Клуб 27. Кобейн, Хендрикс, Шакур, Уайнхаус и другие - Елизавета Михайловна Бута

и осторожно вынимает из его рук почтовую открытку. Все-таки это Бруно сейчас за нее заплатил. Это оказывается удачной инвестицией. Через пару лет эти открытки стоят уже тысячи долларов, а через десятилетия – миллионы.

И стало очень тихо

В самом сердце переплетенных между собой одинаковых кирпичных домов с черными пожарными лестницами района Боэрум-Хилл, в одной из типовых квартир для благополучных семей Бруклина, 22 декабря 1960-го года появляется на свет Жан-Мишель Баския. Жерар и Матильда Баския вовсе не были простыми рабочими, не жили на пособие, и в их квартире никогда не отключали свет за неуплату. Так хотелось бы думать тем, кто видел в Жан-Мишеле черного художника, а тот предпочитал не спорить с ними.

Жерар служит бухгалтером в одной из крупных фирм, а Матильда изучает в колледже историю искусств, но потом, как и полагается, становится добропорядочной матерью и домохозяйкой. Впрочем, она все же сохраняет в себе способность восхищаться искусством, и продолжает интересоваться им вплоть до самой смерти. Странная, яркая и непримиримая Матильда восхищает до ужаса обычного Жерара, который всегда стеснялся своей заурядности. Матильда называет это «проклятьем обывателя». В 1958-м году у них рождается первый ребенок, но ему не суждено было прожить и года. Смерть первенца сильно меняет Матильду. Несколько месяцев она не выходит из дома и, кажется, даже не встает с постели, но потом постепенно Жерар вновь начинает узнавать в своей жене ту яркую и непокорную красотку, в которую влюбился. Вторая беременность становится для них спасением, а ребенок кажется лучом надежды. Вскоре Матильда рожает еще двух девочек, но чему она их может научить? Готовить и убираться не так уж сложно, а разбираться в искусстве, темнокожим девушкам, как оказалось, не нужно. Это даже вредно. Начинает хотеться большего, чем они могут ждать от жизни.

Жан-Мишель Баския (1960–1988) – американский художник. Прославился сначала как граффити-художник в Нью-Йорке, а затем, в 1980-х годах, как очень успешный неоэкспрессионист. Картины Баския одни из самых дорогих в мире. Величайший представитель протестного искусства.

«Я хотел быть звездой, а не талисманом галереи»

(Жан-Мишель Баския)

Жерар часто любит по вечерам рассказывать детям о своем детстве на Гаити, а Матильда с удовольствием пересказывает страшные сказки Пуэрто-Рико, которые она слышала от матери в детстве. Удивительно, но рассказы о Пуэрто-Рико всегда завораживают детей, хотя Матильда никогда не бывала нигде дальше Нижнего Манхэттена. Странные куклы вуду, купленные на блошином рынке, яркие бусы, оставшиеся то ли с фестиваля в Вудстоке, то ли в Монтерее, бесконечные альбомы с картинами всех музеев Нью-Йорка, громоздившиеся на всех доступных поверхностях их квартиры, – все это окружает мальчика с детства. Как только Жан-Мишель учится стоять на ногах, мать начинает водить его по главным музеям города. Нью-Йорк с каждым днем превращается во все более тихое и опасное место, но Матильда учит сына не замечать этого. Она хочет, чтобы сын умел видеть прекрасное, замечать уродство его могут научить и другие. Музей Соломона Гуггенхайма, Бруклинский музей, Метрополитен… Каждые выходные они устраивают квест по городу в поисках искусства, и Матильда всегда находит то, от чего ее глаза начинали блестеть от слез.

Четырехлетний Жан-Мишель держат маму за руку и с недоумением смотрит на то, как его мать восторженно разглядывает картину «Герника» Пабло Пикассо. Он совершенно не понимает, отчего все эти страшные кубические люди на картине так впечатлили ее, но в тот момент он отчаянно хочет тоже научиться плакать от искусства.

Со временем мать Жана-Мишеля становится все более печальной. Она может по несколько дней подряд не выходить из квартиры, потом решить все же куда-то выбраться, часами собираться, но так и не суметь заставить себя выйти из дома. Матильда часто говорит, что Нью-Йорк – слишком опасное место для прогулок, и даже подкрепляет свои слова какими-то историями из криминальной хроники. Особенно сильно это начинает проявляться после того, как Жан-Мишеля сбивает машина. Матильда в тот момент была занята тем, что завязывала шнурки младшей дочери, когда ее семилетний сын вдруг отвлекается на что-то и выходит на проезжую часть. Водитель не замечает ребенка на дороге и не снижает скорость. Самое страшное, что он даже не притормозил после того, как сбил ребенка, не попытался помочь и отвезти мальчика в больницу. Женщине приходится еще минут десять бегать по улице и умолять таксистов отвезти ее с сыном в больницу. Прохожие с сомнением оборачиваются на нее, водители недовольно качают головой и никто даже не пытается помочь ребенку.

В больнице оказывается, что никаких серьезных травм Жан-Мишель не получил: несколько мелких переломов и ушибов, из-за которых ему придется месяц не ходить в школу. Жан-Мишель этому даже рад. Когда ребенок понимает, что ночь ему придется провести в больнице одному, он начинает плакать. В таких случаях Матильда обычно дает сыну в руки один из художественных альбомов, но в больнице ничего подобного не находится, но зато кто-то из врачей выдает ей подарочное издание знаменитой «Анатомии» Генри Грея с картинками. Жан-Мишеля эта книга устраивает полностью. Он часами изучает нарисованные там картинки, а когда приходит пора выписываться – наотрез отказывается отдавать медицинский справочник. Для него настоящий словарь человеческой боли, из которой рождается живопись. Анатомия страданий человека.

Весь месяц, проведенный дома, Жан-Мишель не расстается с этой книгой, и впоследствии всегда будет называть ее своей любимой. Уже будучи взрослым, он назовет свою музыкальную группу в честь автора этого учебника.

Отношения Матильды и Жерара после того случая окончательно портятся, ведь Матильда не уберегла сначала одного ребенка, а затем – второго. Жерар начинает часто выходить из себя. Его ужасно раздражает вечно печальное лицо Матильды, с которым она встречает его с работы, и в 1968-м году он вдруг собирает вещи жены, вызывает такси и отвозит ее в больницу.

В психиатрической лечебнице живо ставят женщине диагноз «депрессия», и с энтузиазмом начинают лечить электрошоком. Назад Матильда возвращается уже другим человеком. Тихая, покорная и совершенно бесцветная. Кажется, что в больнице сумели стереть все краски из ее мира.

– Мы должны развестись. Детей я возьму на себя, так будет лучше для всех, – увещевает ее мужчина. Поначалу от таких разговоров глаза матери Жан-Мишеля начинают блестеть от слез, но со временем она примиряется с тем, что предлагает ей муж. Они разводятся, а опека над детьми по суду достается Жерару. Матильда часто навещает их, но всякий раз, после того, как она предлагает, чтобы дети какое-то время пожили с ней,