Евреи в России: XIX век - Генрих Борисович Слиозберг

class="p1">Хотя Дик был прекрасным знатоком древнееврейской литературы и языка, он редко пользовался еврейским языком. По крайней мере, в печати появилось только два его сочинения на этом языке: «Гаореах» («Гость»)[247] — описание посещения М. Монтефиоре Вильны и «Масехет Аниос» («Трактат о бедности» — чудная пародия на Вавилонский Талмуд[248]. Эта искусная и острая критика Талмуда при появлении своем в 1848 году (если память мне не изменяет) в журнале «Керем-Хемед»[249], выходившем под редакциею Шнеора Закса в Берлине, возбудила в современных ортодоксальных евреях ужас негодования и доставила Дику репутацию величайшего еретика. Рассказывали, что отец редактора «Керем-Хемеда», Цемах Закс, человек, хотя принадлежавший к партии прогресса, но стоявший твердо на почве талмудизма, по прочтении этой пародии разорвал свою одежду и отбыл по всем правилам траур, оплакивая таким образом дерзкое оскорбление, нанесенное Талмуду.

На мой вопрос Дику, почему он предпочитает бедный и неуклюжий жаргон прекрасному, благозвучному еврейскому языку, он ответил: «Разрушить старое здание можно только ударами грубого топора, а не уколами тонкой золотой булавки».

Однажды Дик сказал мне с усмешкою: «Вы в раввинском училище учитесь двум языкам, из которых один — язык страны, откуда нас выгнали, а другой — язык страны, куда нас не пускают».

«Напрасно пренебрегаете жаргоном, — сказал он мне в другой раз, — жаргон — это старый, незатейливый посох вечно гонимого народа нашего. Опираясь на него, наши предки переходили с запада на восток, спасаясь от гонений крестоносцев, а потом после резни Хмельницкого и Гонты тою же дорогою шли с востока на запад, везде находя у понимающих их и сочувствующих им братьев-единоверцев помощь. Вы полагаете, что посох этот уже нам не нужен? Я этой уверенности не имею».

4

Бадхон — шут, веселитель на свадьбах.

5

Этою мыслью р. Исроэль опередил П. Смоленским на тридцать лет; но и тот и другой забыли, что еврейская религия есть продукт еврейского национального духа, и поэтому ее нельзя ставить в параллель с еврейскою национальностью, как, например, христианскую религию с национальностью европейских народов, которым она (христианская религия) была навязана мечом и огнем.

6

Рамбам — сокращение слов «Рабби Моисей бен Маймон» — имя и отчество знаменитого еврейского философа Маймонида.

7

«Знать на иглу» — значит проколоть в каком-либо месте страницы книги насквозь иглою и сказать, какие именно слова проколоты на всех страницах данной книги.

8

 Когда М. Рамбам, будучи в местечке Мир, проделывал свои эксперименты в доме местного раввина, известного р. Довидла, последний, указывая Рамбаму на картину, висевшую на стене, предложил ему прочесть имевшуюся на ней надпись. Картина изображала собою развалины иерусалимского храма, и надпись из пяти букв; 

 — была сокращением слов известной талмудической фразы, приписываемой Богу:

 («Горе Мне, разрушившему дом Свой»). Предложение дешифровать эту надпись было обидно для Рамбама, ибо на Литве каждый хедерный мальчик знал значение этой надписи; но Рамбам нашелся и моментально ответил: эта надпись значит — 

 («Горе раввинству, губящему (нравственно портящему) своего обладателя»). Находчивость Рамбама в данном случае состояла в том, что он заменил настоящую фразу другою, состоящею, как и первая, из пяти слов, которые начинаются с тех же букв, и содержащею порицание раввинству.

9

Места Пятикнижия (Лев. XXVI и Второз. XXVIII), содержащие в себе увещания Моисея и исчисления тех бедствий, которые постигнут народ в случае отступления его от закона.

10

В своей фабрикации учебников Мандельштам дошел до того, что в различных учебниках помещал одни и те же статьи, притом не свои, для увеличения своего гонорара. Как мне передавал С.И. Фин, виленский цензор того времени Вольф Тугендгольд однажды при посещении его Мандельштамом сказал ему: «Я всегда удивлялся тому, что в Пятикнижии Моисея встречаются иногда повторения одних и тех же слов, но теперь, смотря на ваши издания, догадываюсь, в чем дело: Моисей, верно, получал гонорар с листа». Самый резкий пример меркантильности характера изданий Мандельштама — это респонс раввина Иехиэля Геллера, неизвестно для чего им изданный на кровные еврейские деньги, т. к. он составляет рассуждение на давно избитую тему: об обязательности для евреев государственного закона, государственного языка и т. п., и это рассуждение напечатано необычайно большим шрифтом и снабжено немецким переводом, хотя та публика, для которой оно назначено, в переводе не нуждалась да немецкого языка и не понимала, — и таким образом, малое само по себе сочиненьице явилось в виде объемистой книги in quarto[250].

11

Нелишне, может быть, прибавить, что все потомство Кушелевского выкрещено[251].

12

Encyklopedia Ogólna. Издание Унгера, Варшава, 1874.

13

Такого взгляда держались в высших правительственных сферах и позднее, в начале царствования Александра II. В указе 26 августа 1856 года об облегчениях по исполнению рекрутской повинности так и было сказано, что евреев-рекрут следует брать преимущественно из неоседлых и не имеющих производительного труда и только при недостатке между сими последними способных людей пополнять недостающее число из разряда евреев, признанных полезными.

14

 3емляк Исроэля Шерешевского, писатель Идель Шерешевский, рассказывал мне многое о его деятельности, причем говорил, что в польских кругах его величали «Krôl Zydowski» [Еврейский король (пол.)]. В юности у меня был в руках завещательный акт р. Исроэля, писанный им собственноручно хорошим раввинско-юридическим языком. Главное место в завещании занимало поучение детям, из коего сохранились у меня в памяти следующие два места:

«Строго соблюдайте десятину

и да послужу я вам в этом примером. Я вел всегда тщательный счет своим доходам и десятую часть отдавал в пользу бедных, не относя в счет десятины сумм, израсходованных на содержание бедных родственников и на приданое их дочерям, ибо они, родственники, плоть и кровь наша, и расход на них — наш личный расход. Вспомяни мне это, Господи, добром!»

«Пуще всего дорожите своим словом! И в этом да послужу я вам примером. Однажды обратился ко мне один помещик с предложением купить у него большую партию хлеба, но на поставленную мною цену он не согласился, и сделка не состоялась. Спустя