Под тенью века. С. Н. Дурылин в воспоминаниях, письмах, документах - Коллектив авторов -- Биографии и мемуары

если могу, что-либо сделать для Вас только при благоприятном стечении обстоятельств, во всяком случае, Вы обратились ко мне несколько поздно, когда встреч и возможностей стало значительно меньше. Может быть, посчастливится устроить что-либо с осени. <…>

Еще раз спасибо Вам за очерк о Вагнере[145]. Я прочел его не отрываясь и немедленно (это Вам лучшая читательская похвала!) и вполне сочувствую основной идее и основной тенденции его: и тому, что в Вагнере Вы подчеркиваете мифотворчество и тем сближаете его с Россией, и тому, что провозглашаете основной примат мифа. Если бы критиковать, то я сказал бы, что об этом сказано не слишком много, но слишком мало, т. е. отвлеченно, а между тем для этих тем такое касание их может быть опасно, ибо обнажает до времени. <…> Спасибо Вам за оттиск о св. Франциске[146]. Буду читать «Цветочки» в теперешнем уединении… <…> Всего Вам доброго. Не оставляйте своего замысла относительно народных житий святых[147], о которых мы говорили на Пасхе.

Ваш С. Булгаков[148].

* * *

Дорогой Сергей Николаевич!

<…> Спасибо Вам за оптинское письмо и оптинскую память. Мне не приходилось там бывать, но говорят люди понимающие (например, о. Павел Флоренский), что там земля (именно земля) благодатная. Ведь бывает благодатная земля, это и без всяких теософий следует признать, да я и сам это непосредственно чувствую и у Троицы, и в Зосимовой пустыни, да и в каждом храме. <…> Тот, у кого нет в душе «Оптиной», кто извергнул ее из себя или отвергнулся Церковью, кто не знает ее как дома молитвы, как земли благодатной, где снятся сны о лествице Иакова, у того нет будущего (религиозного) и нет настоящего. <…> Очень радуюсь Вашему намерению написать доклад об иконографии[149], это — прекрасная тема: и поучительно, и полезно, и даст Вам возможность развернуться. Пожалуйста, не отказывайтесь от Вашего намерения.

Желаю Вам всего лучшего. Сердечно Ваш

С. Булгаков[150].

[Продолжение см. в главе «Челябинская ссылка».]

Метнер Николай Карлович

Метнер Николай Карлович (1879/80–1951,Лондон) — выдающийся композитор и пианист, педагог. Творчество и исполнительские приемы Метнера оказали значительное влияние на музыкальное искусство XX века. С Дурылиным их связывали дружеские отношения на протяжении многих лет. Познакомились они в 1910 году, а через два года начинается их переписка. Дурылин посылал Метнеру свои стихи с посвящением. На одно из них Метнер собирался написать музыку, но не сложилось. Дурылин был знаком со всеми членами семьи Метнеров. Гостил на их даче в Хлебниково. В издательстве «Мусагет» Дурылин тесно общался со старшим братом Николая Метнера — Эмилием Карловичем Метнером. Дурылин был домашним учителем племянника Метнеров Андрея Сабурова, воспоминания которого помещены в этот сборник. После отъезда Н. Метнера за границу в 1921 году и ссылки Дурылина переписка велась через композитора П. И. Васильева — ученика Метнера и друга Дурылина. В 1927 году они встречались во время приезда композитора в Россию. Часть статьи «Тютчев в музыке»[151] Дурылин посвятил произведениям Н. Метнера. Сборник с дарственной надписью послал композитору через Васильева П. И. с письмом от 31 января 1929 года.

Дорогой Сергей Николаевич!

Письмо, которое я начал Вам писать, мне так и не удалось закончить. От родителей я на другой день отправился к М. К. Морозовой, где сначала мне было просто невозможно заняться этим, а потом уже стало как-то неприятно возвращаться к столь давно начатому письму.

Мне хочется только сказать Вам, что Ваше впечатление и вообще все, что Вы писали по поводу моих песен, было для меня чрезвычайно ценно и глубоко тронуло меня. Мне только думается, что Вы уже слишком преувеличиваете мои весьма скромныя, интимныя заслуги перед искусством. Сам я хотя и чувствую, осязаю свой путь, но не вижу его — я иду по нем как слепой, больше топчусь на месте и потому до сих пор прошел, может быть, всего «парочку» шагов. «Муза» Пушкина, пожалуй что, и шаг, но, повторяю, много-ли я таких шагов сделал?!

Стихотворение Ваше очаровательно и настолько близко мне, что я, как уже Вам сказал, подумываю о том, чтобы превратить его в песню. Впрочем, не знаю — удастся ли мне это.

Крепко жму Вашу руку.

Ваш Н. Метнер[152].

[Продолжение см. в главе «Томская ссылка».]

Митрополит Вениамин (Федченков)[153]

Митрополит Вениамин (в миру Иван Афанасьевич Федченков; 1880–1961) — один из самых высокообразованных архипастырей своего времени. Православный подвижник, богослов, миссионер, талантливый духовный писатель. С 1933 года — экзарх Московской Патриархии в Америке, архиепископ (с 1938 года — митрополит) Алеутский и Северо-Американский; с 1948 года в СССР управлял различными кафедрами. Похоронен в пещерах Псково-Печерского монастыря.

Глубокоуважаемый батюшка о. Александр![154]

Ваши письма невольно заставляют иногда думать о поднятом вопросе и отмечать соответствующий материал, который и сообщаю Вам — к сведению. Буду (может быть, и не один раз) писать без особой системы, а «случайно», что Бог пошлет.

I. Общее ожидание конца мира

1. Один из самых образованных людей, каких я видел на своем веку, — бывший ранее, однако, толстовцем, но раскаявшийся — Сергей Николаевич Дурылин (Москвич) пред или уже при наступлении русской революции занимался вопросом о вере в приближающийся конец мира, — как среди русских, так и среди других народов. Я слышал от него это лично в Москве[155]. Он пришел к замечательным — и даже отчасти будто бы и неожиданным — выводам, особенно о России. Обычно существует воззрение, что ожидание конца мира совпадает с какими-либо историческими катастрофами (войнами в особенности). И это отчасти верно. И так в конце концов и должно быть по предсказанию Господа. Но не всегда совпадают эта явления.

С. Н. Дурылин[156]отмечает следующие исторические наблюдения.

а) Россия переживает татарское иго. Времена тяжкие. Однако ни у кого нет мысли ни о конце мира или даже России. Наоборот, великий светильник Руси, преп. Сергий, и сам строит, и птенцы, вылетевшие из его гнезда, тоже строят, не думая о конце… Татары погибли. Русь встала и духовно окрепла.

б) Смутное время. Во многом напоминает наши дни большевизма. И опять мы не читаем в литературе церковной о конце мира. Смута преодолена. Русь встала и стала расти государственно.

в) Но тут наступает неожиданность: вопреки увеличивающемуся могуществу ее и росту, появляются идеи об антихристе… Конечно, и наш раскол придал этому много поводов; и совпадение 1000 лет и 666 (год большого Моск. Собора), то есть чисто произвольное счисление о времени Второго пришествия. Но еще более