Курьер. Реальная история человека, которого всегда ждут, но редко замечают - Ху Аньянь

же приходил в себя, подбирался всем телом; в общем, выглядел как самый настоящий зомби – взгляд затуманенный, сознание путается, я и сам не знал, что делал секунду назад. По этой причине как-то раз я перепутал стикеры на двух посылках: на посылку в Чунцин наклеил ярлык Пекина, а на посылку в Пекин – ярлык Чунцина. Хорошо еще, что заметил ошибку до погрузки посылок и в спешке их вернул. Скажу без преувеличения: каждую ночь, когда желание спать изводило меня столь сильно, что я готов был лезть на стену, я клялся себе: после смены обязательно пойду и посплю как следует, несмотря ни на что. Но под утро, когда смена заканчивалась, сонливость как рукой снимало, и я снова взбадривался. Да и после долгой физической работы, которая к тому же мне совсем не нравилась, меня охватывало странное отвращение, и я прямо-таки жаждал заняться чем-то поприятнее, чтобы подавить ненависть, доставить изнуренному телу удовольствие и восстановить силы. Я заметил, что некоторые сослуживцы частенько ходят после работы в караоке, где поют до самого вечера, когда начинает темнеть. Затем спят час или два и снова на работу. Я не из таких безумцев, лишаться жизни на работе не хотелось. Поэтому не впадал в крайности, а выбирал способы поумереннее: например, покупал хороший завтрак или гулял по магазинчикам в окрестностях. Хотя они маленькие, выбор товаров небольшой, я обнаружил, что сама прогулка помогает снять стресс, пусть даже я покупал одну или две вещицы.

Проблема заключалась в том, что я по-прежнему не хотел спать и не мог уснуть. К обеду сон снова начинал подступать. В самом начале я жил в комнате, где было очень жарко: летом температура превышала тридцать градусов, от солнца стены обжигали как крутой кипяток, а от вентилятора никакого толка не было. Чтобы сэкономить, я снял комнату без кондиционера, хотя она была всего на пятьдесят юаней дороже. Где-то к августу терпеть уже не получалось, казалось, жизнь наполовину покинула меня, так что я связался с хозяйкой, чтобы сменить комнату. Но разве летом найти свободные? Хозяйка водила меня за нос, вечно говоря, что вот-вот комната будет. На деле кондиционером и не пахло. Так она тянула два с лишним месяца. Прошел праздник середины осени[6], как вдруг она связалась со мной и сообщила, что появилась свободная комната с кондиционером. К тому времени жара спала, хотя и не сильно: даже в октябре в Гуандуне температура держится на уровне тридцати градусов. Так что я сразу сменил комнату. Однако после переезда, пожалуй, включал кондиционер всего три-четыре раза: жаркие деньки мало-помалу сошли на нет.

Кроме жары, мне мешал шум. В доме, где я снимал комнату, у ворот не было пропускной системы, и если к съемщикам приходили гости, им нужно либо позвонить, чтобы хозяин открыл дверь, либо просто кричать под окнами. Стоило только кому-то закричать, как я сразу просыпался, и в такие моменты ужасно хотелось спуститься вниз и свернуть им всем шеи.

Но даже когда никто не кричал и температура понизилась, мне было сложно уснуть. Чего я только не перепробовал. Снотворных было не купить, но я слышал, что горький шоколад способствует сну, поэтому стал принимать его как лекарство перед сном – по одной плитке. Разумеется, это не помогало. Еще я купил мелатонин, правда, и от него не было никакого эффекта. Наконец, пришлось воспользоваться старым проверенным способом – алкоголь. В магазине продавалась четырехлитровая упаковка эрготоу[7] – «Красная звезда»[8] была слишком дорогой, так что я покупал низкосортную. Несколько марок дешевого напитка производили в Сычуани, на вкус они не очень-то походили на ароматный эрготоу – в нос било тяжелым запахом крепкого алкоголя, зато цена была очень низкой. В рамках бюджета, которые я сам же себе и установил, иногда я брал выпивку получше, например, полулитровую бутылку «Деревенского старосты» за 18 юаней – и за эту цену он был самым вкусным.

Обычно я пил и читал, а закончив с выпивкой, совершенно не помнил прочитанного. Иногда достаточно было 100–150 граммов, чтобы уснуть. Вечером я вставал в половине седьмого, и если удавалось заснуть до двух часов дня, уже был счастлив. Случались скверные дни, когда я не мог уснуть до четырех, и тогда начинал ужасно волноваться. До того, как прийти в компанию D, каждый день я спал по семь часов; однако после начала работы в ночную смену в среднем за день удавалось поспать четыре с лишним часа.

Алкоголь повлек за собой другую проблему: проснувшись, я все еще оставался навеселе. К счастью, на работу шел пешком. Отмеряя шаги, я отчетливо ощущал, что дорога неровная, идет то вверх, то вниз; но трудно было понять: это я шатался или же мир вокруг меня. Не будь я настолько пьяным, чувствовал бы себя ужасно изнуренным, будто вообще не отдыхал. По пути на работу, проходя мимо выстроившихся в ряд одноэтажных домов, я чувствовал доносящийся изнутри запах еды, видел, что у других уже закончился рабочий день, и они, обессиленные, удобно устроились на мягких диванах. Я остро ощущал, что вот эти свободные от работы моменты отдыха – и есть настоящее счастье. Сам же, не начав еще смену, уже устал больше них. В такие мгновения я сам себя бранил последними словами, тело проклинало рассудок, а рассудок поносил тело, и я клялся, что завтра же утром сразу после работы лягу спать. Наступало утро – и все повторялось как вчера, а дальше по замкнутому кругу.

Теперь расскажу немного о месте, где жил. Это деревушка под названием Лохэн, она находилась бок о бок с логистическим парком, разделяла их маленькая речка. Логистический парк – это открытая территория, тут нет ни заборов, ни охраны, машины и люди могут проезжать и проходить спокойно. Деревня, напротив, была огорожена: с одной стороны рекой, а с другой, на дороге, ведущей в деревню, стояла проходная будка, закрывавшаяся каждый день в десять вечера. Сперва мне показалось странным, почему деревня закрыта от остального мира? Раньше я такого никогда не встречал. Уже потом я узнал, что главное занятие деревни Лохэн – культивирование декоративных растений. Чего тут только не было: от крошечных изящных растений в горшочках до высоких, пышно цветущих придорожных деревьев. Видимо, некоторые стоили довольно дорого, и, чтобы предотвратить кражи, жители деревни огородили ее. Даже когда я каждый день ходил по тропинке на работу, по пути мне приходилось перелезать через забор из колючей проволоки. Как-то