Из пережитого - Юрий Кириллович Толстой
Из пережитого читать книгу онлайн
Автор книги, ученый-юрист рассказывает о событиях, которые в ХХ веке и в наши дни потрясают весь мир, выражает свое отношение к ним, делает прогнозы на будущее. Отражены ключевые моменты жизни автора, его встречи с государственными и общественными деятелями, учеными, литераторами, товарищами школьных и студенческих лет, с теми, у кого он учился и кто учился у него. Не впадая в крайности, автор стремился донести до читателей неповторимые черты того времени, которое выпало на долю нескольких поколений.
Но тут случилось нечто непостижимое. И Публичная библиотека, и ЦГАЛИ подают кассационные жалобы, в которых заявляют, что городской суд взыскал в их пользу с Пуниной полученные по сделкам деньги, хотя сами ответчики таких требований к Пуниной не предъявляли. Как известно, Верховный Суд РСФСР согласился с ответчиками и в иске о признании сделок, совершенных Пуниной, недействительными и о взыскании с Пуниной полученных по этим сделкам сумм отказал. По основаниям, выше изложенным, мы считаем определение Верховного Суда РСФСР в этой части неправильным. Но нас сейчас интересует довод, приведенный в кассационной жалобе ответчиков. Мог ли городской суд взыскать в пользу Публичной библиотеки и ЦГАЛИ с Пуниной уплаченные ей по сделкам суммы, если сами указанные организации таких требований не заявляли? На основании ст. 195 ГПК РСФСР на этот вопрос следует ответить утвердительно, тем более что решение суда было вынесено в соответствии с заключением прокурора, на которого возлагается функция защиты имущественных и иных интересов государства в процессе (ст. 41 ГПК РСФСР).
Итак, хотя архив и остался в ведении государственных учреждений, однако вследствие ошибочной оценки Верховным Судом РСФСР собранных по делу доказательств допущено незаконное обогащение Пуниной и Каминской за счет государства в сумме 7818 руб. 45 коп. А ведь этого можно было бы избежать без какого бы то ни было ущемления при этом интересов государства.
Потаенные строки
Роман Бориса Пастернака «Доктор Живаго» завершается стихами, написанными героем романа Юрием Андреевичем Живаго, то есть самим Пастернаком в разные поры его жизни.
После долгих раздумий я все же решился в виде эпилога опубликовать в этой книге малую толику стихов, которые пишу всю жизнь. Для других время еще не пришло.
По мотивам А. С. Пушкина
Не продается вдохновенье,
Кому бы рукопись продать?
В глухие годы запустенья
Поэту трудно выживать.
О, где ты, болдинская осень?
Нет ни дубрав, ни стройных сосен,
В Тригорском дом сгорел дотла,
В Михайловском селяне
В беспамятстве лишь в домик няни
Не запустили петуха[139].
Стихи с бессмертными строкаˊми
Пылятся в лавке Смирдина.
Как сложится у них судьба,
Сокрытая от нас веками?
Зато другой поэт в фаворе[140],
Распродается нарасхват,
Чиновнику и друг, и брат.
Так кто же прав в извечном споре?
Завьюжило пути-дороги,
В округе не видать ни зги.
Не нужно обивать пороги,
Чтоб мир внутри себя найти.
Октябрь – ноябрь 2016 г.
Посвящаю памяти воспитаннице Смольного института
благородных девиц (смолянке) Елизавете Александровне
Глинковой, заменившей мне мать, умершей от голода
в блокадном Ленинграде в первой декаде февраля 1942 г.
и похороненной на Волховом кладбище[141]
.
Ты – главное в моей судьбе
Прими мои стихи к тебе
О памятнике на Смоленском (Лютеранском)
кладбище в Санкт-Петербурге детям 4–6 лет,
погибшим от вражеского снаряда
У меня в глазах черный ладожский лед
Ленинградские дети лежат на нем.
А. Межиров.
Девятого мая сорок второго
Их жизнь оборвал фашистский снаряд.
С тех пор, как укор для всего живого
Здесь ленинградские дети лежат.
Что сталось бы со всеми нами,
Не окажись Вы на пути
У смертоносного снаряда…
Своими хилыми телами
Вы нас от гибели спасли
Себя же в жертву принесли
А до победного парада
Еще три года впереди…
Ваш подвиг по праву приравнен к ратным
В долгу перед Вами мы неоплатном
Согреть бы Вас родительской лаской
И защитить солдатской каской.
Но это нужно лишь живым…
Вам памятник соорудим
Мы этот памятник воздвигли
Среди готических могил[142].
Решив, что тем себя подвигли,
Чтоб Бог нам все грехи простил.
Нет, нам не вымолить прощенья,
Припав у мраморной доски
Коль не начнем жить по-людски
Без зависти и озлобленья!
Май 2018 г., СПб
Услышал Бог мои молитвы,
И вот отмщение пришло.
Я не покинул поле битвы,
Хотя и опалил чело.
Всегда в строю, готовый к бою,
С моей Россией заодно,
Одной мы связаны судьбою,
Пусть мне немногое дано!
Но верю я в твою удачу,
Как ни горька твоя стезя.
Я для России мало значу —
Мне без нее никак нельзя!
* * *
Снаряды падают все ближе,
Редеют сверстников ряды,
Я свой конец так зримо вижу
Среди ликующей орды.
Мне в жизни нечего итожить:
Сражался из последних сил,
Не смог я правды приумножить,
Да и к наукам поостыл.
Не оставляю я наследство,
Но что ж, вот мой и вышел срок.
Ко мне уж не вернется детство,
Чтоб все переиначить мог.
* * *
Гордитесь тем, что я Толстой,
Наш род Россию обессмертил.
Клеветникам моим не верьте:
По жизни я – совсем другой.
Не раз в защиту унижённых
Я голос громко поднимал,
Да и коленопреклоненно
Ни перед кем я не стоял.
Я правду говорил открыто,
О справедливости мечтал,
Хотя она давно забыта,
Я ей на верность присягал.
В моем глазу ища соринки,
В своем не видите бревна.
Как вы нуждаетесь в дубинке,
Чтоб вам за все воздать сполна!
По мотивам члена-корреспондента РАН Руслана Гринберга
Знамение времени
От роддома до могилы
На свои надейся силы.
Если же
