Кэшбэк. Белые столбы. Беседы - Олег Мусаев

да, этот эрудированный, корректный и интеллигентный человек не только очаровал нас, но и сделал что-то значительное своей работой, и это значительное не могут не оценить члены совета.

Его научным руководителем был директор института. У второго защищающегося руководителем — заместитель директора. Оба достойных мужа науки были антагонистами, конфликтовали между собой, и неприязнь друг к другу переносили на сотрудников с аспирантами. Замдиректора начал задавать вопросы, подвергая сомнению не отдельные результаты, а саму суть работы. Тон, построение фраз говорило о том, что соискатель зря потратил годы, занимаясь чем-то несущественным, а сейчас утомляет аудиторию, рассказывая об этом.

По процедуре защиты диссертации далее следовали выступления оппонентов и желающих. Рецензенты одобряли работу, и только выступление замдиректора своим диссонансом выпадало из ряда хвалебных отзывов.

Результаты голосования легко прогнозировались: роздано столько-то бюллетеней, в урне обнаружилось столько-то бюллетеней, против — один, остальные — за. После зачтения результатов возбужденный и смущенный соискатель с близкими людьми исчез из конференц-зала.

Снова осень, начало октября. Золото листьев, рыжие темные лиственницы, последний шлагбаум, и мы у ворот дачи.

— Ну, вот и приехали! Как нам повезло! Тепло. Сухо. Ну, просто пушкинская осень. Разгружаемся, накрываем на стол и по «чу-чуть»!

— Нет возражений! Кстати, я приготовил тебе сюрприз!

— Кстати, я приготовил тебе сюрприз тоже!

После того, как выпили по первой рюмке, выпили по второй. Возбуждение после приезда на дачу спало. Я первый решил предъявить сюрприз.

— Мой ребенок был на экскурсии «Владимир-Суздаль» и привез мне подарок — брачную газету, точнее копию, от 13 августа 1917 года. Газета выходила еженедельно по воскресениям. И на лицевой, и на оборотной стороне полным — полно объявлений. Представляешь! Судьбоносные события: февральская революция, царь отрекся от престола, приказ № 1 о выборных комитетах вышел — в армии не будет единоначалия, а в контору «Брачной газеты» в Москву можно было отправить объявление. Вот послушай:

«— Капитан, 29 лет, здоровый, интересный, желает жениться на особе не старше 45 лет, имеющей 70–80 тысяч руб. На подходящие предложения немедленно отвечу подробно и откровенно с приложением фотографии. Глубокое, Вил. Губ., до востребования, К. В. Стрелецкому.

— Интеллигентный господин, 42 лет, желает познакомиться, в целях брака, с богатой дамой. Кроме здоровья ничего не имеет. Письма спрошу 16-го, 20-го и 23-го августа. Адрес: Москва, Леонтьевский, 17, ред. Е. П. Сидоровой, М. Виноградскому.»

— Но не все объявления, конечно, меркантильные. Есть и другие, поданные женской стороной:

«— Кто хочет зажить настоящей жизнью. Мне 30 л., была замужем, высокая, стройная, красивая, шатенка, воспитана, религиозна, образована, люблю природу, эстет, много путешествовала, скромная, хочу найти мужа с общественным положением, так как иному не подойду, воспитанного, ищущего тепла, уюта, мира и тишину, не моложе 35 лет. В семейной жизни считаю важным понимание друг друга. Средств нет, но ведь не в них счастье. Отвечу на подробные письма с точным адресом: Москва, Ярославцевой, Леонтьевский, 17, ред. Е. П. Сидоровой.

— Кто ищет только верную, глубокую, преданную любовь, кто ищет одинокую, чуткую, исстрадавшуюся душу — отзовитесь. Брак при симпатии.»

Вижу, что мой друг впечатлен таким сюрпризом, лезет в матерчатую цвета хаки сумку и достает файл с листами какого-то текста.

— Ну, ты знаешь, до защиты докторской я издал несколько монографий. После еще более десятка книг по специальности. А сейчас захотелось написать что-нибудь лирическое. Вот почитай.

Его рассказ:

«— Я знаю, Он меня сильно любит. Нет, конечно, квартира ему понравилась, но Он сказал, что для Него это не главное, даже если жить в лесу — главное, чтобы Он был со мной.

Поймал себя на мысли, что я тоже ее люблю, но может быть не так безоглядно, не так всеобъемлюще, не так, чтобы эта женщина была центром всего моего мира. В этом мире существуют другие близкие и дорогие мне люди. В этом мире существует дело, которое для меня является не только способом зарабатывания денег, но скорее образом жизни. И этот образ жизни дает возможность не только реализовывать свои способности, но и удовлетворять потребности моих близких людей, и этой женщины.

Странно, а может быть я ее и не люблю, а это просто физиологическое влечение к ней? Слушая отдельные реплики Его, о Нем, наблюдая какие-то события, понимаю насколько же сильно Его чувство к ней и постоянно спрашиваю себя, а я?

Правда, вспоминая встречи с ней, в первую очередь, в памяти всплывают слова «Мое время принадлежит тебе!», «Я так соскучилась, поэтому позвонила!». Перед тем как заснуть, думаешь — завтра я ее увижу! И от этой мысли появляется ощущение восторга, желание быстрей заснуть, проснуться и бежать на работу. Потом где-то глубоко-глубоко внутри появляется мысль — змея — она сейчас с Ним в постели. Он чувствует ее тепло, дыхание, а дальше…Но моя мысль-змея, наверное, уж, и она уползает, хотя бывает мысль- змея и гадюка.

Несмотря на то, что я живу в окружении близких и любимых мне людей, я постоянно думаю о ней, конечно, не только думаю. Она стала в моей жизни настолько значимым человеком, что ее боли, проблемы, пожелания чего-то стали важными и решение их естественными для меня целями. И чем дальше развиваются наши отношения, понимаю, что я не смогу чего-либо для нее не сделать, какой-либо цели для нее не добиться.

— Он приедет на вокзал — проводить меня. Он обычно беспокоится: помогут ли нести сумку? Комфортно ли мне? С кем я еду?

Странно, зная, что придет машина с водителем, что в командировку она едет в «фирменном» поезде и среди трех выезжающих есть мужчина, который, уверен, в каких-то мелочах будет помогать (это предположение основывается на моем отношении к подобным ситуациям), мне и в голову не пришло — проводить ее на вокзал.

Опять ловлю себя на мысли, что, наверное, он сильнее любит ее, чем я. В тоже время вспоминаю обескураживающее меня ее отношение к Нему. «Подождет!», «Конь мой!» — Он где-то у метро сидит в машине, чтобы отвести ее домой. «Я читаю интересный журнал, а ты меня отвлекаешь!». Я слышу в ее голосе раздражение в ответ на Его звонок с каким-то, предполагаю, беспокойством о ней и о ее командировке.

Калейдоскоп, калейдоскоп мыслей. Но мыслей только о ней и утром, и днем, и вечером.

— Ресторан. В компании гуляли. Он меня поставил на стол, и я танцевала. Возвращались на машинах. Было безумно весело!

— Нет, не так! Положи свою руку мне на грудь. Крепче! А в другой держи бокал с вином. Это шик!

Человек, и я в том числе, в