Плавучий мост. Журнал поэзии. №2/2019 - Коллектив авторов

Отбросив коньки, от падения сбережешься,

оставив надежду, спрячешься от любви.

Споткнемся лучше заранее там, где ровно,

войдем не с парадного, а, как всегда, с торца.

Разбитое зеркало, спрятанное в уборной,

не выдержит больше ни одного лица.

Ты просто плыви по выпавшей простокваше.

Я буду больной, ты – сетью глухих аптек.

А что ты грустишь? Подумаешь, очень страшно

и мается у подъезда приблудный снег.

Война

Будешь плакать, Мария, сорвешься, мой милый листок,

на прохладную землю, где больше не бредят пионы,

ты лежишь, и в тебе разрывается юго-восток,

слышишь, пули от жалости стонут,

не расти здесь пионам, Мария. Мария, постой,

здесь и воздух расколот.

Как страна, как и сам человек, заблудившийся в трех

ни березах, ни соснах, а правдах, а, может, неправдах,

на дома опускается с неба безжалостный молот,

я с тобой говорю без стеснений, родная, на равных,

это я, в том числе, не закрыл тебя и не сберег.

Я решал свой удел, я бродил по соседнему краю,

иногда до обеда посматривал на пепелище,

чтоб за ужином, черт, о, моя дорогая,

обсудить тебя под приниманье какой-нибудь пищи,

дескать, жаль, умирают. О чем только думают выше?

Мне тебя не понять. Многоточье.

Мой увядший цветок, мой оторванный с ветки листочек.

О, Мария, не будет победы с шампанским.

Но конях прогарцуют с обеих сторон проститутки.

Но луга о тебе зацветут на рассвете бесстрастно,

и по ним, словно волны, пройдут на восток незабудки.

«Для чего была? Для чего? Для……»

Для чего была? Для чего? Для…?

Слышать – рядом с овцами воют шакалы,

видеть во сне, что надвигаются скалы

на корпус долгожданного корабля,

жалеть времени, которого недостанет,

чинить набойки на башмаках,

считать монеты, брошенные в фонтаны

и трещины на руках.

Если все как надо и поделом,

если завязывается манка из облаков,

поить молоком, закрывать крылом

любимых, сбитых из крови и мотыльков.

Раздать вишню из сада, калитку открыть-закрыть,

вытащить того, кто не должен был быть спасен.

Стоя на разломе земной коры,

верить, что это еще не все.

Это еще не все.

Не все.

«Ушла зима, и жизнь твоя…»

Ушла зима, и жизнь твоя

Сошла, что снег, с низин оврага,

Белесый день разлит, как брага,

По перегонам бытия.

Я жду, когда ты просквозишь

Вот там за почтой вдоль фасада,

Как возвращаются осадки

Бить в барабаны теплых крыш.

Ты как бы в тучах говоришь,

Звучишь из сна, тумана, с краю.

Все оживет, я это знаю.

И льется желтый лимонад

На блюдца луж, коты дуреют,

В киоски дамы за форелью

Вершат негромкий променад.

Воробушек, как государь,

По крышке люка чертит хорды.

И легкость на меня нисходит,

Как будто солнечный удар.

Орут, кипят говоруны,

снимают в ночь со споров пену

и постепенно, постепенно

отходят в царствие луны.

Под облаками одеял

Лежат себе среди подушек.

Закрыты форточки и душно,

Как будто август обуял.

А я стараюсь взглядом даль

прощупать в поиске фигуры

твоей. Напрасно. Едут фуры.

А бакалейщик прострадал

Всю ночь, как я, и опоздал,

И не спешит, спокойно бреясь.

Весна, какая дурь и прелесть!

Под утро жар ползет в кровать.

И я, забившись в край постели,

Скучаю по тебе всем телом,

И хочется поцеловать

Случайный шрамик за плечом,

Ресницы, губы, пальцы, локоть.

За дверью дамы, словно лодки,

Плывут в киоск за куличом.

Расплакались дома с торцов,

И под щелчки прямой капели

Дворы весну навзрыд запели

И к Богу подняли лицо.

Олег Бабинов

Стихотворения

Олег Владиславович Бабинов родился в 1967 г. в Екатеринбурге. Окончил философский факультет МГУ. Живет в Москве. Автор книги стихов «Никто». Готовится к выходу вторая книга. Публиковался в журналах «Знамя», «Дружба народов», «День и Ночь», «Иерусалимский журнал», «Ковчег», «Рижский альманах». Победитель и лауреат «Открытого чемпионата Балтии по русской поэзии», международного конкурса «Пушкин в Британии», международного конкурса «Эмигрантская Лира». Участник арт-группы #белкавкедах.

Я вывожу гулять собаку

Я вывожу гулять собаку.

Мы с нею оба на ремне.

На ней есть видимый ошейник

и есть невидимый на мне.

Я не хватаю кости с пола

и не тяну за поводок,

и это я веду собаку

и в социальной сети блог.

Едва собака занеможет,

к еде добавлю ей пилюль.

Я сам умеренно здоровый,

но самого себя люблю ль?

Я сам и отчий дом, и школа,

я сам бегу наискосок,

я сам и шея, и ошейник,

я сам рука и поводок.

А человек – венец творенья

и царь природы. Полудог.

Грелки

Мы ехали в город мне резать чирей —

мама, папа и я.

Я обещал, как меня учили,

чтоб как мужик, без нытья.

Но было больно сидеть на попе

совсем-совсем без ну-ны.

Сказали: «Представь, что сидишь в окопе

Отечественной войны!»

В районной больнице были картинки.

Одна была про войну:

на ней солдаты несли носилки

с вытянутым в струну

военным с завязаными глазами

и красно-белой ногой.

Солитерами и глистами

был страшен плакат другой.

На третьем подписано было мелко,

что если болит живот,

то народное средство – грелка

от смерти меня не спасёт.