Виктор Васнецов - Екатерина Александровна Скоробогачева

Работы по убранству храма Спаса Нерукотворного были завершены вовремя, и в июле 1882 года состоялось его освящение. Издавна на Руси строили всем миром, так и в Абрамцеве продолжалась эта традиция, а в последующие десятилетия здесь был возрожден ряд промыслов, начало которым дало храмовое строительство.

Для некоторых членов абрамцевского круга возведение Спасского храма стало рубежом в творчестве или жизненной вехой. Особенно ценила это начинание, как и Виктор Васнецов, Елизавета Мамонтова, глубоко верующий человек, по отзывам современников отличавшаяся отзывчивостью и мягким характером. Храм был открыт и для крестьян, что к великой радости Елизаветы Григорьевны еще более сблизило ее с жителями ближайших селений. 18 апреля 1883 года она писала: «Как много церковь прибавила хорошего Абрамцеву, как охотно всю Страстную народ ходил молиться…»[279]

Во время постройки храма и после ее окончания во многом благодаря Елизавете Мамонтовой, были осуществлены и другие проекты: быстро пополнялось собрание абрамцевского музея народного искусства, были открыты столярная, а затем гончарная мастерские. Крестьянские женщины и девочки, с подачи хозяйки усадьбы и Елены Поленовой, занялись вышивкой, кружевоплетением, ткачеством пестряди. Продолжала работать школа. Позднее Елизавета Григорьевна открыла в усадьбе библиотеку, где крестьянские ребята не только читали, но слушали лекции, занимались пением. Здесь же, в усадьбе, под руководством Елены Поленовой они участвовали в росписи предметов мебели кустарного производства, которая, как и другие произведения народного творчества, сделанные в Абрамцеве, получила признание в Москве, а затем по всей России. Так, усадьба приобретала все большую заслуженную известность, а храм Спаса Нерукотворного оставался ее духовным сосредоточием.

Особое значение Спасская церковь имела для семьи Мамонтовых. Когда после продолжительной болезни скончался сын Саввы Ивановича и Елизаветы Григорьевны, молодой художник Андрей Мамонтов, Виктор Васнецов разработал проект часовни у храма. Возвели ее быстро. По решению хозяев усадьбы в часовне прорубили две двери, чтобы Пасхальный крестный ход направлялся к алтарю через нее. Позднее здесь была предана земле также рано ушедшая из жизни их дочь Вера[280], известные портреты которой написаны Виктором Васнецовым, Михаилом Врубелем, Николам Кузнецовым[281], Валентином Серовым. В 1908 году здесь же похоронили Елизавету Григорьевну. И ныне в Абрамцеве, у часовни храма, находится семейное захоронение Мамонтовых.

В наши дни в Музее-заповеднике «Абрамцево» сохраняются все те же сооружения, обращенные и к Древней Руси, и к эпохе конца XIX века, и к вневременным фольклорным традициям. Запоминающимися деталями самобытного образа усадьбы воспринимаются старый парк, картины прославленных ныне живописцев, среди которых особое место занимают произведения Виктора Васнецова, а также предметы убранства времени Аксаковых и Мамонтовых. В них раскрывались «основные начала древнерусской образованности», о которых призывал вспомнить Иван Киреевский, тот «живой закон единения», «внутренняя правда жизни», о которых писал Алексей Хомяков, которые были раскрыты в произведениях Александра Пушкина и Федора Достоевского, Ивана Шмелева и Ивана Ильина. Так соборная духовность и умное делание – наследие религиозно-философской мысли Византии, трудов Святых Отцов Церкви, столь важных в православии, нашли подтверждение в укладе жизни и творческих устремлениях абрамцевского круга.

В 1884 году Виктор Васнецов работал исключительно много и плодотворно, о чем позволяют судить и его письма, обращенные к родным, в том числе к братьям Николаю и Александру. Виктор Михайлович писал, как всегда, с неподдельной теплотой, искренностью и спокойной мудростью человека, уверенного в верности своих убеждений и избранного жизненного пути.

«Н. М. и А. М. Васнецовым.

Москва, 14 февраля 1884 г.

Милые мои Николай и Саша!

Какое спасибо-то я вам говорю за то, что вы меня вспомнили! Вы лучше меня много-много. Что я постоянно собирался к вам писать, в этом будьте уверены. И к Николину дню хотел писать, и [с] Рождеством, и с Новым годом поздравлять хотел, и все перо от рук убегало. С одной стороны, это просто лень, а с другой – усталость. Работать днем много приходится, а вечером отдыхать хочется; ну вот день за днем и тянешь – собираешься все. Ну да уж так и быть простить меня надо.

Эту цидулку не считайте за письмо, т. к. теперь я очень тороплюсь оканчивать картины к выставке,[282] то потолковее-то и некогда писать. А потом, как хлопоты этим великим постом поулягутся, тогда я вам и напишу по-настоящему письму и Аркадию тоже, что он, бедный, хворает – напиши ему, Саша, от меня самый, самый теплый поклон. Как вы-то, здоровы? А ты, Николай, как здоров, не хромаешь ли? – смотри не хромай. Мы ведь с тобой, кроме братства, еще и старые друзья, т. к. друг другу были товарищами – помнишь ли все? А другие-то братья ведь мелюзга были, Саша например, просто был сопляк тогда. Теперь, конечно, у них есть перед нами некоторые преимущества – молодость напр[имер], ну, да и они ведь когда-нибудь постареют. <…> Ты, Саша, бодрись – я за тебя радуюсь, что ты нашел к чему душу привязать. Бывают в жизни страшные минуты тяжелой пустоты, вот тогда-то твоя муза нет-нет – и шепнет словечко – и утешит. Бог дай тебе удачи на первых порах; но если и не так, то ничуть не унывай, а еще больше крепни. Ведь больше одной жизни на земле не дадут, ну так и старайся хоть ногтем да оставить после себя черточку на земном шаре. Ну, а как повесишь нос, так кроме висячего носа ничего не будет! Так ли говорю?»[283]

Давая советы брату Александру, сам Виктор Васнецов мог им следовать, умел не придаваться унынию. Наиболее значимые творческие задачи в период 1884–1885 годов вновь решались им именно в Абрамцеве. Здесь, в имении Мамонтовых, Виктор Михайлович «отдыхал душой», по его словам, общался с единомышленниками, воплощал свои многочисленные творческие начинания, в том числе работал над масштабным и необычном заказом для Исторического музея в Москве: писал монументальную фризовую картину о жизни первобытных людей «Каменный век», которая и в наши дни украшает один из центральных музейных залов. Исторический музей был заложен в 1875 году по инициативе археолога, коллекционера и благотворителя графа Алексея Уварова (открыт в 1885-м). Он и предложил Виктору Васнецову написать сцены из каменного века для музея, определив темы живописных композиций: добывание огня, разделка шкур, охота на медведя и т. д. Васнецов писал этот фриз на холсте маслом с 1882 по 1885 год. Владимир Стасов отмечал, что в «Каменном веке» «Васнецов превзошел все, что делано было до тех пор по этой части…»[284] 24 октября 1885 года Павел Третьяков сообщал в письме Виктору Васнецову: «“Каменный век” на месте на всех товарищей произвел огромное впечатление, кажется, все без исключения были в восторге»[285]. В письме Владимиру Кеменову Михаил Нестеров также с восхищением