Изамбард Кингдом Брюнель - L. T. C. Rolt

велел ему, раз уж он так далеко, двигаться к Темзе через Ранний корт и Верхний Ранний, а на следующее утро снова отправиться в Чаппи-Грин и ехать в Шинфилд-Грин, где я встречу его в субботу утром.

Затем я поехал в Бэгшот-Хит и вернулся по линии, идущей сзади Истхэмпстед-парка. Моя лошадь спустилась в Митчелле.

Пн. 19 апреля. - Всю ночь не спал, намереваясь поехать на карете Купера, но она прибыла только около пяти, а потом была переполнена. Поднялся к 5 часам на карете; приехал домой, оделся, пошел в BH [Barge House].

Отправился в "Олд Компани" на Пикадилли, все было переполнено, пришлось ждать почты.

Сб. 20 апреля. - Прибыл в Рединг поздно. Лег спать. После завтрака отправился на поиски Хьюза. После некоторых затруднений нашел его в "Черном мальчике", Шинфилд, дал ему карты. Вместе с ним доехал до Теал-роуд и в Пэнгборн. Вернулся в Рединг, поехал в Тейл. Встретил мистера Кипса, который показал мне новую церковь. Вернулся в Рединг; вечером пришел Хьюз. Дал ему 5 фунтов.

Солнце. 21 апреля. - Ходил в церковь в Большую церковь - д-р Миллман. После церкви пообедали. Отправился верхом в Уонтедж - пристал к Блубери и поздно прибыл в Уонтедж.

Понедельник, 22 апреля. - Стартовал в 6 утра. Осмотрел местность в окрестностях Уонтеджа - позавтракал в Стритли. Остановился на внешней линии, огибающей волнистую местность. Вернулся в Рединг, пообедал и отправился в Теал, чтобы встретиться с Хьюзом. Прождав некоторое время, отказался от этой затеи и вернулся.

Вторник, 2 апреля. - После завтрака отправился на поиски Хьюза; после некоторых затруднений нашел его на канале между Шинфилдом и Калкотт-Миллс, прекрасное место в жаркую погоду. Дал ему линию до Уонтеджа.

На следующий день Брюнель вернулся в Лондон, а оттуда отправился в Бристоль, где провел напряженную неделю, посещая собрания, а также гребя вверх по Эйвону вместе с Осборном до Кейншэм-Локка, указывая на предложенную им линию. Затем он снова отправился в путешествие, вернулся в Лондон, где 29 апреля провел еще одну встречу, а затем:

Понедельник, 6 мая. - Отправился на изумрудной карете в Ньюбери. Прибыл туда, сел на лошадь и поехал в Уффингтон, а оттуда в Шривенхем. Там переночевал, а утром отправился в Суиндон. Встретил там Хьюза - нашел письма от Осборна, требующие моего немедленного возвращения в город. Пришел Джордж [?]; наши линии почти совпадают, но он кружит вокруг самым любопытным образом. Поручил ему указать Хьюзу на его скамейку в Вуттон-Бассетте, а затем вернуться через его землю в Чиппенхем по линии, которую я проложил для него. Поехал в Хунгерфорд, оттуда в Ньюбери. Как раз когда я подъехал к замку, моя лошадь упала - ужасно порезала колени и лоб - только поцарапала мне колено. Я никогда не видел, чтобы лошадь так кувыркалась, он испачкал себе даже холку и круп, так сильно перевернулся. Я пустил ему кровь и оставил в замке. Вернулся в город в бристольской почте.

Так и продолжалось: ночные переезды в переполненных вагонах, тяжелые поездки по стране в поисках неуловимых и не очень надежных помощников. Но в мае предварительное исследование было завершено и представлено Комитету в Бристоле. Как следует из дневниковых записей, Брунель изучил два маршрута к западу от Рединга: линию через долину Кеннет и Пьюси, за которую выступали Брунтон и Прайс, и более северный маршрут через долину Уайт-Хорс через Суиндон и Вуттон-Бассет. Он безоговорочно рекомендовал последний вариант, но к востоку от Рединга он показал альтернативные маршруты, выбор которых зависел бы от места, выбранного для конечной станции в Лондоне.

30 июля дела продвинулись настолько далеко, что Комитет организовал публичное собрание в Бристоле, чтобы сообщить подробности и заручиться поддержкой. Брунеля попросили выступить. Он написал: "Прошел через это очень терпимо, что я считаю большим достижением. Я ненавижу публичные собрания - это игра с тигром, и все, на что ты можешь надеяться, это то, что тебя не поцарапают или еще что похуже".

Ранее он предостерегал Бристольский комитет от преждевременного оглашения своих предложений в Лондоне, и его совет был принят. Но теперь было решено, что время пришло, и 15 августа Брюнель и господа Гуппи, Брайт, Кейв, Тотилл, Джонс, Харфорд и Роч отправились в Лондон на автобусе. Ранее был установлен контакт с Джорджем Генри Гиббсом, главой фирмы "Антони Гиббс и сыновья" и двоюродным братом Джорджа Гиббса, который был представителем Merchant Venturer в Бристольском комитете и старшим партнером Gibbs, Bright & Company of Bristol and Liverpool. Генри Гиббс уже сформировал предварительный лондонский комитет, и представители двух партий впервые встретились в офисе Гиббса на Лайм-стрит, 47, в 13:00 22 августа.6 В состав лондонского комитета вошли Бенджамин Шоу (председатель), Генри Гиббс, Эдвард Уилер Майлс, Ральф Фенвик и Джон Беттингтон. Джордж Гиббс, Николас Роч, Джон Харфорд, Питер Мейз и Уильям Тотилл (секретарь) представляли Бристоль. После утренней поездки в Брикстон на паровой карете сэра Чарльза Дэнса Брюнель присоединился к ним. Его единственным желанием было, чтобы ему позволили вникнуть в работу, и он явно потерял терпение от бесконечных разговоров о комитетах. Однако к моменту создания новой железной дороги ему предстояло вернуть эту утраченную добродетель. "Скорее старушечий набор, - записал он в своем дневнике после заседания, - обычный комитет по трудоустройству. Надо надеяться, что кто-то даст им немного жизни и смысла".

Когда 27 августа собрание собралось вновь, эта надежда оправдалась в лице секретаря Лондонского комитета, который здесь впервые встретился с Брюнелем. Его звали Чарльз Александр Сондерс, и вскоре он стал одним из самых верных друзей и союзников Брюнеля. Хотя еще не все лондонские директора были назначены, на этой встрече проспект был окончательно утвержден, и великая железная дорога появилась на свет. Возможно, это величие еще будет скрыто в будущем, но младенец был пророчески окрещен на этом собрании, так как против дневной записи в своем журнале Брюнель впервые написал инициалы "G.W.R." Гордый прилив должен был иметь много подражателей в последующие годы. Великая Западная железная дорога"; не будет прихотью предположить, что это изобретение Брюнеля, ведь название так характерно для него. В то время как другие качали головой и говорили, что линия от Лондона до Бристоля слишком длинная и слишком амбициозная, его ум нетерпеливо презирал подобные ограничения. В своем воображении он уже путешествовал далеко за пределы Бристоля, на самый запад Корнуолла, и скоро, очень скоро, он пересечет Атлантику и доберется до Нью-Йорка. Значит, западная железная дорога должна быть. Что касается ее