Читать книги » Книги » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Письма моей памяти. Непридуманная повесть, рассказы, публицистика - Анна Давидовна Краснопёрко

Письма моей памяти. Непридуманная повесть, рассказы, публицистика - Анна Давидовна Краснопёрко

Читать книгу Письма моей памяти. Непридуманная повесть, рассказы, публицистика - Анна Давидовна Краснопёрко, Анна Давидовна Краснопёрко . Жанр: Биографии и Мемуары.
Письма моей памяти. Непридуманная повесть, рассказы, публицистика - Анна Давидовна Краснопёрко
Название: Письма моей памяти. Непридуманная повесть, рассказы, публицистика
Дата добавления: 5 октябрь 2025
Количество просмотров: 2
(18+) Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.
Читать онлайн

Письма моей памяти. Непридуманная повесть, рассказы, публицистика читать книгу онлайн

Письма моей памяти. Непридуманная повесть, рассказы, публицистика - читать онлайн , автор Анна Давидовна Краснопёрко

Минское гетто до сих пор остается незаживающей раной на теле Европы. В годы Второй мировой здесь гибли тысячи евреев СССР, а также евреи, вывезенные в Минск из Германии, Австрии, Чехии… Еще не все тайны гетто открыты, не все истории рассказаны…
Впервые на русском языке как отдельная книга представлена документальная повесть минчанки Анны Краснопёрко «Письма моей памяти». Когда в Минск пришла война, Анне было почти 16 лет. Она – свидетель, всё видевший, всё помнивший и впоследствии сумевший написать об этом.
Повесть «Письма моей памяти» дополняют партизанские рассказы автора, также впервые публикуемые на русском языке, и ее очерк о Германии. Завершают издание послесловия мужа и сына Анны Краснопёрко о том, как жила семья и как создавалась книга.
В прозе и публицистике, в своих публичных выступлениях Анна Краснопёрко говорила о том, что война выявляет и худшее, и лучшее, что есть в человеке, дает примеры высочайшего проявления духа всех людей, без деления на национальности, – русских, немцев, евреев, белорусов…

1 ... 9 10 11 12 13 ... 49 ВПЕРЕД
Перейти на страницу:
class="subtitle">Погром 2 марта

Часов в двенадцать на Свердлова прибежали мои подружки – белоруски Ната и Нина.

– Не ходите в гетто. Там погром!

Сразу вспоминаю приезд Гаттенбаха в юденрат! Его слова: «Пять тысяч душ!» Вот почему столько колонн не выпустили сегодня на работу в город. Нашей колонне посчастливилось – она одной из первых вышла за пределы гетто. А мама с Инночкой там… Что делать?

– Я побегу туда, к проволоке.

– Куда побежишь? – останавливают девочки. – И им не поможешь, и себя погубишь…

Ната и Нина печальные стоят рядом. Чем они могут мне помочь? Взять к себе – опасно.

Стоим и плачем.

– Ася жива? – спрашивает Ната.

– Ага, только очень больная… У нее припадки с той поры, как немец ударил плетью по голове. Ей сегодня худо… Идите домой… Спасибо…

Ноги стали непослушными. Плетусь долго-долго. Ася сидит на ступеньках лестницы, закрыв глаза. Ей плохо.

Страшно говорить о том, с чем пришли Ната и Нина. У Аси в гетто осталась мама. Отец погиб в первые же дни во время облавы. Родители Аси – юристы. Семья Воробейчиков была очень уважаема в городе.

Я всем рассказываю про ужасную новость. Может, люди разбегутся? Может, у знакомых спрячутся? Хотя куда бежать?

Слезы, крики, плач…

Подхожу к Эдит и Линде.

– In Getto eine Aktion[22], – говорю я.

– Aber in Sondergetto dasselbe?[23] – спрашивает Линда.

Я умоляюще смотрю на Эдит.

– Man muß Otto sagen. Ins Getto darf man nicht gehen. Alle werden erschossen…[24]

Попросить Oтто? Что он может сделать, особенно теперь, когда Лейман вернулся из Германии?

Эдит молчит…

Я уже не беспокоюсь о себе. Мои мысли только о маме с Инной. Представляю, как они забираются в тайник, как сидят там, измученные, перепуганные. А может, их уже нет? Может, убили или убивают в эту минуту?!

Время, кажется, остановилось, не движется. Боюсь спросить: а вдруг уже закончился рабочий день и нас вот-вот поведут туда, в гетто?

Никто не бежит, не пытается скрыться в городе. Да и куда бежать без паспорта.

Эдит сообщает, что Лейман из Германии еще не приехал. Но есть ли надежда? Что может сделать Отто?

В пять часов Отто объявляет, что колонна в гетто не идет…

Вечером он принес нам хлеб. Ночь проводим в подвале…

* * *

Утро 3 марта.

