время такой бомбежки необходимо как можно быстрее добраться до воды, чтобы смыть с кожи ядовитые газы.

Сначала мужчины выкопали большую яму, а затем накрыли ее большими листами фанеры. Окоп, вызывавший у нас искреннее удивление, действительно был сооружен в очень удачном месте и вмещал около 80 человек. Вход в это убежище тоже был сделан так, чтобы нам было удобно забираться туда в случае бомбежки.

Во время бомбежек мы сразу бежали к нашему новому убежищу, которое также сотрясалось от взрывов.

Однако все мы понимали, что находиться там было безопаснее, чем снаружи. После сильнейшей атаки с воздуха ничто не могло уцелеть на поверхности земли, но благодаря этому окопу нам все же удавалось сохранить наши жизни.

Мы уже привыкли к тому, что ежедневно на наши дома совершались воздушные атаки. Сначала в небе появлялись белые самолеты, а затем начинался прямой ракетный обстрел с черных самолетов. Иногда сбрасывали ящики, которые, раскрываясь в воздухе, выбрасывали на землю десятки бомб. Следующим этапом атаки был автоматный обстрел с самолетов, которые пролетали низко над землей.

Однажды во время прерванного сбора урожая, укрывшись в безопасном месте, я обратила внимание на то, что усиленная атака происходит в направлении селения Дейра. Не прошло и 15 минут, как солдаты сообщили нам, что все селение погибло вследствие химической атаки. Такая новость не могла не поразить наших жителей, родственники которых проживали в этом селении.

– Ближайшие дни после химической атаки вам не следует покидать свои убежища! – предупреждали нас Рахим с Ибрахимом. – Здесь очень опасно!

После атаки Дейры никто не мог скрыть своих опасений по поводу нашего селения.

– Если иракцы начнут атаковать, бегите в сторону горы или же к убежищу у источника! – наказывали нам мужчины.

В другой раз во время очередной атаки в страхе перед химическим отравлением все побежали к источнику и укрылись там, однако пожилая женщина по имени Каукаб Мейри, не сдвинувшись с места, сидела на камне перед своим домом. После того как самолеты улетели и все вышли из окопа, мы были поражены, увидев, что бабушка Каукаб все еще продолжает