Симона Байлз. Смелость взлететь. Тело в движении, жизнь в равновесии - Симона Байлз

папа, Адам, Адрия, я – мы ни в чем не нуждаемся. Слава богу, мы все отлично устроены. Тебе не надо заботиться о нас. У тебя есть возможность обеспечить себя – свою будущую семью и детей. И на твоем месте, Симона, я именно так бы и поступил».

По сравнению с Роном Адрия высказалась кратко и по делу: «Как хочешь, Симона. Поступай, как тебе угодно. Только прекрати меня спрашивать, что я думаю!»

После нескольких недель метаний, молитв с просьбой помочь в выборе, размышлений над советами моих любящих родных (да, даже Адрии) я, наконец, приняла решение, которое объяснила для себя так: Ладно, Симона, ты отказываешься от одной своей мечты ради другой, еще большей, к которой так долго шла, – это Олимпийские игры и все, что связано с ними, включая твое лицо на коробке с кукурузными хлопьями и, возможно, даже собственная линия спортивных купальников. Ты отказываешься от меньшей мечты в пользу большей, которую у тебя действительно есть шанс осуществить. А в колледж сможешь поступить позже.

Поэтому в июле 2015 я перешла в профессионалы – и это означало, что мне предстоит сделать один из самых сложных телефонных звонков в своей жизни.

* * *

Почти неделю я откладывала звонок тренеру Вэл, зная, что не вступлю в команду Калифорнийского университета. Возможно, дело было в том, что, сообщив мисс Вэл о переходе в профессионалы, я навсегда закрывала себе двери в Bruins. Она так радовалась, когда я дала согласие, что теперь мне страшно было ее разочаровать.

Я попыталась уговорить маму ей позвонить, но та уставилась на меня, словно на сумасшедшую.

– Ты сама позвонила сказать, что идешь в Калифорнийский университет, – сказала мама, – так что сможешь позвонить и в этот раз.

Набравшись мужества, я набрала номер тренера Вэл.

– Привет, мисс Вэл, это Симона, – голос у меня дрогнул. – Я звоню сказать, что перехожу в профессионалы и не смогу выступать за Калифорнийский университет в следующем году.

Повисла долгая пауза.

– Ох, Симона, – сказала она наконец, – как только я увидела твое имя на экране телефона, сразу поняла, что ты собираешься сообщить.

– Мне очень жаль, – пробормотала я, чувствуя себя ужасно.

– Нет-нет, не надо жалеть, – ответила тренер Вэл. – Я всегда понимала, что могу тебя потерять. Но я очень за тебя рада. Хочу, чтобы ты знала: я поддерживаю тебя, несмотря ни на что. И вообще, ты всегда будешь моей «Брун», потому что технически ты сначала согласилась вступить в команду и только потом перешла в профессионалы.

Дальше тренер Вэл сказала, что меня все равно ждут в университете, когда моя профессиональная карьера будет закончена. Я с облегчением поняла, что, даже если не буду соревноваться, все равно смогу однажды стать членом Bruins. Я поблагодарила тренера Вэл за ее поддержку, и мы попрощались. Через пару минут я нажала на иконку Twitter у себя в телефоне и сообщила подписчикам, что перехожу в профессионалы.

Тренер Вэл тут же написала ответ: «Удачи тебе и самого блестящего будущего, Симона». Я сразу заплакала.

Несколько дней спустя – перестав, наконец, плакать – я с воодушевлением принялась за поиски подходящего агента, такого, с которым мне будет комфортно и который разделит со мной мои мечты. Мы с мамой и папой рассмотрели несколько кандидатов, обсудили за и против, и у нас начало формироваться собственное мнение. Проведя дополнительные исследования, мы сошлись на одном человеке, и я позвонила ему.

Процесс выбора агента был для меня новым, непривычным опытом. Я столько лет занималась исключительно гимнастикой, что сейчас мне казалось странным говорить с людьми об их взглядах на мою жизнь за пределами спортивного зала. В ходе этих бесед мы с родителями обратили внимание на отличное взаимопонимание, которое возникло между мной и агентом, которого я, в конце концов, выбрала, – Джени Миллер из Octagon. Она не настаивала на том, чтобы я подстраивалась под спонсоров, а предлагала выбирать таких, которые как-то связаны со мной лично. Чтобы составить предложение о брендах, которые могут подойти, Джени попросила меня написать список продуктов, которые я люблю, марок одежды и купальников, в которых мне комфортно, и косметики, которой я пользуюсь в повседневной жизни. Нам всем понравился ее подход, и я решила подписать с ней контракт. Так официально началась моя карьера профессионала.

* * *

Мы с мамой только что закончили совещание с моим финансовым консультантом. Мама пошла проводить ее до машины, а я побежала на кухню Мирового чемпионского центра съесть кусок пиццы на ланч. Я стояла, опираясь на стол, и ждала, пока запищит микроволновка, когда мой брат Адам, управляющий центра, вошел ко мне.

– Она уже уехала? – спросила я.

– Только что, – ответил он. – Как все прошло?

– Хорошо, – ответила я, – только немного странно.

– Почему странно? – спросил Адам нахмурившись.

– У кого в мои годы есть финансовый консультант? – воскликнула я. – Это же странно!

Под руководством родителей и моего нового агента Джени я подписала контракты с несколькими компаниями, продукцию которых любила и с которой могла себя отождествлять. Теперь родители хотели убедиться, что у меня будет надежный советник по управлению своими средствами. Я ценила их деловой подход и заботу, но последним, о чем мне хотелось поговорить в преддверии своего 19-летия, было финансовое планирование.

– Ну, и что она сказала? – спросил меня Адам дальше.

– Просила перечислить, чего я хочу больше всего на свете, – отвечала я. – Сказала, можно называть самые смелые мечты.

– И какие они у тебя? – подтолкнул меня Адам.

– Да я сама не знаю! – ответила я устало. – Я же не имею никакого представления о мире за пределами гимнастики!

– Но должно же быть что-то, чего бы тебе хотелось, – настаивал брат. – Может, какая-то страна, в которой тебе хочется побывать?

– Я ей сказала, что хочу на пять дней поехать в отпуск на Бора-Бора с парой подружек, – призналась я. – Я видела фотографии, там очень красиво. Это как волшебные края, в которых ты никогда не будешь, хоть они и находятся на твоей планете. Наверняка это ужасно дорого. Как ты думаешь? Я могла бы себе такое позволить?

Адам расхохотался так, что у него по щекам побежали слезы.

– Ох, Симона, – воскликнул он, – и это все? Это и есть твоя великая мечта? Думаю, ты можешь отправиться в отпуск на Бора-Бора в любой момент, когда пожелаешь. Уверен, что ты уже заработала больше чем достаточно.

– Тогда решено! – сказала я, сжав кулаки и размахивая ими над головой под писк микроволновки. – Бора-Бора, я еду!

Как вы уже, наверное, поняли, я столько лет провела в