Николай Борисов - Русские полководцы XIII-XVI веков

Нашествие принесло горе не только простонародью. От него пострадала и знать. Один из младших братьев Александра — Ярослав, в будущем родоначальник династии тверских князей, — во время нашествия потерял семью. Сам он успел уйти от татар. Но его княгиня с малолетними детьми попала к ним в руки. В плену она держалась столь гордо и вызывающе, что татары в ярости убили ее, а детей увели с собой в степь, надеясь получить за них большой выкуп.

Взойдя на великое княжение, Александр „церкви отстроил и людей собрал“ (8, 437). Постепенно Владимирская Русь стала залечивать раны, нанесенные ей „Неврюевой ратью“.

На период пребывания Александра на великом княжении Владимирском приходится упорядочение системы монгольского владычества над Русью — перепись 1257–1259 гг. Исходя из этого, некоторые историки изображают его чуть ли не главным виновником установления ига, задушевным другом Батыя и Сартака. По мнению современного американского историка Д. Феннела, книга которого издана и в нашей стране, получение Александром великого княжения „знаменовало… начало новой эпохи подчинения Руси татарскому государству… Так называемое татарское иго началось не столько во время нашествия Батыя на Русь, сколько с того момента, как Александр предал своих братьев“ (64, 148–149).

Особое значение придавал восточной политике Александра Невского и создатель оригинальной концепции древней истории Евразии историк Л. Н. Гумилев. Он считал, что Русь в 40-е гг. XIII в. была не в состоянии отразить натиск западных соседей. „Ее ожидала судьба Византии, захваченной в 1204 г. крестоносцами и разграбленной до нитки. Организованные рыцарские армии, с латной конницей и арбалетчиками, настолько превосходили раздробленные дружины русских князей, что выиграть можно было одну-другую битву, но не длительную войну. А такая война была неизбежна, потому что папа объявил крестовый поход против православия.

В этих обстоятельствах князь Владимирский Ярослав в 1243 г. собрал съезд князей и предложил им признать „казна“ царем и заключить союз с главой рода Борджигидов — Батыем. Это признание ни к чему не обязывало — Ярослав просто вышел из войны, которую объявил монголам в 1245 г. на Лионском соборе папа Иннокентий IV. Сын Ярослава, Александр Невский, достиг большего, заключив с ханом Берке оборонительный союз. Крестовый поход на Русь не состоялся. Так Русская земля вошла в состав улуса Джучиева, не потеряв автономии и без ущерба для культуры, унаследованной от Византии“ (33, 615).

Построения Л. Н. Гумилева весьма спорны. Характер отношений между Русью и Ордой в XIII в. определяли все же не побежденные, а победители. Кроме того, Русь доказала свою способность без чужой помощи остановить натиск „римлян“ в битвах на Неве, Чудском озере и под Ярославом в 1245 г.

Впрочем, здесь уместно будет вспомнить суждение академика Д. С. Лихачева в предисловии к книге Гумилева: „Спорить с Л. Н. Гумилевым по частностям мне не хочется: в его концепции все они имеют подчиненный характер. Л. Н. Гумилев строит широкую картину, и ее нужно принимать или не принимать как целое“ (33, 7).

К этому можно добавить лишь то, что книга Л. Н. Гумилева имеет одно неоспоримое достоинство: она наглядно свидетельствует о крайней скудности наших знаний относительно раннего периода русской истории. Бедность источников делает любые обобщающие построения в этой области преимущественно предметом веры.

Что касается Александра Невского, то он в своем стремлении наладить мирные отношения с Ордой не был ни предателем интересов Руси, ни ее „добрым гением“, „спасителем“. Князь действовал так, как подсказывал ему здравый смысл. Опытный политик суздальско-новгородской школы, он умел видеть грань между возможным и невозможным. Подчиняясь обстоятельствам, лавируя среди них, он шел по пути наименьшего зла. Он был прежде всего хорошим хозяином и более всего заботился о благополучии своей земли.

Заметим, что применительно к людям столь далекой от нас эпохи можно лишь с большой осторожностью использовать такие понятия нового времени, как „патриотизм“, „благо Отечества“. В них вкладывали тогда очень много собственнического начала. Они были сугубо конкретны, осязаемы. В основе всего лежало ощущение земли как наивысшей ценности. Особые отношения с „матушкой сырой землей“ были, конечно, у крестьян. Но и князья, не пускаясь в рассуждения, испытывали острую, почти плотскую любовь к своей земле, вотчине — достоянию их отцов и дедов. Разорение вотчины причиняло им невыносимые страдания.

В 1254 г. вспыхнул конфликт между Александром и его младшим братом Ярославом. О причинах ссоры летописи не сообщают. Тверской князь с боярами бежал в новгородские земли. Поначалу он обосновался в Ладоге, затем перебрался во Псков. В следующем году новгородцы изгнали сидевшего у них на княжении сына Александра — отрока Василия, а на его место приняли Ярослава.

События приобретали весьма опасный для Александра оборот. Признание в Новгороде было для него не только вопросом престижа. Оно давало и весьма ощутимые материальные блага. Помимо содержания, которое получал князь от новгородского правительства, он имел здесь и иные статьи дохода: судебные пошлины, всякого рода дары и подношения от бояр. Наконец, князь через своих доверенных лиц, вероятно, принимал участие в торговле на Балтике и в различных лесных промыслах на новгородском Севере.

Потеряв новгородский „стол“, Александр лишился бы и значительной части своих доходов. А между тем именно деньги — как в чистом виде („серебро“), так и в виде пушнины или иных ценимых в Орде товаров — решали судьбу князя в ханской ставке. Хан, его жены и дети, его приближенные — все ожидали и даже требовали от русского князя щедрых подарков. Скупость здесь была губительна: ярлык на княжение получал лишь тот, кто мог щедро заплатить за него.

Все это и заставило Александра, узнав о новгородской „измене“, немедленно взяться за меч. Как всегда, он действовал стремительно и напористо. Вместе с сыном Василием и двоюродным братом Дмитрием Святославичем Александр занял Торжок — южные ворота новгородской земли. Вскоре он уже стоял у стен самого Новгорода.

Ярослав не решился выступить против брата и бежал из города. Ожесточенная борьба боярских кланов, в которой приняли участие и рядовые новгородцы, завершилась победой сторонников Александра. Новгород без боя открыл ворота перед ним, вновь признал его власть.

Между тем события в Орде — смерть Батыя, приход к власти Сартака — заставили Александра покинуть Новгород. Он должен был ехать вместе с другими князьями на поклон к новому хану. Но именно в этот момент он получил тревожные вести, которые заставили князя вновь вернуться на берега Волхова.