Не померкнет никогда… - Александр Павлович Беляев

Барбашов медленно поднял голову, увидел сквозь листву ослепительно горячий диск солнца, низко повисший над лесом, и неторопливо пополз назад.

В километре от дороги, на дне оврага, под охраной двух дозорных, которых отныне Барбашов приказал выставлять при любой обстановке, бойцы расположились на отдых.

СКВОЗЬ ОГОНЬ

— Ты скажи, не повезло! Ведь пару месяцев всего-навсего отслужить осталось, и я б домой подался, — давя зевоту, еле выговорил Ханыга.

— Нескладно получилось, это точно, — ответил ему хриплый шепот. — Ты женатый?

— Пока холостой. Вот думал: в сентябре вернусь, а в октябре и свадьбу сыграть можно. Невеста есть. Три года ждала. А теперь выходит, что зря ждала.

— Такая уж их доля — ждать…

Барбашов прислушался. Переговаривались двое за кустом, шагах в трех от того места, где он лежал. Ханыгу Барбашов по голосу узнал. У него была такая манера говорить, что его ни с кем нельзя было спутать. Слова у него словно сквозь зубы тянулись: нехотя, с ленью. Второго собеседника Барбашов определил с трудом. Это был Косматых.

— Ты откуда? — снова заговорил пулеметчик.

— С Полтавщины.

— Бывал я у вас. МТС мы там строили. В достатке живете, — вспомнил Косматых.

— Пить-есть было што, — согласился Ханыга. — Получил я от головы нашего колхоза письмо. Ох и хитрый дед. Боялся, шоб я куда в другое место после армии не махнул. Пишет: приезжай, посажу за баранку. Ишь как заговорил, старый черт! А то, шо я за ним до армии два года ходил, как телок за вымем, эту баранку выпрашивал, так он молчит. Нет, теперь она мне не нужна. Я так башковал: вернуться, свадьбу сыграть да в техникум определиться. Черта ли мне в баранке в этой!

— У тебя семилетка?..

— Зачем, восемь классов…

Барбашов открыл глаза. «Ни свадьбы, ни техникума, ни баранки, пожалуй, не будет, — с горечью подумал он. — Уж это верно, что всем нам здорово не повезло». Он встал. Беседа за кустом оборвалась. Появился Клочков.

— Какие будут приказания? — спросил он, едва Барбашов остановил на нем свой взгляд.

— Обратно пойдем. На Молодечно, — сухо ответил старший политрук.

Клочков поднял отряд. Было сыро. Над оврагом висел туман. Бойцы зябко ежились и жались друг к другу.

— Можно идти в шинелях, — разрешил Барбашов и осторожно полез по склону оврага вверх. За ночь он так продрог, что сейчас готов был бежать вприпрыжку, чтобы поскорее согреться. Но ему не хотелось поднимать лишнего шума, и он шагал осторожно, раздвигая ветки и заглядывая вперед.

Решение вернуться в город появилось у него не случайно. Хотя накануне в споре с сержантом ему удалось доказать Клочкову, что немцы преградили путь отряду лишь в западном направлении, но неожиданная встреча с колонной сразу усложнила обстановку. Путь на юг тоже был отрезан. Бойцам волей-неволей приходилось поворачивать либо на север, либо на восток. Но последнее было равносильно отказу от поисков дивизии. А Барбашов, несмотря ни на что, еще не терял надежды напасть на след Железной, хотя бы для этого ему пришлось начинать поиски с самого начала.

Около шести часов утра в тишину леса ворвался гул канонады. Барбашов остановился и попытался определить по карте, где идет бой. Но это оказалось не так-то просто. Впереди до самого города тянулись леса, и выбрать среди них какой-то определенный рубеж совершенно не представлялось возможным. Непонятно было, на каком удалении гремят орудия. Ветер то усиливал доносившийся грохот, то ослаблял его, и тогда казалось, что стреляют где-то за тридевять земель, может быть, у самого города. Канонада еще некоторое время гремела не умолкая. Потом сразу оборвалась. В лесу снова стало тихо.

— Артиллерия работала, — сказал Барбашов. — Но чья?

Пошли еще быстрее. Неожиданно грохот впереди раздался с новой силой.

— А может, бомбежка? — высказал предположение Ханыга.

— Самолетов вроде не слыхать, — признался Барбашов. — Ясно одно: лупят здорово. Похоже, что идет артподготовка.

— Я тоже так думаю, — сказал Клочков. — Вроде бы одно и то же место месят…

— Тут справа неподалеку должна быть дорога от Молодечно на Радошковичи. Давайте-ка свернем поближе к ней. На дороге всегда яснее обстановка, — предложил Барбашов и первым шагнул в сторону.

Отряд принял вправо. Прошли километров пять. И неожиданно снова услыхали шум. На этот раз он ворвался в лес приглушенным воем моторов. Пришлось опять остановиться. Шум усилился, накатывался волнами, то приближаясь, то удаляясь. Иногда он смолкал на протяжении нескольких минут. Иногда пропадал совсем. Но вскоре тяжело и надрывно, как стон больного, вновь долетал до бойцов.

— Чего они там делают? — в недоумении развел руками Клочков.

— Кто они? Вот что важнее, — вопросом ответил ему Барбашов. — Слушай не слушай — лично я ничего не разберу. Кто по деревьям лазить мастер?

Бойцы переглянулись.

— Я когда-то умел, — выступив вперед, ответил чернявый боец.

Барбашов огляделся по сторонам. Лес вокруг, как назло, был мелкий, коряжистый, какой обычно растет в сырых низинах. Лишь вдалеке, на пригорке, синели вершины пушистых сосен. Пошли туда. У корней самой высокой сосны чернявый быстро сбросил с ног сапоги, снял ремень и проворно полез по гладкому, покрытому шелковистой коркой стволу дерева. Бойцы снизу наблюдали. Чернявый лез все выше и выше и скоро скрылся в густой кроне. На минуту под сосной воцарилось молчание.

— Будет теперь сидеть до вечера, — первым, не выдержав, пробурчал Ханыга. — Коль не видно, слезал бы скорее. Прилип там…

— Почем ты знаешь, что не видно? — набросился на него Косматых. — Лез бы сам.

— И то верно. У тебя шея вон какая длинная. На версту дальше разглядишь! — поддержал ростовчанина Клочков.

— Дело не в шее. Соображать надо что к чему, — усмехнулся Ханыга.

Ветки вверху зашевелились, и по сосне как тень скользнул наблюдатель.

— Ну? — посыпалось со всех сторон.

— Тут же дорога рядом. А на ней танки. И еще всяких машин полно. И солдатни ихней много. Уходить отсюда надо, — как пулемет, отчеканил чернявый и нагнулся за сапогами.

— Подожди. Уходить некуда. Докладывай толком, что видел, — остановил его Барбашов. — Чьи танки?

— Не знаю. Только у нас таких нет, — так же скороговоркой ответил боец. — Вот когда мы наблюдали на дороге — точно такие.

— А кресты на них есть? — спросил Ханыга.

— Нет. Замазаны они чем-то все, — ответил чернявый.

— Откуда идут? — продолжал расспрос Барбашов.

Боец махнул рукой, показывая направление.

— С севера. Значит, город сдан. Да! — с досадой произнес Барбашов. — Что еще видел?

— Там, впереди, у дороги, леса нет. Там вроде вырубка. На нее танки идут. И машины тоже туда сворачивают. Я думал, они сюда движутся…

— Нечего им тут делать, — успокоил его Барбашов. — Там они