Куриный бульон для души. Первая любовь и школьные мечты. Истории, которые возвращают в юность - Кимберли Кирбергер

мелочь, как бабушка. Что ж, теперь я из невидимки стала посмешищем. Обе роли незавидные. Я перехожу к своей парте. На стуле лежит бумажный пакет для покупок. Ожидая увидеть в нем чью-то вонючую спортивную форму и теннисные туфли, я заглядываю внутрь.

Боже мой. Мне кажется, что я таю.

Пакет полон веток сирени. Я чувствую их запах всей душой, чувствую их той частью себя, которая, как мне казалось, засохла и умерла. Неужели я все еще в реальной жизни? Я поднимаю глаза – все по-прежнему безучастно смотрят на меня. Но среди них точно есть один сентиментальный бунтарь под маской безразличия. Кто же?

Я отодвигаю пакет и сажусь. Учительница чем-то раздражена.

– Ну что, ребята, начнем? Ваши вчерашние презентации пойдут в зачет…

Среди цветов виден листок бумаги. Я открываю его и читаю две строчки:

Мы обретем свое право существовать.

А сирень так и будет цвести каждую весну.

Журнал «Блю-джин»

Кисточка для рисования

Я ношу с собой кисточку для рисования, куда бы я ни пошла,

На случай, если мне нужно будет прикрыться, чтобы не показать себя настоящую.

Я так боюсь показать себя, боюсь, что ты будешь смеяться или говорить гадости.

Я боюсь, что могу потерять тебя.

Я бы хотела снять с себя все слои краски, чтобы показать себя истинную,

Но будет лучше, если ты попытаешься понять, мне нужно, чтобы ты принял то, что видишь.

Так что если ты наберешься терпения и закроешь глаза, я медленно сброшу все свои слои.

Пойми, как мне больно без всей этой брони.

И вот покровы сняты.

Я чувствую себя беззащитной, голой и замерзшей, и если ты все еще любишь меня несмотря на то, что видишь,

Значит, ты мой друг – чистый, как золото.

Но мне нужно сохранить кисть И держать ее при себе,

Чтобы она была под рукой на случай, Если кто-то не поймет.

Пожалуйста, защити меня, мой дорогой друг, И спасибо, что любишь меня по-настоящему,

Но позволь мне хранить мою кисть, Пока я тоже себя не полюблю.

Бетти Б. Янгс

Глава 5. Об уроках

Школа показала мне, что учиться нужно не только в ее стенах, но и за ее пределами. Где еще я мог научиться карабкаться, качаться и прыгать? Где еще я мог научиться заводить друзей?

Джесси Браун, 18 лет

Мы можем остаться друзьями?

Нужно быть осторожными, чтобы извлечь из опыта только ту мудрость, которая в нем заложена.

Марк Твен

Робби Роджерс… моя первая любовь. Какой же он был замечательный! Добрый, честный и умный. Чем больше я думаю о нем, тем больше причин нахожу для того, чтобы любить его так сильно, как любила. Мы встречались целый год. Как вы понимаете, это очень большой срок для старшеклассников.

Я не помню, почему меня не было на вечеринке Нэнси в тот субботний вечер, но мы с Робби договорились, что увидимся, когда все закончится. Он пообещал прийти около половины одиннадцатого. Робби всегда держал слово, поэтому в одиннадцать я начала волноваться. Я знала – что-то случилось.

В воскресенье утром он разбудил меня телефонным звонком:

– Нам нужно поговорить. Можно я приеду?

Я хотела ответить: «Нет, нельзя. Тебе нельзя приходить и сообщать мне, что что-то не так». Но вместо этого я собралась с духом и сказала:

– Конечно.

Я не ошиблась.

– Вчера вечером мы сошлись со Сью Рот, – сообщил мне Робби, – и теперь мы встречаемся.

Дальше он говорил стандартные фразы:

– Я так запутался. Я ни за что не хотел тебя обидеть, Ким. Я всегда буду любить тебя.

Должно быть, я сильно побледнела, потому что чувствовала, как кровь отхлынула от моего лица. Такого я не ожидала. Моя реакция удивила меня. Я ощутила такой гнев, что не могла говорить. Мне было так больно, что все вокруг исчезло, кроме раны в сердце.

– Ну же, Ким, не обижайся. Мы же можем остаться друзьями?

Это самые жестокие слова, которые можно сказать человеку, которого бросаешь. Я искренне любила Робби, делилась с ним каждой маленькой слабостью, была уязвима – каждый день я проводила с ним по четыре часа, не считая бесконечных телефонных разговоров. И так целый год. Мне хотелось ударить его, а потом еще раз, пока он не почувствует себя так же ужасно, как и я. Вместо этого я попросила его уйти. Кажется, даже съязвила:

– Наверное, Сью ждет тебя.

Он ушел, а я сидела на кровати и плакала. Мне было так больно, что ничто не могло меня утешить. Я даже попыталась съесть пятилитровую банку мороженого. Я снова и снова включала наши любимые песни, мучала себя воспоминаниями о хороших временах и добрых словах. А когда мне стало плохо физически, приняла решение.

Я буду мстить.

Я рассуждала так: Сью Рот – одна из моих самых близких подруг. Хорошие подруги не бросаются на твоего парня, когда тебя нет рядом. Ясно, что она должна поплатиться.

В выходные я купила несколько десятков яиц и, в сопровождении пары друзей отправилась к дому Сью. Сначала мне просто хотелось выпустить пар, закидав ее дом яйцами, но от этого стало только хуже. Потом кто-то обнаружил открытое окно в подвале, и мы зашвырнули оставшиеся яйца внутрь. Но это было еще не самое страшное. Оказалось, что вся семья Рот уехала из города на три дня!

Лежа в постели той ночью, я впервые задумалась о том, что мы натворили. Это ужасно, Ким… Просто ужасно.

Вскоре вся школа обсуждала новости: Робби и Сью начали встречаться, а пока Сью не было в городе, кто-то закидал их дом яйцами, и ее родителям пришлось нанять специалиста, чтобы избавиться от запаха.

Дома мама уже ждала меня на разговор.

– Ким, у меня весь день разрывается телефон, и я не знаю, что ответить. Пожалуйста, скажи честно. Это ты сделала?

– Нет, мама, это не я.

Мне было очень неприятно врать.

Мама в ярости набрала номер миссис Рот:

– Это Эллен. Я хочу, чтобы вы перестали обвинять мою дочь в том, что она закидала яйцами ваш дом!

Она кричала на мать Сью, ее голос становился все громче и громче:

– Ким никогда бы не сделала ничего подобного, и я хочу,