Работаем, таскаем тачки. Как там мои? Может, их уже нет? У Аси снова приступ эпилепсии. Отто освободил ее от работы. Сидит, бедненькая, на ступеньках лестницы, думает о своей маме…

Я таскаю тачки с Юлей Горфинкель. У нее уже нет родителей, их убили.

От усталости едва переставляем ноги.

Отто то и дело переговаривается о чем-то с Эдит. Мы просто молимся на него. На свой страх и риск он не пустил колонну в гетто, спас нас.

Как он объяснит свой поступок, если спросят? Только бы ему поверили!

Сегодня он не похож сам на себя. Нервничает: не там положили, не туда носите. Мы понимаем, у него скверное настроение.

Конец рабочего дня. Отто выстраивает колонну, ведет в гетто.

…Вокруг лужи крови на снегу – следы погрома.

Навстречу бегут люди. Ко мне бросается Инна с какой-то женщиной. Боже мой, я едва узнаю маму. Живые! Только маму действительно не узнать! Желто-синее лицо, какие-то серые волосы, пальто на ней длинное-длинное. Да, это мама, страшно похудевшая, потому и пальто стало длинное, болтается, как на вешалке.

– Живы, живы, – я плачу от радости. Замечаю рядом Отто. – Мама, это он спас всех…

Мы смотрим ему вслед. Он направляется с Эдит и Линдой в зондергетто. Я спрашиваю, был ли там погром.

– Нет, – отвечает мама, – их еще не трогали.

Юля тоже обнимает маму. А где Ася? Жива ли ее мать?

– Я искала ее, не нашла. Все, кто остался в живых, прибежали сюда, – говорит мама.

Мы бежим на Обувную, к Асе. Двери распахнуты, она сидит на кровати бледная, окаменевшая.

Ася осталась одна…

* * *

Все, кто был в укрытии, живы.

Мама рассказывает:

– С утра началась паника. Задержали рабочие колонны. Мы поняли, что вашу колонну раньше выпустили за ворота. Потом началась стрельба. Гетто оцепили. Мы успели спуститься в погреб. Инночка прижалась ко мне, дрожит. Ноги, спина, руки немеют. И о тебе думаю, о папе, о бабушке… А потом, – мама замолкает.

– Они стреляли в наш погреб, – продолжает соседка-врач Гита Ефимовна, сжимая виски. – И стреляли долго-долго.

– Нашли вход?

– Нашли… Только не спустились вниз, а стреляли с лестницы… Хорошо, что погреб длинный, мы забились в самый дальний угол. Вдруг слышим: «Да нет там никого. Видите, не кричат. Куда они могли деться? Наверху? Эх, взорвать бы этот кагал!»

– Я думала, что бросят гранату, – дополнила маму Гита Ефимовна. – Как хотелось выскочить наверх, кинуться на этих нелюдей. Только подумала: выскочу – всех выдам.

Какая красивая женщина Гита Ефимовна! Высокая, стройная. Глаза яркие, синие. Волосы каштановые, связанные на затылке большим узлом.

– А знаете, – вдруг говорит мама, – вчера у меня был день рождения.

– Ну вот, – обнимаю я маму, – мы победили в твой день рождения – остались в живых…

«Хочу тебя нарисовать…»

К этому никогда не привыкнешь! Нельзя смотреть в остекленевшие глаза Саррочки Левиной. Они как мертвые. Еще несколько дней назад ее муж и дочка были живы. Их убили во время погрома 2 марта. Алечку – в гетто. А Левина – на работе в городе. Говорят, он погиб героически. Какой-то немец отделил его от других как фахарбайтера – специалиста. (Левин – художник, а работал маляром.) Но он остался с товарищами. Они вместе бросились на немцев.

Люди предполагают, что он и его друзья были связаны с подпольщиками…

…Не могу забыть его лицо, такое красивое, умное. Это ведь только что было… Мы с Асей и Юлей стояли рядом с ним в колонне. Вдруг Ася сказала:

– Слушайте, а мы не забыли?

З-пад пушчаў Палесся,

З-пад Нёмана, Сожа…

Меня понесло, как на крыльях, я подхватила:

З-пад Пцічы, Дняпра і Заходняй Дзвіны…

Кто-то взял меня за локоть.

– Я хочу нарисовать тебя, девочка… Обязательно напишу. Вот такой, какая ты сейчас…

Это был Борис Левин.

Конфеты и пули

После 2 марта просто боюсь подходить к юденрату. Там, совсем рядом, на Ратомской улице, немцы расстреляли всех людей, которых выгнали из укрытий, все колонны, что не успели выйти из гетто. Там свершилось еще одно злодеяние – убийство воспитанников детского

1 ... 9 10 11 12 13 ... 49 ВПЕРЕД
Перейти на страницу:
Комментарии (0)