Николай II. Бремя самодержца. Документы, письма, дневники, фотографии Государственного архива Российской Федерации - Коллектив авторов

есть. Я должен при этом сказать, что все эти три дня чувствовалось страшное томление; все родственники поодиночке спрашивали меня насчет ее, желали всего лучшего, одним словом, каждый выражал свое сочувствие весьма трогательно. Но все это возбуждало во мне еще больший страх и сомнение, чтобы как-нибудь не сглазили. Император[363] тоже старался, он даже имел с Alix разговор и привел ее в то утро 8-го апреля к нам в дом. Тогда она пошла к тете Михень и скоро после вышла в комнату, где я сидел с дядями, тетей Эллой и Wilhelm. Нас оставили одних и… с первых же слов… согласилась! О Боже, что со мной сделалось тогда! Я заплакал как ребенок, она тоже, но выражение у нее сразу изменилось, она просветлела, и спокойствие явилось на лице ее.

Нет! Милая Мамá, я тебе сказать не могу, как я счастлив и также, как я грустен, что не с вами и не могу обнять тебя и дорогого милого Папá в эту минуту. Для меня весь свет перевернулся, все, природа, люди, места – все кажется милым, добрым, отрадным. Я не мог совсем писать, руки тряслись, и потом в самом деле у меня не было ни одной секунды свободы. Надо было делать то, что остальное семейство делало, нужно было отвечать на сотни телеграмм и хотелось страшно посидеть в уголку одному с моей милой невестой. Она совсем стала другой: веселой, и смешной, и разговорчивой, и нежной. Я не знаю, как благодарить Бога за такое Его благодеяние.

Письма императрицы Марии Федоровны цесаревичу Николаю Александровичу

10 апреля. Гатчина

Милый, дорогой Ники!

Слов нет тебе выразить, с каким восторгом и великой радостью я получила это счастливое известие! Мне почти дурно сделалось, до того я обрадовалась. Но как грустно не быть с тобой, мой любимый Ники, в этот великий момент твоей жизни! Не иметь возможности обнять тебя и благословить от всей души! Да благословит вас обоих Господь и пошлет вам все счастье, какое возможно на этой земле – это мое самое жаркое моление. Я так счастлива за тебя, мой Ники, и плакала слезами радости и волнения, побежала сообщить эту счастливую новость Папá, потом Ксении и Сандро, и слышала только крики радости и искренние поздравления! <…> Господь все устроил к лучшему, и ты теперь счастлив и доволен, а мы тоже полны счастья, зная, как ты рад. Исполнилось наконец твое величайшее желание после стольких перипетий. Мы также ожидаем с более чем лихорадочным нетерпением твоего первого письма с подробностями того, как все произошло. Ты не представляешь, как ужасно и больно быть в разлуке и далеко от тебя в такой момент и как я завидую и бешусь, что дяди и тети присутствуют, а самые близкие тебе, Папá и я, исключены из этого! Это ужасно грустно и тяжело для нас.

От всего сердца целую вас обоих, мои дорогие дети, и молю Бога благословить вас и сохранить под Его святым покровительством. Надеюсь, что дорогая Аликс будет смотреть на меня как на любящую мать, которая примет ее с распростертыми объятиями, как свое дорогое дитя.

14 апреля

От всей души благодарю тебя за твое дорогое, милое письмо, которое я вчера получила с тетей Михень и которое меня до слез тронуло! Спасибо, спасибо за каждое нежное слово, идущее прямо ко мне в сердце, полное любви к тебе и открытое навстречу твоей дорогой Аликс, которую я уже рассматриваю как собственную дочь и жду с таким нетерпением. Такая радость была получить вчера утром два твоих дорогих письма!

Скажи Аликс, что она меня очень тронула, но пусть она не называет меня тетушкой – Мамá или Матушка – вот кто я для нее теперь. Бедные дети, через какие нравственные пытки вы оба прошли – это было истинное сражение! Но Господь помог тебе его выиграть и одержать великую победу, и теперь Он вас благословит – в этом я уверена. Да услышит Он ваши молитвы и дарует вам все возможное на этом свете счастье, а с ним и наше счастье, и нашей дорогой родины!

Письмо Александра III цесаревичу Николаю Александровичу

14 апреля. Гатчина

Мой милый, дорогой Ники,

Ты можешь себе представить, с каким чувством радости и с какой благодарностью к Господу мы узнали о твоей помолвке! Признаюсь, что я не верил возможности такого исхода и был уверен в полной неудаче твоей попытки, но Господь наставил тебя, подкрепил и благословил, и великая Ему благодарность за Его милости. Если бы ты видел, с какою радостью и ликованием все приняли это известие: мы сейчас же начали получать массу телеграмм и завалены ими до сих пор.

Сегодня Владимир и Михень первые передали нам некоторые подробности, потом твое письмо к Мамá, так что наконец мы знаем, как все это происходило и через что ты прошел в эти дни. Но теперь, я уверен, ты вдвойне наслаждаешься, и все пройденное хотя и забыто, но, я уверен, принесло тебе пользу, доказавши, что не все достается так легко и даром, а в особенности такой великий шаг, который решает всю твою будущность и всю твою последующую семейную жизнь! Не могу себе представить тебя женихом, так это странно и необычно! Как нам с Мамá было тяжело не быть с тобой в такие минуты, не обнять тебя, не говорить с тобою, ничего не знать и ждать только письма с подробностями.

Передай твоей милейшей невесте от меня, как я ее благодарю, что она наконец согласилась, и как я желал бы ее расцеловать за ту радость, утешение и спокойствие, которые она нам дала, решившись согласиться быть твоей женой! Не пишу ей, так как это было бы повторением моего письма к тебе, но ты ей передай все это.

Обнимаю и поздравляю тебя, милый, дорогой Ники; мы счастливы твоим счастьем, и да благословит Господь вашу будущую жизнь, как благословил ее начало!

Дневник цесаревича Николая Александровича

16 апреля. Кобург

В 5 час. приехал фельдъегерь с дорогими письмами из дому, с орденом и чудесным подарком для Аликс от Папá и Мамá и пасхальными яичками! Много радости они доставили нам обоим; я ей прочел письма родителей, от которых так веяло теплою любовью и удовлетворенным чувством радости!

19 апреля

Вечер провел с дорогой Аликс у нее; ужас, как грустно, что приходится расставаться на долгое время! Как хорошо было вместе – рай!