Из пережитого - Юрий Кириллович Толстой

назревшим потребностям общественного развития. Если такая политика проводится, то общенародность государственной собственности проявляет себя в должной мере, если не проводится, то наружу проступают черты, которые этой общенародности противоречат. Послал статью в журнал «Советское государство и право», не очень надеясь на то, что она будет опубликована.

Неожиданно в моей квартире, вскоре после того как статья была отправлена, вечером раздался телефонный звонок. Звонил Михаил Иванович Пискотин. Он сказал, что прочел статью, она ему понравилась и журнал готов ее опубликовать. В то же время он тактично дал мне понять, что для этого некоторые наиболее острые по тем временам положения придется смягчить.

Уже одно то, что ученый, занимавший в тогдашней научной номенклатуре столь видное положение, запросто позвонил одному из периферийных авторов, говорит о многом. Это одно из многочисленных свидетельств подлинной демократичности Михаила Ивановича, его доступности, готовности поддержать каждого, кто способен сказать в науке пусть и скромное, но свое слово. Благодаря дружескому участию Михаила Ивановича статья была опубликована и положила в какой-то мере начало новым направлениям и подходам в изучении права собственности в тогдашнем обществе[95].

Крутой поворот в судьбе Михаила Ивановича обозначился с опубликованием в 1984 году монографии «Социализм и государственное управление», в которой он, пожалуй, впервые с предельно возможной по тем временам четкостью заявил о своих гражданских позициях. На меня лично эта книга произвела громадное впечатление. Я воспринял ее как глоток свежего воздуха. Конечно, и до ее появления нередко задавался вопросом, правилен ли тот путь построения социалистического общества, который мы избрали. После же прочтения книги Пискотина с глаз как бы спала пелена, и я уже не сомневался в том, что мы оказались во власти химер. Автор книги убедительно показал, что постулаты, из которых исходил В. И. Ленин, намечая в «Государстве и революции» пути построения в России социалистического общества, были вдребезги разбиты буквально на следующий день после Октябрьской революции. Совершенно очевидно, что выход книги с таким идеологическим зарядом не остался незамеченным. Отреагировали на нее, хотя и не столь жестко, как на конференцию по уголовному праву, происходившую в Ленинграде в мае 1963 года (времена были уже иные)[96], и власть предержащие. Михаил Иванович был освобожден от обязанностей главного редактора журнала «Советское государство и право». От более суровых разборок его в какой-то мере предохранил младший собрат журнала, коим руководил Михаил Иванович, – журнал «Правоведение».

Спустя много лет Владимир Николаевич Кудрявцев поведал о том, как он с группой товарищей был вызван на Старую площадь, где помещался всесильный ЦК КПСС, для отчета, как они проглядели опубликование книги М. И. Пискотина. Владимир Николаевич при всей его глубокой личной порядочности изрядно поднаторел к тому времени в аппаратных играх и понимал, с кем имеет дело. На всякий случай он прихватил с собой журнал «Правоведение», в котором был опубликован развернутый и вполне положительный обзор книги Пискотина. Автором обзора был авторитетный ученый С. Н. Братусь. И, надо сказать, Кудрявцев не ошибся. Когда «премудрые пескари» со Старой пощади стали на него наседать, по-видимому, для того, чтобы в отношении Пискотина были приняты более строгие меры, он достал номер журнала и сказал, что далеко не все оценивают выход книги Пискотина негативно. Есть на сей счет и другое мнение, представленное таким известным ученым, как Сергей Никитич Братусь. После этого аппаратчики заметно сбавили тон, и дело ограничилось тем, что Кудрявцева и сопровождавших его юристов пожурили за допущенную оплошность. Но, конечно, решающую роль сыграло то, что ветер перемен к тому времени стал заявлять о себе все более ощутимо. А тогдашние чиновники, как, впрочем, и нынешние, всегда держат нос по ветру. Иначе они не были бы в аппарате. Через несколько лет книга Пискотина, имевшая большой читательский успех, вышла вторым изданием (1988 г.).

Книга М. И. Пискотина в какой-то мере сродни книге выдающегося ученого-философа Теодора Ильича Ойзермана «Марксизм и утопизм» (М., 2003), в которой с предельной тщательностью и научной добросовестностью раскрыто немалое количество противоречий в трудах классиков марксизма-ленинизма, нередко граничащих с утопизмом. Автор без излишней назойливости подводит читателей к мысли о том, что рабочие, как и другие слои населения, живущие своим трудом, с гораздо бо́льшим успехом могли достичь и достигли решения своих социальных задач на путях буржуазно-демократических революций. То же, что произошло в России, во многом отодвинуло решение этих задач, не говоря уже о попрании личных свобод и прав граждан в ходе так называемого социалистического строительства.

В конце 80-х – начале 90-х годов в научной и общественно-политической карьере М. И. Пискотина наблюдается новый всплеск. Он избирается членом Комитета конституционного надзора СССР и назначается главным редактором журнала «Народный депутат». В Комитете, который просуществовал менее двух лет, Михаил Иванович возглавил государственно-правовую секцию. Двумя другими – социально-экономического законодательства и правоохранительной – выпало руководить мне и видному ученому-криминологу, профессору Томского государственного университета Вадиму Донатовичу Филимонову. В это время мы с Михаилом Ивановичем сблизились. Надо сказать, что Борис Михайлович Лазарев, заместитель Председателя Комитета, М. И. Пискотин, В. Д. Филимонов и ваш покорный слуга понимали друг друга с полуслова, остро реагировали на распад союзных структур, который происходил на наших глазах, но, к сожалению, не могли предотвратить нарастание этих негативных процессов, поскольку наши возможности, и без того ограниченные, зачастую наталкивались на непонимание со стороны как коллег, так и представителей других ветвей власти. Дело шло к роковым событиям августа 1991 года, которые повлекли роспуск общесоюзных органов власти, в том числе и Комитета конституционного надзора СССР, в котором мы с Михаилом Ивановичем работали рука об руку.

Последние годы жизни Михаил Иванович занимал пост советника Председателя Конституционного Суда Российской Федерации и пользовался неизменным уважением своих коллег. Его авторитет по-прежнему был непререкаем. Через десять лет после роспуска Комитета конституционного надзора СССР мы встретились с Михаилом Ивановичем на десятилетии Конституционного Суда Российской Федерации, которое отмечалось с участием первых лиц государства. Нам было что вспомнить, но встреча ввиду ограниченности времени, к сожалению, оказалась мимолетной. Михаил Иванович вручил мне свою новую книгу «Россия в ХХ веке: неоконченная трагедия» (2001 г.) с теплой дарственной надписью. Прочитав ее, я ощутил, какой болью и тревогой за судьбу Отечества, которое М. И. Пискотин защищал, не жалея жизни, она проникнута. Эта встреча с Михаилом Ивановичем оказалась последней – вскоре он умер.

М. И. Пискотин, пожалуй, лучше, чем многие из нас, осознавал необходимость глубокого реформирования нашего Отечества. Но, по-видимому, и он в доперестроечный период не предполагал, что так называемые демократические