Красная Армия в Украине и Донбассе - Климент Ефремович Ворошилов

его мнение насчет необходимости операции. Розанов уверенно ответил, что он – «за операцию». Поздно вечером т. Бубнов сообщил о единогласном решении консилиума делать операцию.

Я уехал оканчивать свой отпуск, уверенный в благополучном исходе операции. Да и как можно было беспокоиться, когда Розанов и Касаткин, с которыми мы так часто вели разговоры о здоровье Михаила Васильевича, убеждали нас, уверяли, что нет ни малейших оснований для тревоги. Я поверил. Поверил так, как поверили мы все, как спокойно и уверенно пошел под нож наш незабвенный, лучший из славных, друг и товарищ Михаил Васильевич.

31 октября вызывают к телефону из Севастополя, передают телеграмму товарища Сталина. Узнаю чудовищную весть: «Фрунзе сегодня скончался от паралича сердца…» Ужасно… Волосы шевелятся на голове. Сознание противится воспринять жуткую весть… Как? Почему?

Но телеграмма товарища Сталина перед глазами. Он вызывает немедленно. Стало быть, правда…

* * *

Еду, и по дороге в мыслях чередой проходят дни, месяцы и годы совместной тяжелой и радостной работы с тем, кого нет, с тем, кого любил, как брата, проходят так же быстро, как и мелькающие перед глазами горы.

Вот он, молодой, живой, с ясным взором и чарующей улыбкой, Арсений – девятнадцать лет тому назад. Пламенный борец и вождь иваново-вознесенских и шуйских пролетариев, посланный их авангардом – большевиками на Стокгольмский съезд партии.

Только месяц мы провели вместе с Михаилом Васильевичем, а в памяти он остался на всю жизнь.

Прошло 14 лет, тяжелых лет борьбы, тюрем, каторги, и мы снова встретились осенью 1920 года.

Первая Конармия форсированным маршем движется с польского на врангелевский фронт.

Приходит приказ нового командующего т. Фрунзе об ускорении марша армии. В конце сентября он вызывает либо меня, либо т. Буденного на совещание в Харьков. Тов. Буденный не может оторваться от армии, и я спешно на паровозе мчусь в Харьков.

Вагон главкома. Кто это? Фрунзе? Глазам не верю. Радостная встреча – Арсений и Володя, «перекрещенные» революцией в их собственные имена и фамилии. Пожимаем друг другу руки. Оба возбуждены, рады неожиданной встрече.

Так вот он кто Фрунзе-Михайлов, о котором так много славных, граничащих с легендами, вестей и слухов! Вот он, большевистский воспитанник иваново-вознесенских и шуйских ткачей!

На столе огромная карта, на которой видно, что враг, последний враг русской революции, с удесятеренной наглостью пытается расширить район своих действий.

Мы начинаем обсуждать стратегический план нанесения решительного и последнего удара барону Врангелю.

И вчерашний подпольщик, большевик Арсений, с изумительной ясностью и поражающим авторитетом истинного полководца развивает в деталях предстоящие решительные операции Красной армии.

Незначительные замечания, краткий обмен мнениями – и план, оперативный план большевика Арсения-Фрунзе утвержден.

Судьба Врангеля предрешена!

Через месяц снова встреча с Михаилом Васильевичем. Захудалая и разрушенная железнодорожная станция, вчера еще кишмя кишевшая бежавшими в панике врангелевцами.

В небольшой комнатке, в полумраке, собрались все высшие военачальники во главе с Михаилом Васильевичем. Враг разбит, но не добит.

Михаил Васильевич терпеливо и внимательно выслушивает мнение всех своих ближайших соратников и тут же принимает решения о дальнейших действиях. А через десяток дней мы с Михаилом Васильевичем уже мчимся в автомобиле по территории освобожденного красного Крыма. А затем – затем совместная долгая работа, сблизившая, сроднившая нас.

* * *

И вот его нет… Нет лучшего из лучших. Не стало полководца-вождя, не стало крупнейшего большевика-политика, перестало биться сердце, кристально чистое сердце.

А жизнь идет своим чередом.

Дело, которому служил и отдал жизнь незабвенный друг, по-прежнему требует напряжения всех сил и воли. Воля на миг парализована. А сила? Нет, силы нас не оставили. И мы утверждаем: дело Михаила Васильевича Фрунзе есть дело всего мирового пролетариата, и оно будет доведено до победного конца.

1925 г.

Письмо С. М. Буденному

(приветствие К. Е. Ворошилова – С. М. Буденному в день 50-летия последнего)

Дорогой Семен Михайлович!

Выходит, что и вам уже 50! Случилась-таки и с вами, друг, эта неприятность. Что же поделаешь, может быть, вам это и не доставляет большого удовольствия, но против факта не попрешь. Разумеется, я могу вам посочувствовать, пережив в свое время и сам эту «беду», но и сочувствие в таком деле не может служить утешением. Придется вам теперь выслушать изрядную порцию приветствий, поздравлений, пожеланий «многих, многих лет здоровья и бодрости» и все такое в этом роде. Не сетуйте поэтому, если и я присоединю к общему хору друзей свой голос и тоже скажу вам своих пару слов.

Дорогой Семен Михайлович! Я не стану признаваться вам в моих чувствах, симпатиях, это не наш стиль и не в этом дело. Дело в том, что мы с вами работаем вместе ровно полтора десятка лет; мы вместе жили в тяжелые и радостные годы, в годы величайшей, невиданной доселе в мире победоносной пролетарской революции, в годы боевой страды, неудач и решающих великих побед.

В 1918 году, Семен Михайлович, вас знал тесный круг красных донских партизан да бойцов царицынского фронта. Теперь имя Буденного знает всякий – и пролетарий, и крестьянин, и все трудящиеся, они любят и ценят Буденного как олицетворение побед Рабоче-крестьянской Красной армии; знает вас и классовый враг – буржуа, контрреволюционер, знает и ненавидит, ненавидит и боится Буденного.

Вы, Семен Михайлович, стали крупнейшим командиром красной конницы, ваше имя олицетворяет и для друзей, и для врагов победную мощь армии пролетарской революции. Вы знаете, что в годы гражданской войны в нашей коннице немало людей претендовало на «буденновскую» роль. Но Буденный у нас был и есть только один.

Причина этого заключается в том, что вы, потомственный землероб, батрак, стали верным сыном пролетарской когорты и преданным членом нашей великой коммунистической партии, поняли правду и силу рабочего класса, поняли, что пролетариату принадлежит будущее и что его правда, его путь есть единственный путь и единственная правда и для труженика-крестьянина, и для всех трудящихся.

Беззаветная преданность пролетарской революции и ленинской коммунистической партии является первым и ничем не заменимым качеством и обязанностью каждого истинного революционного бойца. Но одной преданности недостаточно, чтобы выделиться из боевой среды лучших красных командиров в командира-вождя. Для этого нужны свойства, которыми вы, Семен Михайлович, обладаете: это – постоянная связь с руководимой массой, общение с ней, близость к ней, понимание каждую минуту, чем она живет и дышит; это – неуклонная заботливость о подчиненном бойце и командире; это – пример бойцу во всем: и в бою под пулями, и с шашкой наголо, и в революционной выдержке, выносливости, скромности и дисциплине; это – умение руководить и