Стивен Кинг за железным занавесом (история книг С. Кинга в СССР и России, 1981-2025) - Ернар Шамбаев

группу высокопоставленных лиц, решивших, что Михаил Горбачев заигрался в перестройку, и уверовавших, что если посадить его под домашний арест, ввести в Москву танки и запретить несколько газет и телепередач, СССР удастся удержать от распада. Участники ГКЧП считали неприемлемыми предыдущие политические и экономические реформы Горбачева и утрату международного влияния СССР.

Во главе этой компании стояли вице-президент СССР Геннадий Янаев и председатель КГБ Владимир Крючков. Причина путча была понятна: 20 августа планировалось подписание нового союзного договора, поэтому гэкачеписты решили сыграть на опережение. Горбачева, отдыхавшего на президентской даче в Форосе, изолировали – под предлогом «внезапной болезни», хотя он, по воспоминаниям, был скорее разъярен, чем болен. Утром 19 августа в Москву вошли танки.

Реакция на путч оказалась для его организаторов неожиданной. Борис Ельцин, тогдашний президент РСФСР, немедленно выступил с заявлениями, в которых действия ГКЧП назывались государственным переворотом. Он распорядился переподчинить себе структуры власти, включая армию, КГБ и МВД. Центром сопротивления стал Белый дом, где в считанные часы собрались тысячи москвичей, готовых защищать здание от штурма. Они начали строить баррикады. Борис Ельцин поднялся на танк и зачитал обращение к народу.

Между тем КГБ и армия действовали крайне нерешительно. Офицеры отказывались выполнять приказы, солдаты – идти на штурм. В Ленинграде мэр Анатолий Собчак тоже публично осудил переворот. Уже вечером 21 августа танки покинули Москву. 22 августа ГКЧП самораспустился, а его участники – кто был арестован, кто попытался бежать, кто наложил на себя руки. Министр внутренних дел Борис Пуго застрелился. Генерал Сергей Ахромеев, советник президента, тоже покончил с собой. Или, как утверждали злые языки, «ему в этом помогли».

Августовский путч вошел в историю как попытка спасти страну, которая, судя по всему, уже не хотела, чтобы ее спасали. Он стал последним рывком старой номенклатуры, бессильной перед новыми реалиями. Парадокс в том, что именно те, кто хотел предотвратить распад СССР, приблизили его конец. Как говорится, хотели как лучше, а получилось – как всегда.

Горбачев вернулся из Фороса, но его больше никто не слушал. Формально он все еще был президентом СССР, но реальная власть уже принадлежала Борису Ельцину. Центральный комитет КПСС и Кабинет министров СССР были распущены, деятельность Коммунистической партии Советского Союза приостановлена. Одновременно начался и «парад суверенитетов»: одна за другой союзные республики начали выходить из состава СССР, осуждая путч и его организаторов. Все завершилось 8 декабря 1991 подписанием Беловежских соглашений с признанием распада Советского Союза.

Так бесславно закончился путь государства, некогда считавшегося одной из двух мировых сверхдержав, державшем в страхе и восхищении миллионы людей по всему миру. СССР, который «сплотила навеки великая Русь», распался на 15 частей.

Советский Союз создавался как попытка построить «новый мир» и самое справедливое социалистическое общество. Вся советская история была историей борьбы за идеал, который так и не был достигнут.

Советская модель была далека от совершенства, но она давала людям социальные гарантии, которые вскоре стали недоступной роскошью. Бесплатные квартиры заменились ипотечными кабалами, медицина стала платной, а мечта о равенстве обернулась такой разницей в доходах, которую в СССР трудно было вообразить.

Граждане той самой «одной шестой части суши» в 1991 году не осознавали, что впереди их ждут годы безработицы, экономических кризисов, военных конфликтов и социальных потрясений. Те, кто на митингах кричал о свободе и демократии, вскоре увидели, что демократия без социального равенства мало кого радует. Те, кто радовался уходу коммунистов, позже столкнулись с ненасытными олигархами и разгулом преступности.

Гибель Советского Союза стала личной трагедией для множества людей. Бывшие советские граждане теряли себя в этом хаосе: ученые эмигрировали, военные спивались, инженеры становились челноками, интеллигенция уходила в забвение.

Многие достойные люди не пережили катастрофы: кто-то скончался от бедности, кто-то не вынес морального удара, кто-то остался за бортом новой жизни. Конец СССР для них стал не началом свободы, а концом всего привычного, рухнувшим миром, из-под обломков которого выбраться удалось далеко не всем.

Прекрасное далеко оказалось крайне жестоко.

Глава 3. Шальные 90-е: когда мир сдвинулся с места

Эпоха хаоса и книжный бум

2 января 1992 года в России начались радикальные экономические реформы, которые позже назовут «шоковой терапией», а простые граждане запомнят как время обнищания. Команда Егора Гайдара, взяв курс на окончательный переход к рыночной экономике, в одночасье изменила жизнь: вместо государственной регуляции – либерализация цен. Отпущенные в свободное плавание, цены взлетели в десятки раз. Денежные сбережения населения, которые еще пару лет назад казались надежными, сгорели дотла. Инфляция по итогам 1992 года составила около 2500 % – гиперинфляция в чистом виде. Пенсии, пособия, советские накопления превратились в фантики.

Приватизация, заявленная как способ передать собственность народу, на деле привела к обратному: государственные активы стремительно концентрировались в руках узкой прослойки новых предпринимателей и будущих олигархов. То, что когда-то принадлежало всем, теперь стало собственностью немногих. Резко вырос уровень преступности, расцвел рэкет, появились «крыши», и страна погрузилась в эпоху уличных разборок, заказных убийств и дележа собственности по законам силы, а не закона.

Тысячи предприятий встали, миллионы людей оказались без работы. Инженеры, ученые, военные, врачи и учителя – те, кого в советское время уважали и ценили, внезапно превратились в «лишних людей». Те, кто вчера создавал ракеты, спасал жизни, строил города и электростанции, вдруг оказались никому не нужны. 90-е годы – это время, которое мало кто из поживших тогда вспоминает добрым словом.

«Империя зла» – так назвал Рейган СССР в годы холодной войны, но для миллионов советских людей эта страна была не тоталитарной машиной, а родиной, понятным и привычным миром, в котором они жили и выстраивали свою судьбу. Да, эта система была жесткой, но она давала стабильность: зарплаты приходили вовремя, квартиры раздавались бесплатно, медицина и образование оставались доступными. Когда империя рухнула, все эти опоры исчезли в одночасье.

Падение СССР означало не только смену экономической модели, но и смену идеологических ориентиров. Те, кто верил в советские идеалы, чувствовали себя обманутыми и потерянными. Многие пытались найти новое духовное пристанище: кто-то в религии, кто-то в западной культуре, кто-то в криминальном мире.

Тем временем 29 января 1992 года был принят указ о свободной торговле. Еще недавно продажа товаров с рук квалифицировалась как спекуляция и каралась тюремным сроком. Теперь же все ограничения были сняты, и рынок открылся полностью: можно было торговать где угодно, чем угодно и сколько угодно. С ввозимых гражданами в страну товаров не взимались пошлины, и это породило новое явление – «челноков»: сотни тысяч людей