Да будет свет... - Анатолий Федорович Дьяков

жизнеобеспечивающей отраслью — и все нормально! Во время революционных переворотов в первую очередь, как правило, захватывают электростанцию, водокачку и телефонную станцию. А здесь была узурпирована Единая электроэнергетическая система огромной страны, от надежности работы которой зависит благополучие каждого человека, всего народа и страны в целом. И никто этого не заметил! В народе говорят: «В чьих руках рубильник, тот и командует парадом». Поэтому Президент и Правительство страны должны всегда знать, в какие руки они его отдают.

Предпринятые с моей стороны попытки связаться с Черномырдиным не увенчались успехом, и я решил действовать по обстановке — в соответствии с возможностями, убеждениями и авторитетом. Я во что бы то ни стало должен был отстоять интересы своего детища, следуя неоспоримому жизненному правилу: «Спасение утопающего — дело рук самого утопающего». К этому меня подтолкнула еще и неожиданная отставка Родионова, человека из лагеря Черномырдина, с поста министра топлива и энергетики РФ. Процесс внесения изменений в расстановку сил в Правительстве РФ продолжался — но не в пользу его Председателя. Вся полнота власти по руководству важнейшим для страны топливно-энергетическим комплексом переходила к первому заместителю Председателя Б. Е. Немцову, назначенному Указом Президента РФ от 20 апреля 1997 года одновременно и министром топлива и энергетики России.

Так уж повелось, что во все времена наиболее энергичным представителям молодого поколения отводится роль подмастерьев истории, чьей задачей становится ниспровержение авторитетов прошлого и установка на их уютных постаментах новых кумиров. А поскольку при этом смотрители кумирен в своем стремлении к вполне понятной экономии «забывают» обеспечивать услужливых мастеровых необходимыми материалами, то в плавильные печи идет лом, накопившийся в процессе разрушения прежних основ. Кто знает, каков процент отливочного материала переходит из одного изваяния в другое, передавая, словно по эстафете, негативную генетическую информацию о безумии людских сообществ, так и не научившихся жить спокойно, без принесения кого-либо в жертву, без поиска объектов для насмешек, презрения или снисходительной жалости, без культовых восхвалений своих вождей? И не по этой ли причине последующие поколения навеки обречены нести в себе вирус болезни разрушительства, под воздействием которой одурманенные толпы строителей «новой жизни» вновь и вновь отправляют на свалку забвения объекты поклонения, так и не успевшие покрыться спасительной пылью веков?

Немцов настолько торопился с принятием решений по РАО «ЕЭС России», что исчислял время не днями, а часами. Еще не высохли чернила на постановлении Правительства РФ о новом составе коллегии представителей государства, уполномоченных управлять государственными акциями РАО «ЕЭС России», как Немцов назначил заседание этих представителей. Оно должно было состояться в 23 часа в его кабинете, расположенном в Доме правительства. На заседание были приглашены я и Бревнов. Последний — уже в ранге первого заместителя президента РАО «ЕЭС России». Но в назначенное время заседание не состоялось. Все собравшиеся в приемной первого заместителя Председателя Правительства РФ более часа ждали Немцова, который был где-то в отъезде.

Заседание, как объявил Немцов, вновь назначенной коллегии представителей государства в РАО «ЕЭС России» началось уже 23 апреля после полуночи. Это был ночной сбор еще не победителей, но людей, очень жаждавших своего победного успеха в получении возможности безгранично использовать экономический, социальный и политический ресурс важнейшей жизнеобеспечивающей отрасли страны.

Мне, как председателю совета директоров РАО «ЕЭС России», коллегия сразу поручила предложить совету директоров включить в повестку дня ближайшего общего собрания акционеров общества вопрос о переизбрании совета директоров РАО «ЕЭС России». Также был предложен персональный список кандидатов, рекомендуемых коллегией в новый состав совета директоров. В него вошли: Вадим Евгеньевич Белов — исполняющий обязанности председателя Государственного антимонопольного комитета (ГАК) России, Александр Константинович Белоусов — заместитель председателя Государственного комитета РФ по управлению государственным имуществом, Алексей Леонидович Кудрин — первый заместитель министра финансов РФ, Георгий Петрович Кутовой — заместитель председателя ФЭК России, Петр Петрович Мостовой — руководитель Федеральной службы России по делам о несостоятельности и финансовому оздоровлению (ФСДН), Николай Григорьевич Шамраев — заместитель министра экономики РФ, Евгений Григорьевич Ясин — министр Правительства Российской Федерации, Анатолий Федорович Дьяков — президент РАО «ЕЭС России», но с припиской — обязан голосовать в совете директоров РАО «ЕЭС России» в соответствии с решением коллегии представителей государства.

В жесткой ультимативной форме мне было также предписано включить в повестку дня общего собрания акционеров РАО «ЕЭС России» вопрос о внесении изменений и дополнений в Устав РАО «ЕЭС России». При этом особое внимание обращалось на введение положения, запрещающего совмещение в одном лице функций председателя правления и председателя совета директоров общества.

Без всяких сомнений коллегия приняла удивительно единодушное решение: на ближайшем общем собрании акционеров РАО «ЕЭС России» предложить кандидатуру Бревнова для избрания председателем правления общества, А ведь к этому моменту еще не был разработан проект Устава с изменениями и дополнениями, не было определено, где будет избираться председатель правления — на общем собрании или заседании совета директоров. Казалось, что все спешили побыстрее застолбить за Бревновым эту должность — ковали железо пока горячо.

Довольный принятым решением и с трудом скрывая радость, Немцов произнес:

— Кого будем рекомендовать на должность председателя совета директоров РАО «ЕЭС России»?

Поднялся гвалт, все зашумели и засуетились. После недолгого обсуждения были предложены две кандидатуры — Ясина и моя. Кандидатуру Ясина активно отстаивал Кутовой, который до перехода в Федеральную энергетическую комиссию России работал вместе с Евгением Григорьевичем в Министерстве экономики РФ. До меня уже доходили слухи о намерении «продавить» Ясина на пост председателя совета директоров РАО «ЕЭС России». Об этом уже писали газеты «Сегодня» и «Деловой мир». Но произошло неожиданное: Ясин категорически отказался от предложения, чем несказанно удивил всю аудиторию, да и меня тоже. Я думаю, он не хотел взваливать на себя бремя огромной ответственности, находясь в связке с таким «выдающимся профессионалом», как Бревнов.

С резкой критикой в мой адрес выступил генеральный директор концерна Росэнергоатом Евгений Иванович Игнатенко. В итоге остановились на моей кандидатуре, что показалось мне вынужденным тактическим приемом. Мои противники понимали, что все принятые сейчас решения надо будет провести через совет директоров и общее собрание акционеров РАО «ЕЭС России». А в действовавшем на тот момент совете директоров РАО «ЕЭС России», состоявшем из 15 человек, только два человека (Белоусов и Мостовой) входили в состав новой коллегии представителей государства по управлению акциями РАО «ЕЭС России». И еще неизвестно, как повел бы себя возглавляемый мной совет директоров в случае объявления меня на этих ночных посиделках персоной нон грата.

Как выражаются моряки, ветер крепчал, но я демонстрировал спокойствие и хладнокровие, поскольку еще не ушли в небытие мои тесные связи с субъектами Российской Федерации — акционерами РАО «ЕЭС России». Я был уверен, что акционеры из AO-энергосистем