Мой следующий вздох: мемуары - Jeremy Renner

я имею значение, и неважно, какие неправильные решения я могу сделать - что бы ни случилось, они все равно будут рядом, чтобы всегда любить меня. Я думаю о своей семье как о матрасе на земле , спасающем меня от столкновения с землей. Мои родители, особенно мои родители, дали мне - всем нам, Реннерам, - безопасное место для приземления в любви, несмотря ни на что.

Мои родители очень отличаются друг от друга. Мой папа изучает религии, он интеллектуальная бабочка, из тех, кто хочет поговорить о чувствах, и ему приятнее всего бродить по тропинке, смотреть на деревья и природу и обсуждать то, что он находит. Энергетически он очень похож на медведя Балу (но Балу в фильме, а не ворчун из книги Киплинга).

Он странник, но и учитель.

Однажды в МакГенри его сестра, моя тетя Нэнси, поймала меня за курением - мне было, наверное, лет десять. Я понял, что попал в беду, когда услышал, как по громкоговорителю в боулинге назвали мое имя: "Джереми Реннер к стойке регистрации".

Когда я появился, отец сказал: "Сынок, ты хочешь курить? Отлично - вот тебе выбор: Ты можешь либо выкурить всю эту сигару, либо съесть вот это..." и он протянул мне большую старую сигару и одну из сигарет тети Нэнси.

Последовали переговоры - я никак не мог выкурить целую сигару, так как едва мог зажечь сигарету, - и в итоге я съел крошечный кусочек бумаги для скручивания, которую отец скрутил в маленький шарик. Это было противно, но он сделал свое дело, и сделал это с любовью. Как только я каким-то образом проглотил бумажку, он купил мне вишневую колу со льдом и крепко обнял. Это был простой маленький урок, но я взял его с собой в жизнь, потому что знать, что тебя всегда любят, независимо от того, как сильно ты облажался, - это очень важно для ребенка (и взрослого, которым он станет).

Позже он сделает мне еще больший подарок.

К тому времени, когда я был готов задуматься о колледже, мой отец оставил боулинг и вернулся в сферу образования, работая в Cal State University Stanislaus в Турлоке, штат Калифорния. Никто в моей семье не мог позволить себе высшее образование, а я не хотела влезать в огромные студенческие долги, не зная, что хочу изучать, поэтому папа посоветовал мне поступить в MJC, местный младший колледж, и выяснить, чем я увлекаюсь.

И там он преподнес мне величайший подарок, который когда-либо делал мой отец. Он убеждал меня в необходимости провалиться. Его совет был таков: ты должен пройти как минимум двенадцать предметов - , которые позволили бы мне перевестись в четырехлетнюю школу, - но после этого пробуй все и вся, и проваливайся! Так что я последовал его совету и перепробовал кучу предметов - двадцать шесть предметов, на самом деле, - и так я открыл для себя актерское мастерство.

В итоге я выбрала двойную специализацию: психология и театр. Я сыграл главные роли в спектаклях "Сироты", "Пятидесятнический ребенок сестры Глории" и "Волшебник страны Оз", и траектория моей жизни была определена. Но этого никогда бы не случилось, если бы не наставления моего отца: "Просто попробуй что-нибудь сделать, потерпи неудачу, сынок". Уверенность, которую он мне придал, невозможно измерить - она была подкреплена любовью и знанием того, что у меня есть свобода найти свой путь самостоятельно.

В детстве я был суперконкурентом. Неважно, что я был старшим братом Ким, я всегда был полон решимости победить ее в любой игре, в которую мы играли; но на этом все не заканчивалось. В детстве у нас были наклейки с нашими именами, и я обклеивал вещи Ким своими наклейками, а то и вовсе пробирался в наш ящик с хламом и продавал ей все, что находил, - помню, однажды я продал ей сломанные часы. Когда приходили мои друзья, они смеялись над Ким, я, конечно, присоединялся к ним, и, боюсь, я действительно мучил ее, но она обожала меня, а я втайне обожал ее. Но однажды мы поссорились, и я дал ей пощечину, а она, в свою очередь, запустила в меня ножницами. Ким позвонила маме на работу, которая связалась со мной по телефону.

"Ты наказан", - сказала мама. "Иди в свою комнату и оставайся там".

И поскольку я слушалась маму, несмотря ни на что, я пошла.

К сожалению - или к счастью для этого интроверта - мама забыла, что отправила меня в мою комнату. Во время ужина моя сестра сказала: "Мам, ты ведь знаешь, что Джереми все еще в своей комнате?"

Это не было единичным случаем - мама была практичной и постоянно наказывала меня, а потом забывала. Но в основе всего этого лежала настоящая и практичная любовь - с одной стороны, мой отец, который иногда витал в облаках, а с другой - моя мама, которая управляла домом, поддерживала дисциплину, следила за тем, чтобы мы стали лучшими людьми, какими только могли быть.

В детстве такая любовь всегда была доступна и наполняла меня уверенностью... а потом, когда я стала взрослой, включилась прагматическая часть уверенности, которая для меня появилась благодаря информации. Информация - это то, что подавляет страх. Мы боимся только неизвестного. Незнание, или отсутствие опыта, - это просто недостаток информации. Не вся информация избавляет от страха, но любое ее количество может приглушить неуверенность и убивающую неизвестность страха.

Мне очень повезло, что в колледже я изучала психологию и театр. Обе дисциплины стали моими инструментами, которые я использовала по мере продвижения по жизни. Каждая из них дала мне большее понимание моего собственного следа на этой планете, моей личности, моих сильных и слабых сторон, моих систем убеждений. В детстве я изучал все религии благодаря отцу и в итоге оценил их все, хотя ни одна из них мне не подошла - но, по крайней мере, я получил от них информацию о том, как жить.

Но все же в юности меня иногда сдерживал страх, как и многих из нас, когда мы отправляемся в жизненный путь. Однако я не собирался позволять страху управлять собой. Думаю, это относится ко многим интровертам - порой мне приходилось задавать себе вопрос: "Что мешает мне делать то, что я хочу в своей жизни?" Я искала энергию, как и многие двадцатилетние; я хотела найти свою ценность, но я поняла, что ношу с собой целый ящик страхов, и я так ясно видела,