Актёр говорит. За кулисами театра и студии дубляжа - Владислав Владимирович Токарев

МХАТ. Уж слишком сильно мне там атмосфера напоминала колледж Табакова: как будто стены давили и было нечем дышать от тяжести и важности атмосферы. И хоть первый тур я у них прошёл, то на второй отправился с неохотой и не стал особо из шкуры вон лезть, чтобы показать требуемые от меня «странности».

В «Щепке» я стал планомерно проходить консультации и туры, всё делая самостоятельно. Ведь если театр начинает с вешалки, то поступление в театральный начинается с многочисленных попыток дозвониться до приёмной комиссии, чтобы записаться на консультации. Так сказать, первый этап отбора абитуриенты проходят без применения каких-то талантов, кроме терпения и упорства.

Владимир Олегович вызвался меня «подготовить к поступлению». Вообще-то, это дело важное, нужное и полезное, когда педагог помогает тебе подобрать материал для прослушивания, корректирует со стороны твою подачу. Но по факту получилось, что во время наших «уроков» мы с ним готовились минут десять, а потом разговаривали «за жизнь». Потом дома, по тем ключам, что Владимир Олегович мне успел дать, я сам дорабатывал стихотворения и басни. Были у меня в запасе и песни, которые являлись отработанным материалом еще со времен «Гнесинки».

И вот на этом я и хочу сделать акцент: если вы хотите поступить в театральный институт, то готовиться нужно обязательно. У вас должен быть разнообразный материал, чтобы можно было его продемонстрировать на любой запрос педагога при прослушивании. У меня это всё было благодаря четырём годам в музыкальном училище, во время которых параллельно были и театральные прослушивания, и спектакли, и, конечно же, озвучка.

Поэтому небольшая шлифовка имеющихся стихотворений и басен от Владимира Олеговича – и я был готов.

Кстати, в «Щуку» он меня привёл буквально за руку. Я бы, может, и сам додумался туда попробоваться, так как успел сыграть на сцене учебного театра в его же дипломном спектакле. Но Владимир Олегович посчитал своим долгом сопроводить меня в свою, а теперь уже и в мою альма-матер.

Ребятушки, если у вас когда-то будет возможность воспользоваться чьим-то мудрым советом или чьей-то помощью, особенно когда человек от чистого сердца её предлагает и вам с ним по пути, то не задирайте гордо нос – принимайте.

Поэтому я согласился довериться моему наставнику и в итоге очутился на консультации не у молодых педагогов «Щуки», а у самой Анны Леонардовны Дубровской, которая как раз набирала себе новый курс.

А я ещё явился на консультацию на стиле: в модных шортах, в белых кроссовках Nike, у меня за плечами годы опыта, сотни тысяч заработанных рублей (за все, блин, годы) – ну сразу видно, что жизнь я уже пожил, прознал все её тайны. Ну просто готовый артист! Надеюсь, ирония и сарказм достаточно сочатся из этих строк, потому что дури в голове в те годы у меня хватало, хотя, оглядываясь назад, я бы ничего и не менял.

Когда я пришел в «Щуку», то, в отличие от МХАТ, мне сразу стало хорошо и свободно. Свобода проявления и свобода творческих порывов! Этой свободой буквально пропитаны все стены института. И эта лёгкость атмосферы помогла мне побороть значительную часть внутреннего мандража, который, несмотря на самоуверенный вид, всегда со мной во время важных прослушиваний.

Поэтому, когда я зашёл к Анне Леонардовне в кабинет в своей «десятке», то почувствовал себя в нужном месте и в нужное время.

На любую консультацию абитуриенты заходят именно десятками. Потом по очереди каждого просят что-то рассказать о себе и показать заготовленный материал.

У меня это были любимые стихи Геннадия Шпаликова «По несчастью или к счастью». Очень трогают меня эти строки. Тронули они и Анну Леонардовну.

Потом она попросила прочитать что-то ещё, прежде чем вспомнила, что назвался я выпускником «Гнесинки». Меня попросили спеть. А со времени выступлений в музыкальном училище, где мне пытались поставить тембр бас-баритон, у меня есть безотказная песня «Синяя вечность» Муслима Магомаева.

Я начинаю петь, прекрасно понимая, что все, сидящие в этом крохотном кабинете, ждут припева. И я выдал такую мощную партию, что с моей стороны совсем не было самоуверенным посчитать: «Я прошёл дальше».

Уже с самых первых моих шагов в театральном институте я замечал, что сочетанием и актёрского мастерства, и вокала можно добиться гораздо большего, чем используя только какую-то одну свою ипостась. Ведь всё это можно соединять так, что диапазон возможных ролей расширяется очень значительно.

На консультациях и на турах в «Щепке», которые я с удовольствием проходил, меня тоже просили петь. И там я исполнял много из классического репертуара, чем не только запомнился преподавателям, для которых это были «песни далёкой юности», но и молодому составу педагогов тоже нравилась моя подача.

«Щепка» и «Щука» шли у меня ноздря в ноздрю и практически на равных: мне там нравилось и меня и там, и там очень хотели видеть в рядах своих студентов.

Правда, я чуть было не подорвал свой авторитет, когда захотел добавить огоньку и разнообразить свои выступления на турах.

Не третьем туре в «Щуке» присутствовал ректор института Евгений Владимирович Князев. И после стандартного обращения в мою сторону: «Спой что-нибудь», – я задорно начал: «Подожди, дожди-дожди! Я оставил любовь позади!» Если вам незнакома песня, то можете сразу включать клип её автора и исполнителя Игоря Корнелюка и сравнить это потом с «Синей вечностью». Задорно, а?

Анна Леонардовна быстро меня остановила, попросив всё-таки что-то из моего «отработанного репертуара». Пришлось снова покорять зал «Синей вечностью», мотая на ус очередное золотое правило: если что-то работает, то не надо спешить это ломать.

Но если вам не просто любопытно узнать о закулисье театральных институтов и театра, а вы подумываете поступать на актёра или это планируют делать ваши знакомые, то спешу вас предупредить, что не только с готовым материалом вы будете иметь дело во время отборочных туров.

Нужно было и индивидуальный этюд в предлагаемых обстоятельствах сразу в моменте придумать и показать, и сделать этюд с кем-то из других ребят. Заданий дают массу, чтобы не только посмотреть, есть ли в человеке искра таланта, которую мастер курса сможет разжечь, но ещё и интеллектуальные способности проверить. Потому что соображалка для актёра важнее, чем внешность. Ведь роли бывают разные, и типы внешности могут потребоваться любые, а не только «стандарты красоты». Но если актёр туго соображает, не умеет работать с текстом, нет у него достаточного количества смекалки и остроумием обделён, то тут только на внешности далеко не проехать: будешь играть, но молчаливых красавцев в массовке.

Поэтому передам вам заветы, которые усвоил