Балтика - Владимир Виленович Шигин

– Пусть делает, что желает, лишь бы не скандалил!

Во главе трех батальонов цесаревич попытался атаковать шведские позиции. Но атака сорвалась, и все вылилось в самую заурядную перестрелку. Сам Павел держался храбро, хотя и суетился без всякой нужды. Он то и дело подпрыгивал от нетерпения, словно желая поймать пролетавшие мимо пули. Потери в этом никчемном деле были пустяшные: два казака да один солдат, но Мусин-Пушкин, боясь за жизнь цесаревича, целый день пролежал, держась за сердце.

Секретарь императрицы Храповицкий отметил в своих записках: «…21 числа цесаревич в первый раз видел неприятеля, и нюхал их порох, т. е. рекогносцировал их укрепления, и они, открыв свою батарею, убили у нас лошадь».

Разведка у неприятеля работала неплохо. Вскоре после перестрелки, прознав о приезде в войска Павла, шведы прислали к нему парламентера, который тотчас начал вовлекать цесаревича в политические интриги. Вырвавшийся из гатчинского небытия, Павел с энтузиазмом кинулся в переписку со шведским королем и, хотя помыслы были у него самые благие, это было уже слишком. Извещенная Мусиным-Пушкиным о политических играх сына, Екатерина была весьма раздражена и велела ему немедленно возвращаться домой.

– Хватит, навоевался, сбил оскомину! – сказала она Павлу по приезде. – Езжай в свою Гатчину, а то супруга уж больно заждалась! Рожайте детей да разводите сады, на большее вы не способны!

* * *

Между тем к июлю месяцу после долгих уговоров датский король собрал в Норвегии 10-тысячную армию под началом своего брата, принца Карла Гессенского. Однако открывать военные действия со шведами датчане пока опасались.

– А вдруг у наших берегов появится шведский флот, что тогда делать отрезанной в Норвегии армии? – оправдывались они.

– Флот шведский наголову разбит флотом российским и прячется от него в финских портах! – говорил датчанам наш посол, барон Криднер.

– А вдруг шведы из тех портов вырвутся и в проливах нападут на наши транспорты с войсками, что мы тогда станем делать! Россия далеко, а Швеция близко!

Тогда уставший от датских отговорок Криднер отправил союзных дипломатов на попутном бриге к Свеаборгу, чтобы те воочию убедились, что шведы прочно закупорены в свеаборгской бутылке и никакой опасности более не представляют. Дипломаты сплавали, посмотрели и вернулись удовлетворенными.

– Теперь мы вам верим! – сказали они Криднеру.

Вначале сентября датская армия перешла границы Норвегии, вступив в пределы шведского королевства.

Криднер, узнав об этом, перекрестился:

– Спасибо нашим морякам и победе Гогландской, плоды которой мы все ныне пожинаем!

Вторжение датчан вызвало панику в Стокгольме. Одно дело – идти воевать далекий чужой Петербург и совсем другое дело, когда неприятель идет к твоей столице по твоей земле. В парламенте и «шляпы», и «шапки» яростно требовали от короля защитить страну от коварных датчан. Делать нечего, скрипя сердце, Густав отдал приказ о переброске полков из Финляндии в Норвегию. Однако переброска эта шла медленно, так как морем вывозить войска не было никакой возможности – позиция у мыса Гангут прочно находилась в наших руках.

Глава шестая

Доблесть старого Нейшлота

Нейшлот – главный форпост России в Саволаксе, лесном крае на самом севере российской Финляндии, Цитадель Нейшлотская была выстроена еще в XV веке на скалистом острове посредине озера, что соединяет между собой притоки реки Саймы. Много лет крепостью владели шведы, держа в его казематах опасных преступников. Лишь при императрице Елизавете по Абосскому договору Нейшлот отошел к России. Тогда же был размещен в нем и маленький гарнизон из солдат-инвалидов. Размерами крепость не велика. Стены из грубо отесанных гранитных валунов, в углах островерхие башни. Комендантом в Нейшлоте правил службу майор Кузьмин. Майор был стар и сед, левая рука отбита еще в давней Кагульской баталии. Жил Кузьмин в домике, что стоял посредине крепостного двора. В одной комнатушке правил службу, в другой спал на топчанчике, укрывшись тощим солдатским одеялом. Майор был одинок, а потому ездить в близлежащий городок с одноименным названием был не охоч. Несколько улочек, да на центральной площади ратуша с поломанными часами без стрелок, полдесятка лавок, да постоялый двор с трактиром, вот и весь Нейшлот. Да и что там делать: на бродящих коров, что ли, глазеть?

Жил же майор Кузьмин службой. Бывало за ночь, когда бессонница мучила, и раз, и два обходил караулы. В минуты отдыха ловил рыбку да грибки засаливал, чтоб зимой побаловаться. В скорую войну со шведами майор не верил.

– Чего им тута делать, – махал своей культей, когда финны вопросами донимали. – Что у них лес, что у нас – все одно – болота да комары!

Однако весной 1788 года пришла депеша: чинить крепость и готовиться к крепкой обороне. Дважды старому служаке повторять было не надо. Уже через месяц Кузьмин доложил начальству в Выборг, что стены починил и к отражению любого посягателя готов. Местным обывателям он изъяснял свое политическое кредо так:

– По мне хоть кто, хоть пусть сам папа римский с евойной мамой! Сунутся ко мне, так все мордасы свои кровью умоют! С Кузьмина всем станется!

В Саволакс медленно приходило северное лето с белыми ночами и бесконечным дождем. Спасаясь от комаров, часовые на крепостных стенах жгли костры. Россия еще ничего не слышала о маленькой крепости, затерянной среди финских чащоб, она еще не знала, кто он такой – этот простоватый и прямодушный майор Кузьмин.

Зато о Нейшлоте очень хорошо помнил шведский король. Не раз и не два его шпионы побывали на Сайме, привозя королю вести утешительные: крепость стара, а гарнизон мал. Взятию Нейшлота Густав Третий придавал значение огромное, ведь владевший крепостью обретал сразу же господство всей Северной Финляндией. А потому для штурма Нейшлота был определен целый Саволакский корпус во главе с генералом Гастфером. Вместе с ним и любимец короля – молодой, но дерзкий полковник барон Стединк. Согласно начертанным планам, корпус должен был в несколько дней управиться с крепостью, а затем скорыми маршами идти прямо на Петербург, дорога на который с падением Нейшлота становилась совершенно открытой. Офицеры Саволакского корпуса были настроены весело:

– Ставим бочку коньяку, что обскачем главную армию! Ключи от русской столицы попадут не этому тугодумному пройдохе Армфельту, а нашему старине Хельмуту!

Наконец двинулись. По лесным дорогам и звериным тропам шведская армия подкрадывалась к Нейшлоту. Но майор Кузьмин тоже не зря столько лет с финнами рыбку удил. Едва замаршировали по проселкам королевские солдаты, местные лесорубы тотчас оповестили коменданта, что нападение началось.

– А я уж думал, что и помру, пороховым духом напоследок не подышавши! – обрадовался старик Кузьмин. – Затворяй