Мифы и факты о Верховном правителе России - Владимир Геннадьевич Хандорин

«1989 год».

Ситуацию того времени красноречиво характеризует письмо домой одного из колчаковских солдат, перехваченное военной цензурой: «Газеты пишут, что союзники идут к нам на

помощь, а на самом деле ни один чёрт в наши дела не суётся, а приходят вместо союзников наши же»1.

Вместе с тем и сама Красная армия в значительной степени

состояла из добровольческих интернациональных формирова-ний: это и известная дивизия латышских стрелков, и довольно многочисленные «интернациональные батальоны» мадьяр

(венгров из военнопленных бывшей австрийской армии), ко-1 ГАРФ. Ф. р-147. Оп. 8. Д. 5. Л. 80.

86

Глава 3. Взаимоотношения с иностранными державами

рейцев и китайцев (последние, кстати, отличались особой жестокостью).

Наконец, сама версия о противостоянии «полураздетой»

Красной армии «вооружённым до зубов Антантой белогвардейским полчищам» является абсолютным вымыслом. И это

признавали даже ранние советские историки, в числе которых

наиболее фундаментальным является исследование бывшего

«военспеца» Н.Е. Какурина (позднее репрессированного), не

потерявшее научного значения и по сей день1. Это уже в сталинскую эпоху, когда было дано указание подменить истину

пропагандистским мифом, работы этих историков были изъ-яты в «спецхраны». Из их исследований, сопровождающихся

подробными цифровыми выкладками, видно, что не только

численно, но и по вооружению красные превосходили белых на

протяжении почти всей Гражданской войны.

Возникает вопрос: как же это могло случиться, если Советская Россия опиралась лишь на собственные силы, а белые

армии получали снабжение от союзников по Антанте? Ответ

прост: после Октября советской власти достались огромные

запасы оружия и боеприпасов с военных складов и арсеналов

развалившейся к тому времени старой русской армии, скопив-шиеся к концу Первой мировой войны. Белые же армии, формировавшиеся в процессе борьбы с советской властью, изначально таких запасов не имели и вынуждены были в основном

опираться на военные поставки союзников. Оружия катастрофически не хватало. Известный факт: в ходе весенней мобили-зации 1919 г. Колчаку удалось увеличить численность призванных солдат почти до 800 тыс. чел., но половину их пришлось

распустить из-за того, что нечем было вооружать. Причина в

том, что относительно активную помощь оружием, как уже говорилось, оказывали одни англичане (благодаря У. Черчиллю), да и у них эта помощь вызывала сильнейшее недовольство

и критику со стороны левой оппозиции лейбористов и заба-1 Какурин Н.Е. Как сражалась революция: в 2 т. М., 1990 (1-е изд. —

М.–Л., 1925–1926).

87

В.Г. Хандорин. Мифы и факты о Верховном правителе России

стовки рабочих. И это несмотря на то, что у союзников после

Первой мировой войны накопились огромные излишки оружия, ненужные им в таком объёме в условиях мирного времени (так, белым англичане поставили всего несколько десятков

танков, хотя имели их тысячи, и после войны им такое количество было совершенно излишним).

Подводя итоги, можно сказать, что помощь союзников

была крайне недостаточной, и не только по причинам их собственной истощённости после Первой мировой войны и по-слевоенного кризиса, а также сопротивления левых партий, демократической интеллигенции и рабочих. Когда Первая мировая война закончилась, а плоды её были поделены победите-лями, стремление белых возродить Российскую Империю уже

не отвечало интересам союзников. Что касается Антанты, то

можно согласиться с мнением уже цитированного современного историка А.В. Шмелёва: «Правящие круги союзнических

стран боялись большевизма, который представлял собой нечто

новое и неизведанное. Но они боялись и белых, которые представляли собой старое и слишком хорошо известное. Великая

единая Россия отпугивала очень многих (хотя некоторые видели в ней необходимый противовес Германии). Во внешней политике белых, проникнутой этой идеей, другие державы видели потенциальную опасность для себя»1.

Что же касается А.В. Колчака, то он, как и А.И. Деникин, твёрдо отстаивал национальные интересы, как он их понимал, и не допускал вмешательства иностранцев в наши внутренние

дела. Если проводить параллель с Францией 1940 года, то большевики, заключившие капитулянтский договор с Германией, выступают здесь в роли предателя Петэна, а белые и лично Колчак — в роли патриота де Голля, эмигрировавшего в Англию

(или что, тоже «британский агент»?) и объявившего о начале

Сопротивления с помощью английских и американских союзников. На первом месте для белых стояли единство и неделимость России. Это мы увидим наглядно из следующей главы.

1 Шмелёв А.В. Указ. соч. С. 220.

88

Глава 4.

За единую неделимую

Россию: национальный

вопрос

В отличие от большевиков, демагогическим провозгла-шением «права наций на самоопределение» заложивших

бомбу замедленного действия под Россию, белые твёрдо отстаивали восстановление единой неделимой России в дореволюционных границах, признавая лишь независимость

Польши (признанную ещё Временным правительством в

марте 1917 г.) и соглашаясь предоставить внутреннее само-управление национальным окраинам. Это, в частности, выражалось в официальном заявлении министра иностранных

дел белой России С.Д. Сазонова представителям Антанты, сделанном в начале апреля 1919 г., что «помимо этнографической Польши, никакие вопросы не могут быть решены

без участия и согласия России»1. Главный боевой клич Белой армии: «За единую неделимую Россию!» — объединил

вокруг неё патриотические круги общества. И А.В. Колчак, и А.И. Деникин выступали горячими поборниками национального единства.

При этом