Александр Парадисис - Жизнь и деятельность Бальтазара Коссы

— Чего ты всё причитаешь, брюзга? — послышался угрожающий, перекрывающий шум шторма голос Коссы.

Гигант мгновенно вскочил.

— Что угодно, капитан? Что я должен делать? Что бы ты ни приказал — всё правильно.

— Помогай убирать паруса.

Гуиндаччо, ринувшись исполнять приказание, чуть не свалился в море.

— Выбрать швартовы и шкентеля! — гремел в полумраке голос Коссы.

Как разбушевалось море! Какими бешеными стали волны! Как дико ревел ветер! Корабль трещал; казалось, что он стонет от штормовых ударов.

— Убрать норд-весты, — командовал Косса, хватаясь за мачту, чтобы удержаться на ногах при качке.

В тусклом свете зажжённых факелов заметались фигуры людей, бросившихся выполнять приказание. Цепляясь за борта, люди ползком пробирались к мачтам. Дикий вой нёсся с корабля. Это вопили прикованные в трюме рабы, женщины и мужчины. Страх охватил всех. Никто не помнил подобного шторма.

Яндра, вцепившись в какой-то столб, словно прикованная к нему, лежала на полу большой каюты в носовой части корабля.

Даже мужчины, старые морские волки, которые отдали морю столько лет жизни, растерялись. Каждый стремился ухватиться за что-нибудь: за канат, за борт, за мачту. Многие лежали на палубе, держась за край открытого трюма, из которого неслись страшные, дикие вопли сбившихся в кучу рабов. Чёрные тучи вдруг прорезала молния, стало светло как днем, и громовой раскат заставил людей содрогнуться. Посыпались крупные, как монеты, капли, и вскоре разразился ливень. Такого потопа никто никогда не видел. Казалось, что с неба низвергается грозный водопад, а по кораблю несутся бушующие потоки.

— Эй! — крикнул Косса.— Наверно, стоки засорены. Прочистить их!

Но никто не мог шевельнуться.

Раскаты грома раздавались один за другим в темноте ночи, сливаясь с воем гибнущих в трюме рабов и страшным треском, который издавал корабль при каждом ударе огромных волн о борта.

Косса смотрел на волны, окатывающие корабль. «Наверно, все трюмы полны, — думал он. — Сколько людей утонет! И не только груз из ценных, отборных товаров будет смыт, сам корабль может пойти ко дну».

Надо было предпринять что-то для спасения корабля. Но кто сможет сейчас сдвинуться с места? Люди смотрели на небо, с которого продолжал с ужасающей силой низвергаться водопад. Каждый подумал о рабах в трюме — они все захлебнутся.

Откуда-то послышался нежный голос:

— Балтазар!

Это была Яндра.

— Развяжи людей внизу, — умоляла она любовника. — Они утонут.

Косса угрюмо молчал, но сделал попытку подойти к ней поближе.

«Всё кончено! — думал он. — Я потеряю все корабли. Ни одного не видно… Надо попытаться спасти хоть этот».

С большой осторожностью он двинулся по палубе, держась за канат. Громовые раскаты не утихали, ветер бушевал с ещё большей силой. Беспрерывные вспышки молний превратили ночь в день. Крики и вопли в трюме затихали, это были уже глухие стоны и слабый плач. Те из рабов, что ещё были живы, оплакивали умерших и свою судьбу.

— Ради бога, Балтазар! — снова послышался умоляющий голос Яндры.

Вдруг опять дикие вопли вплелись в страшный громовой раскат. Огромная, как гора, волна налетела на корабль с одного борта и перекатилась через другой, унося с собой около тридцати человек. Корабль трещал. Он то взмывал вверх на пенистом гребне волны, то падал в пропасть и, казалось, разламывался пополам.

Буря бушевала с ещё большей силой, ветер порывами налетал на корабль, швырял из стороны в сторону переполненное водой судно.

Коссе удалось наконец добраться до Яндры.

— Балтазар! — взволнованно произнесла девушка. — Все рабы погибли, наверно!

— О чем ты говоришь, Яндра! — закричал Косса. — Корабль тонет! Не знаю, сумеем ли мы сами спастись!

Зловещий сухой треск, донёсшийся из глубины корабля, заставил людей замереть.

— О! — испуганно воскликнул Косса. — Пробоина!

Бешено клокоча, с грохотом и свистом вода устремилась в брешь.

— Ах, горе нам! Мы погибли! — послышался жалобный возглас неподалёку от Коссы и Яндры.

Косса нахмурил брови.

— Опять ноешь, Гуиндаччо! Замолчи! Иди за мной!

Косса осторожно подобрался к борту, схватился за железные стойки, к которым была привязана лодка, вскарабкался выше, распутал верёвки и спустил лодку на воду. При свете молнии он увидел, что помогает ему Ринери, а Гуиндаччо стоит в стороне на палубе.

— Вас и так двое, — оправдывался он перед Коссой. — Я вам не нужен. Что мне ещё сделать?

— Помоги Яндре подойти сюда! — приказал Косса.

Вскоре девушка с помощью трёх мужчин спустилась в лодку. Пираты спрыгнули за ней.

— Держитесь крепче! — обратился к спутникам Косса. Потом обернулся к кораблю и закричал: — Эй вы, бродяги, негодяи! Скорее в лодку!

Никто не отвечал.

— Неужели всех смыло?… Эй, босяки! Есть кто-нибудь живой?

Молчание. Только грохот волн. Четыре человека почувствовали, как дрожь пробежала у них по телу.

Пенистые волны с силой прибивали лодку к кораблю.

— Ринери и ты, Гуиндаччо, возьмите каждый по веслу, — приказал Косса.

Он пересадил Яндру на корму, сам сел у руля. Втроем они старались оттолкнуть лодку от корабля. Лодку то возносило на вершину волны, то кидало вниз, и эти взлёты и падения ощущались гораздо сильнее, чем на корабле.

Гигант грёб одной рукой, а другой не переставая крестился при каждой вспышке молнии, со страхом поглядывая на тонущий корабль.

Вдруг послышался страшный гул, перекрывший все остальные звуки. Шум воды, с воем ворвавшейся в разбитый корабль, достиг их ушей.

— Боже мой! — запричитал одноглазый гигант, дрожа всем телом и не переставая креститься. — Настал конец света! Спаси пас, господи, и я навсегда брошу это проклятое ремесло!

Волна подняла лодку на огромную высоту, а затем кинула её в бездну, людей сбросило с мест, лодка чуть не перевернулась.

— Матерь божья, — взывал Гуиндаччо. — Спаси нас! И я стану священником!

Он повернулся к Коссе.

— Дорогой капитан, хороший мой капитан! Дай ты тоже обещание! И мы спасёмся! И ты, Ринери, обещай стать священником. Только тогда бог поможет нам.

Косса вспомнил мать, её беспокойство перед его уходом в это последнее плавание, её постоянное желание сделать его священнослужителем… Её мечтой было увидеть сына в сутане.

— Лишь бы мы не утонули, как щенки, а там я готов хоть диаконом стать, — ответил Косса.

Через сутки после страшной ночи, о которой мы рассказали, в тихое утро, когда солнце озаряло пышную природу, вдали от песчаного берега моря, высоко в горах, четыре человека спали в тени кустарника у какой-то пещеры в скале. Четыре человека: женщина и трое мужчин с измученными лицами, в разорванной, измятой и ещё влажной одежде.