Герои Курской битвы - Сергей Егорович Михеенков

части и, когда танк терял возможность маневрировать, добивали его в более слабую боковую броню. Фланговый огонь этих орудий с коротких дистанций, при слаженной работе расчётов, был просто губительным не только для PzKw IV, но и для тяжёлых танков новых конструкций.

Кстати, PzKw IV наши артиллеристы и танкисты часто путали с «Тигром». Внешне «четвёрка» действительно похожа на тяжёлый PzKw VI. Возможно, именно поэтому в донесениях об уничтоженных танках противника на Курской дуге так много «Тигров».

PzKw V «Пантера» в какой-то мере была улучшенной копией советской «тридцатьчетвёрки», но гораздо мощнее. По замыслу конструкторов, должна была стать лучшим танком Второй мировой войны. Толщина лобовой брони — 85 мм. Борта и корму закрывала 40-мм броня. Вооружение «Пантеры» состояло из мощной бронебойной 75-мм пушки с коническим каналом ствола длиной 70 калибров, оснащённой дульным тормозом. Ни один из советских танков, включая ИС-2 со 120-мм лобовой бронёй, не мог выдержать выстрела бронебойного снаряда «Пантеры» с расстояния тысячи метров. Экипаж мог производить 6–8 выстрелов в минуту. Кроме того, на борту имелись два пулемёта калибра 7,92. Эта боевая машина по своим тактико-техническим данным действительно превосходила все танки мира. Но имела ряд существенных конструктивных и технических недостатков, которые так и не удалось преодолеть.

И наконец, самый мощный танк Второй мировой войны — PzKw VI «Тигр». Вес 56 тонн. (Для сравнения: ИС-2 весил на десять тонн меньше, но на тонну больше, чем «Пантера»; английский «Черчилль» — 40 тонн.) Экипаж — пять человек. Толщина лобовой брони — 100 мм, бортовой — 80 мм, верха корпуса — 26 мм. Самым эффективным истребителем советских танков была до сих пор 88-мм зенитка, «восемь-восемь», как называли её немецкие артиллеристы. Если цель появлялась в поле зрения расчёта «восемь-восемь», то хороший наводчик поражал её с расстояния в две тысячи метров первым-вторым выстрелом. Именно эту пушку получил «Тигр». У некоторых моделей, выкатившихся на поля Курской дуги, на борту имелись два пулемёта, у других — ни одного. Любой член экипажа при необходимости мог заменить механика-водителя. Чтобы не размазывать сверхмощные танки по дивизиям и корпусам, германским командованием было принято решение создать тяжёлые танковые батальоны как отдельные тактические единицы. Тяжёлый танковый батальон имел три роты по 15 единиц каждая. Гитлер был в восторге от своего нового детища и говорил, что «один батальон… стоит целой нормальной танковой дивизии». Единственным серьёзным недостатком этого танка была его дороговизна, поэтому он не мог стать массовой боевой машиной вермахта. Танковые части групп армий «Юг» и «Центр», действовавшие под Белгородом, Харьковом и Орлом, получили три батальона и четыре отдельные роты «Тигров».

Истребитель танков «Фердинанд» имел толщину лобовой брони 200 мм, толщину кормовых листов — до 85 мм; два двигателя «Майбах» по 265 лошадиных сил, каждый из которых «автономно приводил в движение одну из двух гусениц»; 88-мм пушку, которая на полтора-два километра свободно брала любой советский танк, даже в лоб. Для точного наведения на цель была установлена великолепная оптика. Весил этот стреляющий колосс 72 тонны. Мог развивать скорость до 30 километров в час. «Чудо инженерного искусства» — так называли свою новую самоходку немцы. За всю войну заводы в Сент-Валентине в Австрии успели изготовить 90 таких машин. Из них 85 участвовали в операции «Цитадель». Похоже, что Гитлер строил своего колосса исключительно для России. За 50 дней боёв, пока длилась битва, немцы потеряли 39 «Фердинандов». Во время наступления тяжёлые самоходки могли двигаться и позади атакующих танков первой волны, и непосредственно в ней. Во время отступления эффективно действовали из засад на танкоопасных направлениях.

