Герои «СМЕРШ» - Александр Юльевич Бондаренко

Однако обратимся к событиям глобального масштаба:

«Получив директиву Ставки, штаб фронта начал усиленную подготовку операции. 25 октября были отданы распоряжения по перегруппировке войск на правое крыло фронта, уточнены маршруты и места переправ. Перегруппировке подлежали 3-я гвардейская танковая армия, 7-й артиллерийский корпус прорыва, 23-й стрелковый корпус, а также ряд инженерных, артиллерийских соединений и частей… Задача была сложной. Предстояло сначала в короткий срок скрытно переправить с букринского плацдарма сотни танков и самоходно-артиллерийских установок, орудий, бронетранспортёров и автомобилей, потом совершить почти двухсоткилометровый марш вдоль фронта и, наконец, преодолеть Десну и снова переправиться через Днепр на лютежский плацдарм.

…Успеху перегруппировки способствовали умело проведённые мероприятия по маскировке своих войск и дезинформации противника. Передвижение войск производилось только ночью, запрещалось открывать огонь без разрешения старших командиров, а также разводить костры на привалах, все танки и машины передвигались только с затемнёнными фарами. По указанию штаба фронта на букринском плацдарме вместо убывших в другой район танков и орудий были расставлены макеты, продолжали работать радиостанции 3-й гвардейской танковой армии. Одновременно имитировалась подготовка наступления на правом крыле фронта в полосе 13-й армии».[263]

Задачу по дезинформации противника как раз и решали сотрудники Смерша — в том числе, разумеется, и Пётр Жидков. Стояли перед ним и другие вопросы, среди которых на первое место выходило ограждение обеспечиваемого им подразделения от вражеской агентуры. Не стоит думать, что после разгрома немецких войск под Курском и в период стремительного наступления наших войск по территории Украины гитлеровские спецслужбы резко понизили свою активность, а в разведцентрах, находящихся на временно оккупированной советской территории, думали лишь о том, как бы побыстрее унести ноги. Нет, работа продолжалась — причём по-немецки аккуратно, методично и добросовестно, о чём свидетельствует ориентировка, подписанная 19 октября 1943 года наркомом госбезопасности Украинской ССР Савченко[264]. Он сообщает о выявлении пункта немецкой военной разведки, действовавшего под прикрытием подразделения тайной полевой полиции (ГФП):

«Установлено, что работники этого разведпункта, находясь на полугласном положении, вели разведывательную работу, проводя вербовки агентуры из числа военнопленных Красной армии и гражданского населения, которую перебрасывали через линию фронта в наш тыл. В тесном контакте с ГФП этот разведпункт выполнял и контрразведывательные функции.

Личный состав разведпункта состоял из предателей, в прошлом советских граждан различных кавказских национальностей. К работе разведпунктами привлекались дети в возрасте 12–14 лет и девушки-подростки 14–16 лет. <…>

Работники разведпункта лично неоднократно переходили линию фронта в тыл Красной армии для выполнения особо важных разведывательных заданий. <…>»[265]

Вот такая была ситуация… Контрразведчик должен был проверить и всех возвратившихся из плена военнослужащих, и гражданских лиц, остающихся жить вблизи от места дислокации подразделения, и тех детей, что в разное время прибились к полевой кухне… А ведь это безумно сложно: подозревать чуть ли не всех и каждого, да вот только по-иному нельзя — до того момента, пока не проверил и не убедился. Ведь в батальоне было шесть с половиной сотен человек. Дай-то Бог, чтобы все они были замечательными советскими людьми, истинными патриотами, сознательно идущими в бой за Родину… Достаточно ведь всего одного мерзавца-предателя, чтобы погубить не только весь этот батальон, но и всю бригаду, а то и сорвать целую операцию. Если легендарный «товарищ Сухов» из блистательного кинофильма «Белое солнце пустыни» один целого взвода стоил, а то и роты, то один хороший агент или профессиональный разведчик может сработать за целую армию. Или, просто-напросто, целую армию погубить. Тем более что механизированные соединения выполняли особые и весьма ответственные задачи. Вот что по этому поводу говорилось в приказе «О боевом применении танковых и механизированных частей и соединений», подписанном Народным комиссаром обороны СССР 16 октября 1942 года:

«1. Отдельная механизированная бригада является тактическим соединением и используется армейским командованием как подвижной резерв.

2. Механизированная бригада в наступлении дерзкими стремительными действиями накоротке выполняет задачи по захвату и удержанию важных объектов до подхода основных сил, действующих на данном направлении.

В частной наступательной армейской операции механизированная бригада выполняет задачи развития успеха.

Механизированная бригада может также выполнять задачи надежного обеспечения фланга наступающих частей»[266].

Понятно, что своевременно переданная агентурная информация вполне может привести этот «подвижной резерв» и в засаду, и на минное поле… Задача сотрудника Смерша — не допустить никакой утечки информации.

Между тем на театре военных действий происходило следующее:

«Командующий фронтом с целью усиления удара в течение 4–5 ноября ввёл в сражение 3-ю гвардейскую танковую армию, 1-й гвардейский кавалерийский корпус, вторые эшелоны и резервы общевойсковых армий, в том числе 1-ю чехословацкую отдельную бригаду. От командиров танковых корпусов командующий фронтом потребовал стремительно продвигаться вперёд, не боясь отрыва от пехоты, уничтожать очаги сопротивления, сеять панику в стане врага, безостановочно преследовать его и освободить столицу Украины.

Ввод в сражение новых сил позволил полностью прорвать тактическую зону обороны противника. В ночь на 5 ноября войска фронта устремились на юг. Танки двигались с зажжёнными фарами, включёнными сиренами, ведя интенсивный огонь из пушек и пулемётов. Гвардейцы-танкисты, преследуя отступавших гитлеровцев, к утру перерезали шоссе Киев — Житомир. Главная коммуникация, питавшая киевскую группировку с запада, оказалась перехваченной»[267].

Советские бронетанковые части наступали стремительно и безостановочно. Однако солдаты вермахта, воюющие ещё с 1939 года, хорошо знали, как бороться с неприятельской бронетехникой. Самый эффективный способ — отсекать от танков пехоту, которая защищает боевые машины от «фаустников», от обвешанных гранатами «панциргренадеров», расчётов противотанковых ружей и прочих малоуязвимых для танкового вооружения бойцов — вплоть до расчётов противотанковых пушек, которые можно весьма успешно замаскировать на местности. Ну а после того, как танки остаются без пехотной поддержки, следует бросать все силы на их уничтожение.

В соответствии с полученным приказом, танки 74-го отдельного танкового полка 71-й бригады далеко оторвались от сопровождающей их пехоты, и немцы не замедлили этим воспользоваться. Ранним утром 6 ноября в районе села Хотов (Хотив), это Киево-Святошинский район Киевской области, 3-й батальон был встречен немецкой пехотой и с ходу вступил в бой.

Есть вот такое описание подвига старшего лейтенанта Жидкова:

«…в бою в районе села Хотов… противник попытался отсечь наступающую вслед за танками пехоту. Среди солдат началась паника, бойцы залегли, и тогда старший лейтенант Жидков проявил мужество и героизм, личным примером поднял солдат в контратаку. В рукопашном бою уничтожил нескольких гитлеровцев, но и сам погиб от осколка гранаты. Его действия обеспечили прикрытие фланга батальона»[268].

Впечатляет. Но откуда автор взял такие подробности — мы не знаем. Есть два документа, в которых всё рассказано несколько суше, но,