И не иссякнут родники - Вячеслав Леонидович Светличный

чтоб границу от кочевников оборонять. В XVIII веке крепость здесь поставили. От нее и Николаевка пошла. Был еще, кроме самой крепости, ров глубокий. Верховой казак с пикой свободно в нем укрывался. Ту часть села, что внутри рва была, так до сих пор и зовут «крепость». Что за рвом — «форштадт». Сейчас в селе еще «БАМ» появился. Это — новая часть, недавно отстроенная.

Правда, холодновато в тех новых домах. Известное дело — бетон да кирпич. В городе, наверное, тоже не жарко в новых-то домах?

Не беда, отопление наладится. А то, что строится Николаевка, — это дело доброе. Детсад новый, школа большая. Даже крепость помолодела: реставрируют. Видали, стены наново оштукатурили? На тот год и с церковью закончат. Хорошее дело. Ведь это памятник дедам и прадедам, отечество защищавшим. Говорят, много денег на эту реставрацию отпущено. И правильно, нельзя на такое дело деньги жалеть: история.

Вот вы спрашиваете, почему у нас в селе молодежь остается. Может, из-за крепости и остается. Человек должен знать, откуда корень его пошел. У нас знают. Не в одной, конечно, крепости дело. Мне, например, в революцию только десять лет было. А помню, как брат старший, Митрий, к красным уходил. Потом всю гражданскую в полку Степана Разина воевал. Товарищ его по службе, Сагбутдинов Абдрахман, и сейчас в Николаевке живет. Тесть он нашему председателю, Владимиру Адамовичу.

Есть в селе и еще один памятник. На нем — фамилии непришедших с последней войны. Там мои друзья, трактористы первые — Николай Енбахтов, Егор Бердинский, Семен Соколов, Василий Калугин, дизелист. Первого шофера колхозного — Виктора Позднякова — тоже на фронте убило. Мало мужиков вернулось, особенно из тех, кто в первое лето ушел. Сто четырнадцать фамилий на памятнике. Сто четырнадцать только из Николаевки! Вечная им память…

Оскудело в войну село людьми. Не хватало рук хлеб растить. И сейчас, конечно, побольше бы надо — производство-то растет. Да сейчас грех жаловаться — молодежи много на работу хлеборобскую приходит. В процентах не знаю, сколько парней и девчат остается, но говорят, в нашем колхозе больше, чем в других хозяйствах по району. Свадеб больше стало. Пример приведу, на собрании услыхал. В прошлом и позапрошлом году в первый класс по 17—18 ребятишек записывали, нынче — 28. Вот он и процент. Больше свадеб — больше ребятишек.

С девчатами, конечно, трудней. Поедет учиться, замуж там выйдет и останется. А парни почти все приживаются здесь. Да и как не остаться. Первое — квартиры есть. Женись, хозяйством обзаводись, пожалуйста. Второе — весело молодежь живет у нас, дружно. Как праздники проходят? Та же масленица. Ведь целый карнавал, как и положено в русской деревне. Тройки, ряженые. С улицы все гурьбой в клуб. Там концерты. А самодеятельность? Хору на сцене стоять места нет. И поют хорошо, громко, особо наши казачьи песни. Председатель Владимир Адамович Чернецкий умеет поощрять такое. Костюмов на семь тысяч купили, инструменты. С молодыми у него этот, контакт. Вообще клуб наш в последние годы ожил. Исаев Марат там работу ведет. Один со всем управляется — и песни, и танцы, и музыка своя. Придумал регистрацию торжественно проводить, при всем народе. Все молодых поздравить приходят. Еще, значит, у людей радость появилась, а свадеб-то не по одной в месяц в селе бывает. Даже если в городе живут или в другом селе, все равно регистрироваться сюда едут, чтоб все честь по чести было.

Еще скажу. Организовали в школе производственную бригаду. По месяцу ребята летом в ней работают в три смены, овощи выращивают. Сами пашут, сеют, убирают. В этом году даже доход бригада дала. Я это к чему? Деревенских ребятишек к работе приучать не надо. Они по хозяйству все умеют. Другое дело — работа коллективная. Вот тут производственная бригада и нужна. В ней — все как у взрослых. Это и нужно, чтоб не игра, а на самом деле. Чтоб ответственность за свою деревню у них появилась. Не важно, кем станут, на кого выучатся. Главное, чтоб помнили, что работать здесь должны, где родились, в деревне, ведь без них она обеднеет. Земля обеднеет. Нет, учителя в школе свою главную задачу правильно понимают. Да и как же не понимать? Многие здесь, в Николаевке, и родились, и учились. Хоть перечисляй. Валя Дубовая — наша, Надежда Гордеева — тоже, Антонина Михайлова, Нина Иванова, Лузан Владимир, Зинаида Габитдинова — все наши, николаевские. Да и те, что приехали, через год-два село родным уже считают.

Взять внучку мою, Наталью. Она с родителями в Магнитогорске жила. Музыкальное училище там закончила. В Николаевку добровольно приехала, напросилась. Я, говорит, николаевская и есть. С детства к селу привыкла, когда гостила у нас. Сейчас детей музыке учит. Сразу три пианино у нее — в детсаде, школе и Доме культуры. Везде успевает. Да еще учится в Уфе, в институте искусств. Заочно, конечно. Вот ведь как дело оборачивается. Я когда-то доколхозную мелкополосицу первой бороздой объединял. Сын старший, Николай, электрик он, первую лампочку в селе зажигал. После войны уже было. В правлении засветил, и в доме у нас, у стариков, чтоб уважить. А Наталья, внучка, музыкальную школу открыть хочет. Вот ведь жизнь-то как идет, не угонишься.

Да и зачем догонять? Нам, старикам, приятно, что дело наше, колхоз наш молодежь соблюдает. «Новый путь» — не последнее хозяйство в районе. Пятилетку последнюю и по мясу и по молоку заранее сделали. Вы сходите на откормочную площадку, поглядите, каких бычков там растят. По 500 с лишним килограммов весом их сдают. За тысячу голов миллион двести тысяч рублей колхоз получил. Шутка ли? А механизаторы? Еще года не было, чтоб к нам на помощь кто приезжал. Сами помогаем соседям. В общем, любо глядеть, как смена наша работает. Иной раз только идешь мимо мастерских — сердце слезой обольется: на такой бы вот технике поработать. Да куда там. По семьдесят четвертому нам пошел с хозяйкой моей, Лукьяновной. Какие уж мы работники. Разве что по хозяйству. Держим, конечно, как без хозяйства. Нам, понятно, не много теперь надо, да без работы не сидится. Себя кормим и государству кое-что сдаем. Все польза. У нас все сдают излишки. Прямо здесь, в селе. Молоко, бычков, яйца там, птицу. И колхоз нам помогает. Сено и не заметишь, когда ко двору подвезут. Хотя и на четыре тысячи голов совхозного стада запасти его нелегко. Зерном, отходами тоже обеспечат. Картошку все в одном месте сажаем — на поливном участке. У нас степь сухая. Раньше руки ведрами обрывали, огород свой поливая…

Может, кто в городе скажет: захвалил дед свою Николаевку. А