Часть 4. Приполярный Урал. Саранпаульская экспедиция - Александр Викторович Виноградов

выступающий способен на ходу быстро и грамотно формулировать свои мысли. В противном случае, надо писать текст. Прилетев в Берёзово, пошёл в райком комсомола. Там мне сказали, что я буду считаться выступающим от всего Березовского района, а не только своей экспедиции, на что я тоже согласился.

На другой день вылетели в Ханты и поселились в гостинице в центре. На это раз появилась возможность получше рассмотреть этот городок. Вид у него был достаточно неприглядный даже для тех лет. Двухэтажные домики старой постройки. Выделялось своей величиной только деревянное трёхэтажное административное здание, где располагались власти округа – эта достопримечательность называлась самым крупным деревянным домом на Обском Севере.

На конференции собралось много молодёжи. В президиуме сидели Эрвье Ю. Г., секретари обкома партии и комсомола и ещё ряд руководящих товарищей. В своём выступлении я рассказал о работе экспедиции, которой ещё не было и двух лет, о больших трудностях в снабжении полевых партий в этом сезоне. Во время перерыва я вышел на улицу и пошёл вдоль здания. Тут меня неожиданно окликнули: "Иди сюда, Виноградов!" У стены стоял Эрвье Ю.Г. и курил в своём неизменном голубоватом костюме и уже со звездой Героя Соцтруда на пиджаке, которую он получил месяц или два назад. "Не по-комсомольски ты плачешься, Виноградов! Не хорошо. Вы – банкроты! В вашей экспедиции нет денег платить за авиацию!", и в таком же духе. Я возразил, что, при чём же тут люди, которые без продовольствия сидят в полевых условиях. Мы их просто обязаны элементарно обеспечивать. Консенсуса в разговоре на эту тему, похоже, мы не нашли. Я до сих пор уверен, что временное отсутствие денег на счетах экспедиции не могло быть серьёзной причиной отсутствия вертолётной авиации в этот полевой сезон. Было что-то другое.

Вскоре получил вызов в Свердловск для сдачи экзаменов в заочную аспирантуру горного института. Захотел исследовать вопросы разведки россыпей с применением бурового оборудования. Завезли ударно-канатный станок и планировали поставить колонковый. Если со сдачей экзаменов по философии и спецпредмету проблем не возникло, то с английским языком еле выкарабкался. И преподаватель меня предупредила, чтобы с такими знаниями на кандидатский экзамен я не приходил. Зачислили. Но приступить к каким-то научным исследованиям в тех условиях было утопией чистой воды.

Смена начальника экспедиции. Пробивание дороги. Пожар на буровой и скандал в Тюмени. Несчастный случай. Люди. Суд. Рекомендация в партию. Райком в Берёзово

Примерно в октябре начальник экспедиции Чепкасов В.А. собрал у себя руководящий состав и объявил приказ начальника управления Ю.Г. Эрвье о переводе его главным геологом экспедиции, а на его место назначался гл. инженер Ю.Ф. Дроздов. Сообщение у непричастных к этому приказу лиц вызвало лёгкий шок и недоумение. К этим же "непричастным" пытался присоединить себя и Дроздов, как бы покачивая при этом осуждающе головой. Но сидели все взрослые люди и прекрасно понимали, что он-то был в курсе дела, и без его согласия назначение не могло состояться. Дискуссию не открывали – в те времена это было не принято, да и бесполезно. Все непричастные покинули кабинет, оставив наедине старого и нового начальника.

Через какое-то время к нам с гл. геофизиком Ошевым зашёл Чепкасов и попросил меня помочь ему перенести его стол к нам кабинет. Мы его занесли и стали устанавливать прямо впритык к столу Ошева.

Оценивая ретроспективу тех событий, я и сегодня считаю, что снятие В.А. Чепкасова с поста начальника Саранпаульской экспедиции было кадровой ошибкой Ю.Г. Эрвье. И совсем не потому, что Дроздов по своим деловым качествам совершенно не подходил для этой новой роли, а потому, что потенциал Чепкасова позволил бы ему ещё много лет успешно руководить экспедицией в таком сложном регионе. Человек исключительной честности и порядочности, не хапуга, с прекрасным производственным опытом в прошлом, он всегда был в курсе дел всех подразделений экспедиции. Знал и вникал иногда в такие детали производственного процесса, что и узкий специалист в этой области мог стать в тупик. Руководителей такого уровня надо выращивать много лет именно в таких сложных условиях. Взять кого-нибудь из благополучного района и пересадить на эту почву не получится, что и показал весь дальнейший опыт работы этой экспедиции. Конечно, как и каждый человек, он, видимо, допускал ошибки, может быть, и в подборе кадров. Кроме всего прочего, несмотря на свой суровый вид, он внутри всё-таки был мягкий человек (совсем не мягкотелый!), жалел людей и редко серьёзно наказывал.

Рис. 42: Долина реки Хальмер-Ю

Главные специалисты экспедиции были, в основном, люди его возраста или даже постарше. На регулярно проводимых вечером планёрках он всем давал задания и всегда заставлял отчитываться об их выполнении. Вот тут и наступал часто "момент истины", когда некоторым отчитывающимся и сказать было нечего. Он реагировал на это достаточно возмущённо, но без криков и громкого стучания кулаком по столу. Он только упорно добивался ответа: "Почему не выполнили? Ведь обещали! В чём же тогда дело?" Брови на лице его становились ещё гуще и темнее, иногда слегка хлопал ладошкой по столу. От другого несдержанного руководителя можно было бы выслушать кучу разных эпитетов вперемежку с ненормативной лексикой, но только не от него – он умел сдерживать свои эмоции.

У меня с ним сразу сложились нормальные отношения. Я старался выполнять все его поручения, и он мне доверял. Причины снятия его с должности начальника, я думаю, крылись в интригах против него геологического руководства по твёрдым полезным ископаемым. Для обоснования этого решения для Эрвье, думаю, были предложены две причины. Первая – это безрезультатность работ экспедиции за прошедшие два года. Хотя какие результаты можно ждать за два года работы в таком закрытом районе! Но ведь за такие результаты не меньшую ответственность несёт и геологическая служба управления! Вторая причина – использовали недовольство полевиков снабжением в прошедший полевой сезон из-за отсутствия вертолётов. Причём в отдельных моментах это недовольство приобрело гипертрофированный характер. Гена Сазонов, ст. геолог одной из полевых партий, баловавшийся пером, в областной комсомольской газете начал печатать повесть "Сэлем-ю – река сердечная". Я прочитал несколько её номеров. Там под совершенно прозрачной и легко узнаваемой фамилией был описан Чепкасов, который якобы садится в единственный вертолёт, летит куда-то в тайгу на охоту и бьёт там лосей с дикой кровожадностью. А в это время в поле из-за отсутствия вертолётов голодают геологи. И ещё много несуразностей. Мало того, что это было несправедливо в отношении Чепкасова, так это