"Москва" над Берлином - Борис Николаевич Масленников

11 апреля. Покидаем Восточную Пруссию — перелетаем в Шнайдемюль. Лишь экипаж Володи Зайцева — и летный, и технический — остается на транспортном Ли-2, загруженном двумя новыми двигателями и запчастями, направляется в Шяуляй — ему поставлена задача срочно отремонтировать и перегнать в Шнайдемюль самолет, который на одном работающем двигателе не совсем удачно посадил, возвращаясь с боевого задания в начале марта, за аэродромом Яша Черствой. Ну, а лучше Володиного техника Васи Бука- шенко кандидатуры для такой работы в полку не найти.　

При подлете к Шнайдемюлю на малой высоте внимательно присматриваемся к местам нашего нового базирования. Вокруг города — следы ожесточенных боев, о чем нас и информировал майор Резник: разрушенная техника, развороченные окопы, взорванные оборонительные сооружения, сожженные строения, перепаханная взрывами и воронками земля. И сам город выглядит как громадное пожарище с кое-где, казалось, чудом уцелевшими кварталами и отдельными зданиями.　

Уже на самой посадке, перед четвертым разворотом, видим несколько поставленных «на нос» Ту-2 полка, прилетевшего сюда перед нами. Не приняли во внимание летчики коварства песчаного поля аэродрома, не смогли удержать самолеты на рулежных дорожках — вот и оказались в «интересном» положении. Беда-то небольшая, повреждено лишь переднее остекление кабины. Но — неприятно.

Сразу же после посадки, которой руководил прилетевший сюда накануне майор Салов, приступили к изучению особенностей аэродрома и района боевых действий — приказ на боевой вылет мог быть получен в самое ближайшее время.　

13 апреля. Погода не позволяет вести боевую работу. Продолжаем готовиться к решительным боям. Уточняем свои, еще школьные, знания о главном объекте предстоящих бомбовых ударов — фашистской столице. Берлин расположен в центре Среднегерманской низменности, на реке Шпрее, которая разделяет город на две, почти равные, части. Является мощным узлом железнодорожных, шоссейных и водных путей. Насчитывает десять вокзалов дальнего следования, шесть автострад и восемь шоссе. Столица окружена кольцевой железной дорогой. Из двенадцати административных округов, входящих в Берлин, шесть являются старейшими и составляют его центр. В этих округах, в «старом городе» имеются семьдесят две площади, пятьдесят четыре моста, до тысячи улиц и около шестисот тысяч каменных строений.　

Местность на подступах к Берлину на самом коротком расстоянии, по линии Кюстрин — Берлин, способствует организации длительной обороны. Здесь протекает множество рек, сравнительно крупными из которых являются Одер, Даме и Шпрее. Много каналов — и ирригационных, и судоходных. Сейчас, в весеннее время, — это серьезные водные препятствия на пути наступающих войск. Густая сеть городов и поселков, связанных между собою железными и хорошими шоссейными дорогами. Каменные застройки позволяют противнику превращать города и населенные пункты и даже отдельные здания в мощные узлы сопротивления и опорные пункты своей обороны. На этом направлении фашистское командование создало пять рубежей обороны, которые затем переходили в три оборонительных обвода самого Берлина.

И сам Берлин представлял собой сплошной укрепленный район, тщательно подготовленный к обороне в инженерном отношении. Каждый его квартал — узел сопротивления. Каждое здание — спорный пункт. Каждый подвал — место сосредоточения войск. Сотни дотов, бункеров, врытых в землю на перекрестках улиц танков, железобетонных колпаков, позволяющих вести круговой обстрел, системы траншей и прочных баррикад. Все это создавало благоприятные условия для длительной и упорной обороны города.　

Обо всем этом нам поведал все тот же вездесущий майор Резник.　

Сегодня после обеда полку поставлена общая боевая задача: в период Берлинской наступательной операции наших войск массированными бомбовыми ударами разрушать опорные пункты, подавлять огневую систему, уничтожать живую силу и боевую технику противника в полосе прорыва его обороны 1-й Гвардейской танковой армией и наступления 8-й Гвардейской армии генерала Чуйкова, отличившейся в сталинградских боях.　

Мы узнали, что наши боевые порядки будут прикрывать непосредственным сопровождением до целей и обратно уже известные нам по Шяуляю летчики 4-й Гвардейской истребительной авиадивизии. Они — ребята боевые. Значит, атаки «мессеров» и «фоккеров» на нас сведутся к минимуму. Это хорошо.　

Такое конкретное задание на всю операцию до нас доводилось впервые.　

В полку началась напряженная — все понимали важность боев для окончательного разгрома фашизма — подготовка к ожидаемым не сегодня-завтра боям.　

Мы, летный состав, внимательно изучали расположение вероятных целей в районе, прилегающем к пункту Зеелов, где, по полученным от Резника сведениям, немецко-фашистское командование создало особо прочную оборону, сокрушить которую должны были наши войска. На только что полученных аэрофотоснимках — результате воздушной разведки — вся система обороны противника явственно просматривалась.　

Хотя мы имели немалый боевой опыт, все же каждый из нас невольно размышлял о том, как могут завершиться предстоящие бои по времени, результатам, в том числе и по потерям, и о том, что скорый разгром ожесточенного противника, эффектность бомбовых ударов наших Ту-2, наименьшие потери, — все это зависит от подготовки и умелых действий в воздушных боях каждой эскадрильи, каждого звена, каждого члена экипажа, а значит, и от него самого.　

Поэтому мы самым серьезным образом готовились к боевым действиям. Готовились тщательно и много. Готовились в классе и на самолетах. Готовились в составе экипажа, звена, эскадрильи, полка. Готовились так, как было надо.　

Наши беззаветные труженики — инженерно-технический состав — от моториста до инженера полка Чекалова, скрупулезно проверяли и перепроверяли исправность и самолетного оборудования, и самих самолетов. Не жалея сил и времени доводили до полной «кондиции» авиационную технику, понимая, что нанести сокрушительные бомбовые удары на подступах к фашистской столице, да и в самом Берлине — собственном логове фашистского зверя, возможно только на безукоризненно подготовленных самолетах. Чтобы готовить самолеты как-то иначе, они даже и представить себе не могли. Активизировалась партийно-политическая работа. Проводились лекции, беседы, разъяснения по волнующей всех тематике близких боев и в связи с приближающимися в те дни 75-летием со дня рождения вождя партии и создателя Советского государства В. И. Ленина. Выпускались эскадрильские и звеньевые Боевые листки, в которых освещался боевой опыт лучших экипажей, выражалась уверенность в том, что каждый из нас не пожалеет сил, а если потребуется — и жизни, чтобы достойно выполнить почетнейшее и ответственнейшее задание Родины — покончить окончательно с ненавистным врагом. Материалы боевых листков были предметными и конкретными. «Подвиг экипажа лейтенанта Зинакова!», «Отомстим за погибших товарищей!», «Впереди — решающие бои!», «Берлин будет наш!» — вот такие заголовки украшали наши Боевые листки.　

Во всех эскадрильях, в том числе и в нашей, прошли открытые партийные и комсомольские собрания, на которых главным вопросом был вопрос о долге каждого — коммуниста, комсомольца, офицера, сержанта и рядового — сделать все возможное и даже невозможное в