Владимир Высоцкий… и его «кино» - Марк Исаакович Цыбульский

Наталья Лебле. Фотопроба на роль княжны Мери

– …Хотите я сам вам сыграю?…

Мне показалось, что гитарист Пьер не был такого уж высокого мнения о классе аккомпанемента друга и отчима…

С нами был тогда Мальцев (отзывался на «Пушкина», киношная знаменитость и непременный участник таких встреч) – сбегал куда-то в темноту. И вернулся с гитарой – жуткой, раздолбанной. Одна струна была вообще на гвоздике. Она напоминала сентенцию «Гитара – инструмент ударный…». Некто Вася дал её с условием автографа. Помню, Высоцкий на ней нацарапал: «Васе – добра». Пел-играл довольно долго, а мы «впали в гипнотический транс»…

Утром вся компания вышла к берегу. Высоцкий с очевидным удовольствием выкупался, оделся – старые потрёпанные джинсы и тенниска. Мы обнялись, как давние приятели, и он с Говорухиным уехал в Одессу. [3]

Глава 12

Неосуществленные замыслы на «Беларусьфильме»

В 1999 году в Минске вышел первый сборник ныне хорошо известных среди почитателей Высоцкого «Белорусских страниц», в который вошли два десятка интервью составителей с людьми, общавшихся с Высоцким во время его визитов в Белоруссию. В их числе была и беседа со вторым режиссёром «Беларусьфильма» Галиной Кононович. Беседа опубликована под названием «Высоцкий мог сниматься на “Беларусьфильме” и чаще». Для биографа важны и сыгранные, и несыгранные роли Высоцкого, поэтому я позвонил Галине Викентьевне, чтобы уточнить некоторые детали.

И первая деталь, которая выяснилась почти немедленно, – это то, что Г. Кононович вовсе не предлагала Высоцкому роль политрука в фильме «Долгие вёрсты войны», а Высоцкий не отказывался от роли, сказав: «Галя, я такие роли играть не люблю», как об этом сказано в «Белорусских страницах»!

Г. К. Я сама работала в том фильме и совершенно точно – я ему эту роль не предлагала. Это не его уровень – и режиссёр Карпов, и сценарий. Это всё ниже его уровня.

Первое предложение, которое я ему сделала, – это роль Стива Кубика в фильме «Братья Рико» по Ж. Сименону. Это был 1979 год, Таганка приехала в Минск на гастроли. Я пришла за кулиси, в гримёрку, а он там был с Ваней Бортником. Я говорю – вот, дескать, так и так… Снимает московский режиссёр Тарасов, съёмки в Риге. Я организую так, что вы сможете приехать с Мариной, отдохнёте там. Он говорит: «Галка, я не могу, еду в Париж. Вот возьми Ваньку Бортника». Я говорю: «Ну, из Ваньки американец, как из меня балерина».

Потом я встретилась с ним в гостинице «Минск». Я вызвала на съёмки Людочку Чурсину. Мы сидели и обедали, Володя приехал с Бортником в бар. Ну – привет-привет. Говорю: «Посидишь с нами?» – «Нет, ребята, я в завязке. Он был в Минске тогда всего пару дней, сыграл, кажется, один спектакль.

М. Ц. До 1979 года вы с Высоцким встречались?

Г. К. Да. Познакомились мы в 1972 году. Я дружила с актрисой Таней Конюховой, мы с ней были на «Гамлете», потом она меня ему представила. Было несколько встреч в разных местах – в ВТО, в компаниях, дома у соседа Володи Валеры Нисанова, с которым мы дружили… Это сейчас все, кто видел Высоцкого в ресторане ВТО, уже пишут о своей крепкой с ним дружбе. На самом деле Володя был очень закрытым человеком, очень нелюдимым. Я бы даже сказала, что в нём было много снобизма. Хорошо его знали, наверное, всего несколько человек. У нас в Минске – Витя Туров. Может быть, Витина жена…

М. Ц. На съёмках вы его видели?

Г. К. Видела, но, повторяю, он был человек очень закрытый. К тому же вечно спешащий куда-то. То, на что требовалось сорок съёмочных дней, он делал за пять. Из съёмочной группы он общался только с режиссёром, поэтому в группе его недолюбливали. Он был не из тех актёров, которые после съёмки могут выпить с ассистентами, с работягами.

М. Ц. В картину «Встречи на далёком меридиане» вы его приглашали?

Г. К. Ну как… Картину снимал московский режиссёр Серёжа Тарасов, у нас был просто разговор о том, что хорошо бы снять Высоцкого. Тарасов его прекрасно знал, и никаких проб не нужно было, но получилось так, что у Володи не было времени, а я предложила Влада Дворжецкого, с которым мы дружили. Серёжа посопротивлялся сначала, а потом снял его всё-таки в этой роли. [1]

А мог бы Высоцкий попробовать себя на «Беларусьфильме» в качестве и сценариста, и режиссёра. Этот факт мало кому известен, поскольку Виктор Туров, который о Высоцком рассказывал много и с удовольствием, припомнил этот случай только один раз:

«Володя хотел, эта идея появлялась у него время от времени, заняться режиссурой. И я в один из его приездов заказал баню в Раубичах, чтобы свести его и хорошо познакомить с Войтовичем, директором киностудии “Беларусь-фильм”. Сценарий был то ли коллективный, то ли его собственный, но лихо закрученный. Центральное телевидение почему-то не принимало сценарий – что-то не сложилось. И Володя решил пропустить сценарий через нас. Та первая банька получилась отличная, они хорошо пообщались с директором киностудии. Володе была обещана помощь и содействие. И дело бы это состоялось в конечном счёте, если бы у Володи в последние годы его жизни не менялись планы, если бы он последовательно шёл к намечаемой цели. Войтович, наш директор, стал его полным сторонником». [2]

Евгений Константинович Войтович, бывший директор «Беларусьфильма», в дальнейшем – министр культуры Беларуси, имеет другое мнение относительно того, почему сценарий Высоцкого не был принят в Минске.

«Да была такая встреча в парилке, – сказал он мне, – посидели, попарились. Высоцкий тогда был в завязке. Посидели немного, а потом ему захотелось в Москву. Билетов не было, Володя зашёл к лётчикам, поговорил с ними – и мы вместе полетели в Москву, а пока летели, он играл на гитаре.

Я его спросил, чем я могу помочь. Он сказал, что хотел бы как режиссёр попробовать себя в сериале. Ну я же без разрешения не мог этого сделать. Я-то хотел, чтобы он снимал у нас, это же была бы такая реклама нашей студии! Но такие вещи можно было делать только с разрешения Москвы. Было положение – все художественные фильмы должны были быть разрешены Москвой. А такого разрешения нам дано не было». [3]

Глава 13