Василий Голубев - Во имя Ленинграда

Ночью полк подняли по тревоге. Надо было надежно прикрыть войска под Нарвой. На заре артиллерия ударила по крепости, с запада поднималась "фронтовая заря" - зарево пожаров. Тысяча орудий два часа двадцать минут били по врагу, ломая и круша его долговременную оборону. Пошли в наступление 2-я ударная и 8-я армии - с востока и юго-запада. 26 июля Нарва была взята. Мы свое дело сделали - ни один "мессер" не был допущен к боевым порядкам наших войск. Наконец-то была полностью очищена от фашистов залитая кровью ленинградская земля.

Войска закрепились, улучшили свои позиции и дальше на запад пока что не двинулись, а мы продолжали держать над Нарвским районом усиленный воздушный "зонтик", не догадываясь, что войска 2-й ударной армии в это время скрытно перешли с нарвского участка в район озера Теплого, чтобы в самом узком месте переправиться на западный берег и принять участие в боях за Тарту.

Переправиться на западный берег Чудского озера мешала сильная вражеская флотилия - более 100 различных кораблей, в том числе самоходные десантные баржи с артиллерией и бронекатера. Их-то нам и было приказано разгромить. Это была наша главная задача в Таллинской операции. Около месяца дивизия штурмовиков и два полка истребителей, в их числе и усиленная эскадрилья капитана Федорина, вели непрерывный поиск, пока не потопили и не вывели из строя основные силы флотилии. В этих боях мы потеряли двух молодых пилотов: М. X. Макаренко и И. Т. Азарова. Войска переправились на западный берег Чудского озера, изготовясь для удара с юга по группе "Нарва".

В первых числах сентября полк вновь, как говорится, вошел в форму. Новички прошли хорошую школу боев и действительно подтянулись до "плеча" гвардейцев. Все с нетерпением ждали конца боев "местного значения" и начала долгожданной Таллинской операции.

Гитлеровцы, понесшие потери на юго-востоке Эстонии и в Латвии, лихорадочно готовились к отпору, увеличили количество авиации на северных аэродромах Эстонии, сосредоточив основные силы истребителей в районе Тапы и Раквере, по которым нам тотчас же предписали ударить. Надо было их побить как можно больше на земле и повредить взлетно-посадочные полосы. Удар по Раквере мы нанесли в семь часов утра. К аэродрому подошли тремя группами по десять самолетов в каждой. За нами с интервалом в пять минут летели два фоторазведчика: капитан Бычков - ветеран полка и его новый ведомый старший лейтенант Сафронов. Нужно было зафиксировать на пленку результаты налета. На 24 истребителях были подвешены по две фугасные бомбы. Шестерка (по паре в каждой группе) летела без них с задачей связать боем вражеские патрули, если таковые окажутся в этом районе.

Первую группу вел я, вторую - майор Белоусов, третью - капитан Татаренко. Командиры всех трех эскадрилий были нашими заместителями. Такой подбор давал гарантию успеха.

На войне, как и в жизни, иногда бывают неожиданно счастливые совпадения. В это тихое сентябрьское утро мощной артподготовкой как раз и началось наступление 2-й ударной армии из района Тарту на север. Командование группы "Нарва", видимо ожидая конца артподготовки, привело в готовность авиацию на аэродромах для удара по нашим войскам, чтобы упредить переход в атаку. Вот в это время мы подлетели на бреющем к аэродрому. Когда, охватывая его с двух сторон, начали горкой набирать высоту, перед взором открылось редкое зрелище. По краям бетонной полосы стояли наготове, без всякой маскировки, несколько десятков бомбардировщиков и истребителей, на высоте около четырех тысяч метров патрулировали три четверки. В такой ситуации каждая секунда дорога, от правильного быстрого решения зависел успех. Предполагалось пикировать с высоты 2700 метров. Но набирать ее сейчас было невозможно. Поэтому, как только мы достигли 1800 метров, я дал короткую команду, зная, что ее точно выполнят ведущие групп:

- Леня, атакуй самолеты в восточной части!

- Дима, тебе западная часть! Я бью по полосе.

- "Соколы" без бомб, связать боем патруль!

Уточнять не пришлось. 48 фугасных бомб горохом высыпались на готовые к взлету самолеты и на среднюю часть полосы. Вести пушечный огонь, считать количество горящих машин времени не было. Мы так же дружно взмыли вверх, где наша шестерка завязала бой с патрулями.

Первой подоспела на помощь группа Леонида Георгиевича. С ходу с большой дистанции он срезал "фокке-вульф". Потом, кем-то сбитый, штопором завертелся еще один ФВ-190, из которого вывалился темный комочек. Позже, почти у земли, он превратился в белый купол. Так закончился короткий воздушный бой. Истребители противника переворотами шарахнулись вниз в разные стороны, лишь спохватившиеся зенитчики продолжили яростный огонь. Но нам здесь больше делать было нечего. Я подал команду на отход в тот момент, когда разведчики Бычкова летели через аэродром.

Таким образом, была выведена из строя на сутки взлетно-посадочная полоса, сожжено пять самолетов и наверняка вдвое больше искалечено. Второй удар по аэродрому Тапа тем же составом нанесли в середине дня. Но, к сожалению, самолетов на нем в это время не оказалось, не было их и в воздухе. То ли ушли на задание, то ли перелетели на другой аэродром. Правда, зенитчики на этот раз не оплошали, встретив нас массированным огнем, но все же взлетно-посадочную полосу мы попортили прилично.

Вечером на разборе боев попросил слово Белоусов. И, мне кажется, не без основания заметил:

- Такое ощущение - трусоват стал немецкий летчик, даже над своим аэродромом уклоняется от настоящего боя. Я сейчас вспоминаю Ханко, мы же. дрались до последнего, на тараны шли...

- Это верно, Леонид Георгиевич, - подтвердил я. - Знамение времени. Бандиты сильны в удаче и когда их больше. Летчиков, которых мы знали в те годы, у врага осталось немного. Надорвался фашист, но еще силен и коварен. Бить его не расслабляясь, как били Антоненко и Бринько, Лазукин и Кузнецов, Васильев и Кожанов. И до тех пор, пока не бросит оружие.

Так началась для нас Таллинская операция. Войска 8-й армии из района Нарвы пошли в наступление только 21 сентября, и вся авиация Балтики была брошена в бой. Похоже было, что враг действительно надломлен и серьезного противодействия с моря и воздуха оказать не может. Поэтому бомбардировщики, торпедоносцы и штурмовики в ночь на 21 сентября начали наносить удары по транспортам и кораблям в портах Таллин, Палдиски и на морских коммуникациях, чтобы сорвать эвакуацию войск и техники. Угроза воздушного нападения, правда, не исключалась, поэтому наши истребители продолжали "висеть" над войсками 8-й армии и над кораблями флота, которые начали высаживать десанты. Вначале в бухты Кунда, Локсу, затем прямо в таллинский порт, а 24-го - в Палдиски.