Это были монстры германского военпрома. Гитлеру нужна была яркая и сокрушительная победа на Востоке. Успешно провести «Цитадель», потом «Ловлю медведя». И ему казалось, что он готов это сделать.

Задолго до начала сражения Варенцов приказал распространить среди командиров и в артиллерийских расчётах листовки, на которых были изображены силуэты немецких танков, отмечены точки, куда следует бить, уязвимые места. Был зачитан приказ наркома обороны СССР № 0387 от 24 июня 1943 года «О поощрении бойцов и командиров за боевую работу по уничтожению танков противника». Согласно этому документу расчёты противотанковых ружей получали премию за каждый подбитый или подожжённый танк противника: наводчик — 500 рублей, второй номер — 250 рублей. Огневые расчёты артиллерийских орудий: командир орудия, наводчик — 500 рублей, остальной расчёт по 200 рублей каждый. Каждый боец и командир за лично подбитый танк «при помощи индивидуальных средств борьбы» получал премию в 1000 рублей. (Для информации: килограмм говядины тогда стоил 12 рублей, масла сливочного — 25 рублей, хлеба ржаного — 1 рубль, бутылка водки 0,5 л — 11 рублей 50 копеек, духи «Красная Москва» — 28 рублей 50 копеек.)

В первые же часы немецкого наступления артиллеристы показали своё умение владеть оружием и обстоятельствами. К примеру, в секторе обороны 67-й гвардейской стрелковой дивизии 6-й гвардейской армии именно артиллерийская группа поддержки пехоты остановила немецкие танки. К ней тут же подключилась артиллерия группы дальнего действия. Корректировщики оперативно передали координаты, и тяжёлые гаубицы с закрытых позиций тут же накрыли «чемоданами» волну немецких танков.

Как писали Г. А. Колтунов и Б. Г. Соловьев[37]: «В 12 час. была перехвачена радиограмма гитлеровского командования с приказанием сосредоточить на направлении Бутово, Черкасское все танки с задачей в 16 час. 5 июля прорвать оборону русских в районе Черкасское. Командующий армией срочно перегруппировал в этот район 27-ю истребительно-противотанковую артиллерийскую бригаду и подчинил её командиру 71-й гвардейской стрелковой дивизии. Всего было придано двум дивизиям семь истребительно-противотанковых полков РВГК».

На Бутово-Черкасском направлении наступал XXXXVIII танковый корпус генерала Отто фон Кнобельсдорфа. Это был сильный корпус, не зря Гот поставил его в центре построения 4-й танковой армии. 11-я танковая дивизия имела 126 боевых машин, 3-я — 105. Корпус был усилен 39-м танковым полком «Пантер» — 200 машин. В него перед атакой включили также 911-й отдельный батальон штурмовых орудий — 31 машина. Всего корпус Кнобельсдорфа, по данным военного историка В. Н. Замулина, насчитывал около 60 тысяч солдат и офицеров, до 667 танков и самоходных орудий, имел дивизионные и корпусные артиллерийские части — 244 полевых орудия и 39 реактивных установок. Такой таран остановить было непросто. Задачей XXXXVIII танкового корпуса было нанесение удара правым флангом, прорвать линию обороны на участке Бутово — Черкасское, а затем продвигаться на север и северо-восток параллельно движению II танкового корпуса СС. Таким образом, танковые дивизии СС должны были надёжно прикрываться от возможного удара наших танковых сил из района Обояни.

Обергруппенфюрер СС и генерал войск СС Пауль Хауссер вёл свой корпус справа от XXXXVIII. Его задачей было прорвать первую и вторую линии обороны русских между Белгородом и Томаровкой. Состав II