Вдова Клико. Первая леди шампанского - Ребекка Розенберг

что разогнал Директорию и избран Первым консулом. Мальчишки-газетчики кричали на каждом углу о блестящем государственном перевороте. Какое разочарование, когда живой человек во плоти недотягивает до легенды о нем.

Стройная дама рядом с ним, должно быть, та самая скандальная Жозефина Бонапарт, про которую с удовольствием сплетничает маман.

Папá декламирует написанную им оду, его голос драматически взмывает ввысь и падает. Он хороший актер, мой отец – преданный роялист, заботливый фабрикант, революционный якобинец, и вот теперь он развлекает Наполеона, словно тот не узурпировал власть во Франции.

Италия, я покорил тебя тысячью залпов.

Африка, Сирия, дальние страны я покорил с моей гвардией.

Подобно грозовому облаку я пересекал горы,

Моря, реки и равнины

В летний зной и зимний холод.

Жестокие сражения укрепляли мое мужество.

Я вернул Франции ее величие,

И теперь мне осталось лишь покорить Англию.

Наполеон ударяет себя кулаком в область сердца, и у папы вспыхивают щеки. Его льстивая ода достигла цели.

У меня зудит в носу, и я чихаю, едва успеваю выхватить носовой платок и снова чихаю.

Филипп протягивает ко мне руку.

– Ах, вот и ты, Барб-Николь. Познакомься с Бонапартами.

Запихивая платок в сумочку, я жалею, что на мне скромное дорожное платье. Разве оно годится для знакомства с главой Франции и его супругой? Впрочем, на мне хотя бы весело раскрашенные тирольские башмачки.

Папá целует меня в обе щеки и шепчет:

– Тебя что – пчела в нос укусила?

– Я тоже рада тебя видеть, – ехидничаю я, и мы подходим к важным гостям.

Жозефина Бонапарт высокая, гибкая, с лебединой шеей и гладкой оливковой кожей. Ее запах – свежих роз – успокаивает мой воспаленный нос. Низкое декольте открывает грудь. На голых ногах сандалии, не закрывающие золотое кольцо на длинном втором пальце – как у самой Богини Свободы.

Эта пара поражает меня своим изысканным несоответствием между собой. Наполеон еле достает Жозефине до плеча, но излучает власть и достоинство. Оно в биении его пульса на шее? В проницательном взгляде? Нет. У него вздрагивают ноздри, он отмечает все, что его окружает, – страхи, надежды и волнение каждой увиденной персоны. Возможно, он тоже сверхчуткий Нос. Разве не любопытное совпадение?

Папá представляет меня, потом демонстрирует новую униформу Наполеона.

– Первый консул Бонапарт только что одобрил покрой новой униформы для Великой армии. Согласись, mon chou, что она замечательная. Правда?

Рукава генеральского мундира длинные, до ногтей, словно он надел отцовскую одежду.

– Изысканная деталь, – говорю я. – Хотя мне хотелось бы позвать мою швею, чтобы она довела мундир генерала до совершенства.

Франсуа понимает мой намек и что-то шепчет дворецкому. Тот пятится к двери.

– Вас можно поздравить с бракосочетанием, – говорит мадам Бонапарт со своим ритмичным акцентом.

– Да, молодцы. – Наполеон кивает Франсуа. – Женщина прекрасный дар для мужчины, если она может рожать ему детей.

Его утверждение меня злит.

– Ценность женщины не только в рождении детей, – заявляю я. Мне жарко, невыносимо жарко.

– Примите это как комплимент, мадам Клико. – У Наполеона торчат волоски из носа. – Рождение детей – единственная вещь, на которую неспособны сами мужчины.

Папá подает мне знаки, чтобы я остановилась, но я возмущена несправедливостью.

– «Женщина рождается свободной и живет равной в правах с мужчиной», – цитирую я, и у меня выступает пот на лбу.

– Это фантазии Олимпии де Гуж, – говорит он. – За это она закончила жизнь на гильотине.

– Значит, вы против равных прав для женщин? – У меня учащенно стучит сердце, сигналя мне, что у меня скоро придут fleurs mensuelles, «ежемесячные цветы».

– Вы, женщины, ноете о равных правах, но разве вы можете сражаться в наших войнах? – Наполеон сжимает в кулак свою крошечную руку.

Жозефина раскрывает ее и целует его ладонь со страстью, которая мне непонятна.

– Я уверена, что мой супруг проявит справедливость к женщинам, когда завершит работу над Кодексом Наполеона. – Она снова ласкает его руку, и он заворожен, как бывает зачарован питон заклинателем змей.

Мне тотчас же приходят на ум сплетни маман про эти чары. До встречи с Наполеоном она была известна как Роз де Богарне и во время революции оказалась в тюрьме вместе с мужем. Кажется, виконтом? Он был гильотинировал вместе с тысячами аристократов, но Роз уцелела. Я не представляю себе, как она выжила в Бастилии с тамошними полчищами крыс, гнилой водой и заразными болезнями, косившими узников еще до гильотины. По словам маман, когда Террор закончился, Жозефина использовала свои женские прелести, чтобы пробраться в высшие слои тогдашнего общества, соблазняя наделенных властью военных. Встретив молодого и честолюбивого генерала Бонапарта, она играла им, воспользовалась его страстью и склонила к браку. После бракосочетания он сменил ей имя с Роз на Жозефину.

Наполеон направляет пристальный взгляд на Франсуа.

– Я пытаюсь вспомнить, где видел тебя раньше. Ты был при осаде Тулона, не так ли?

Франсуа прижимает руку к груди.

– Да, сир. Я был фузилером.

Наполеон направляет на него палец.

– Я так и знал. Ты тащил меня в укрытие, когда меня ранил английский солдат. Потом я пытался найти тебя, но там после взрыва арсенала царили хаос и неразбериха. Где ты был потом?

Франсуа колеблется, молчит. Наконец тяжело вздыхает.

– Мы получили приказ казнить оставшихся роялистов. – Он с трудом выговаривает слова: – Семьсот французов.

Его беспокойство пахнет токсично, словно тлеющая древесина. Франсуа признался мне лишь в убийстве одного солдата. Теперь я слышу, что их были сотни. Сотни убитых на его совести. От его признания у меня кружится голова, я пытаюсь осмыслить то, что он делал. Конечно, он получил приказ, но разве это оправдывает кровь на его руках?

– Это были враги, Франсуа, – говорит Наполеон. – Роялисты – враги тех, кто за свободу, равенство и братство. Ты должен помнить, за что мы сражаемся. – Он снимает с себя бронзовую медаль и вешает ее на шею Франсуа. – Я в долгу у тебя, ведь ты спас мне жизнь.

Мужчины ахают при виде такой чести, а у меня все сжимается внутри. Франсуа получает медаль за убийство своих соотечественников? И какую цену он платит теперь? Я вижу, что ему снятся кошмары, он просыпается в холодном поту, кричит. Он едва не сошел с ума, и все это во славу революции?

Франсуа смотрит на бронзовый диск с профилем Наполеона.

– Я не заслужил награду, сир. Я бежал от бомбы, когда наткнулся на вас.

У меня сжимается сердце от его честности.

Франсуа снимает с себя медаль.

– Оставь ее. – Наполеон прижимает