Царь Иоанн IV Грозный - Александр Николаевич Боханов
Царь Иоанн IV Грозный читать книгу онлайн
Выдающийся историк Александр Боханов представляет адекватный портрет первого царя Московского государства, чья фигура веками вызывает яростные споры.
Первый Царь Московского государства Иоанн Васильевич (1530–1584), получивший народное прозвание «Грозный», – одна из самых величественных фигур в пантеоне Русской истории. При нем Русь-Московия превратилась в великую мировую державу, став и по знаку и по существу наследницей великой Римской христианской империи, Третьим Римом, значение которого в мировой геополитике не мог отрицать никто. И уже несколько веков вокруг фигуры этого человека и политика бушуют мировоззренческие страсти. Одни авторы тратят массу сил и слов для морального «ниспровержения» Первого Царя, облыжно приписывая ему «злодеяния», которые тот по большей части и не совершал. Другие стараются вознести Иоанна Васильевича на исторический пьедестал, а некоторые и того больше – ратуют за причисление его к лику Угодников Божиих.
Настоящее исследование выдающегося отечественного историка, доктора исторических наук Александра Николаевича Боханова (1944–2019) преследует цель – дать адекватный портрет Иоанна Грозного человека и политика, в реальных обстоятельствах времени и места. Опираясь на различные документальные свидетельства, используя обширное историографическое наследие, автор развенчивает старые лживые идеологические мифы, показывая истоки и корни их происхождения.
В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Милость царская конечно же не сравнима с милостью Божией. Воля Творца неизъяснима, Он – единственный Душевидец; Его нельзя обмануть, ему нельзя сказать неправду, упросить и вымолить благодеяние без великого душевного преображения. От Него всегда и все получают по делам и по мыслям.
С царем иное дело. Он – смертный, и как каждая тварь подвержен искушениям, слабостям, заблуждениям. Его льстивыми словами и нарочитой услужливостью можно ввести в искушение, он способен принять видимое и мнимое за внутреннее и подлинное. Иоанн Васильевич в том многократно убеждался на собственном жизненном опыте и в конце жизни был очень невысокого мнения о натуре человеческой. Сколько раз он доверялся людям, скольким, без роду и звания, оказывал великодушное покровительство, приближал к себе, осыпал почестями славы и богатства. И почти всегда все кончалось одинаково: предавали, изменяли, злоумышляли. А некоторые и того больше, возгорались неправедным огнем самомнения, становились рабами гордыни, и близость к Помазаннику Божьему начинали воспринимать не как милость, а как судьбоносное предопределение. Эти-то – самые опасные. Они не только нежились в лучах царского величия, мнили о себе неоправданно, а некоторые и того больше; не прочь были заменить собой царское светило.
Примечателен в этой связи эпизод с Василием Григорьевичем Грязновым (Грязным), которого Грозный называл «Васюшкой». Он был из числа «новых людей», приближенных к Царю в ходе Опричнины, рьяно и неколебимо исполнял царскую волю и был донельзя всегда услужливым. Против царских порфир не злоумышлял, но от своей близости к Царю возгордился необычайно.
Биографических сведений о Василии Грязном немного, происхождение его неясно и даже не известны годы жизни и смерти. Известно лишь, что был «думным дворянином» и одно время числился «царским любимцем» во времена Опричнины, но важных должностей в управлении никогда не занимал. Это имя так и сгинуло бы в лабиринтах истории, если бы не один сохранившийся документ: адресованное Грязнову письмо Первого Царя. Это обстоятельство привлекло внимание историков, и имя «Васюшки» попало на страницы исторических повествований. Мыслимое ли дело: ведь ему отправил послание сам «Грозный Царь».
Центральная часть гравюры с изображением архитектурного ансамбля Кирилло-Белозерского монастыря
Хранится в Кирилло-Белозерском монастыре. М. Нехорошевский, 1742 г.
Центральная часть цветной хромолитографии «Вид первоклассного Кирилло-Белозерского монастыря в память пятисотлетия основания его»
Хранится в Кирилло-Белозерском музее, 1897 г.
Предыстория всего этого дела такова. Весной 1573 года Василий Грязной был послан воеводой в южную крепость Донец, которая находилась на границе Руси и владений Крымского хана. Новый воевода недолго правил должность и вскоре был захвачен в плен крымчаками. Там, спасая свою жизнь и не желая превращаться в простого раба, Грязной поведал, что он «близок к Царю», что он у него «в великой милости» и что его новые хозяева могут получить за него огромный выкуп.
Крымцы, для которых торговля рабами являлась главным промыслом, тотчас ухватились за это предложение и назвали астрономическую сумму выкупа: 100 тысяч рублей![209] Грязной написал в 1574 году об этих предложениях в Москву Царю и получил ответ.
Данное послание Иоанна Грозного выдержано в ином стиле, чем послания князю Курбскому. Оба они были холопами Царя, но Грязной не изменял и попал в плен по глупости и нерадению. Потому Иоанн Васильевич и говорил с «Васюшкой» как с человеком, которого Бог обделил умом, который не вызывал ненависти, а только сочувствие. Он опасался, что по причине «скудости ума» Грязной может погубить свою душу и принять «веру басурманскую» (ислам), а ведь это хуже смерти. Поэтому в царском послании перемешаны строгий выговор и пастырское увещевание.
Начинает Царь послание с напоминания некоторых важных обстоятельств. «Васюшка» попал в плен по собственной вине, забыв о том, что ехал ведь не на охоту «с собаками за зайцами». Называя Грязного «неженкой», он делает отеческое наставление: «что же ты думал, что это все шутки, как у меня за трапезой. Крымцы же шуток не любят, ночами не спят, а потому тебя «к седлу и приторочили». Вывод нелицеприятный: «Если бы крымцы были такими бабами, как вы, то им бы за рекой не бывать, не только что в Москве»[210].
Грязной заявил себя в плену «великим человеком», почему Иоанн и «освежил в памяти» историю его приближения к Царю. Он ведь с началом Опричнины в 1565 году многих приблизил худородных, убедившись в ненадежности и изменах именитых и родовитых. Царь желал от новых людей – «службы и правды». Но на это способны были далеко не все. Он напомнил Грязному: из какого низа тот происходил. «Васюшка», как и его отец, служил у князей Пенинских-Оболенских чуть ли не псарями, а предки – у ростовских архиепископов были простыми служками. «И мы не запираемся, – заметил Царь, – что ты у нас в приближении был». Но из этого нельзя делать тех выводов, на которые сподобился Грязной.
100 тысяч рублей просить; да как земля не разверзнется от такого самомнения! «Царь и Великий князь всея Руси» преподнес несмышленому подданному урок высочайшей бухгалтерии. «Ради приближения твоего тысячи две рублей дадим, а до сих пор и по пятьдесят рублей бывали; а ста тысяч выкупа ни за кого, кроме государей, не берут и не дают такого выкупа ни за кого, кроме государей». Письмо «Васюшки» до нас не дошло, но можно предположить, что он там не рассказал Иоанну о своем бахвальстве в Крыму.
Царь и без этих признаний все понял; ведь крымчаки за освобождение Грязного просили, помимо огромной суммы, еще освободить Дивея-мурзу, известного крымского военноначальника и близкого к хану Девлет-Гирею вельможу. Он попал в русский плен в 1572 году и имел высокое родословие: происходил из ногайского рода Мансуров и был главой рода Мангитов. Его же сын был женат на дочери хана.
Иоанн прекрасно знал, что важного пленника на неважного не меняют, да и такой обмен не предложат, чтобы честь не уронить. Значит, «Васюшка» басни крымцам насочинял о своем «величии», потому те так и разохотились. Царское достоинство было удовлетворено полной мерой. Крымцы готовы были менять самочинного «вельможу» на самого важного своего господина, на «правую руку» самого хана. Ведь таких, как Дивей, у хана больше нет, а таких, «как ты, Вася… полно».
Да и мену такую Царь считал неразумной.
