Великие джазовые музыканты. 100 историй о музыке, покорившей мир - Игорь Владимирович Цалер

Но новаторское понимание гармонии толкнуло его музыку еще дальше за пределы сложностей бибопа: в своих поисках он вплотную приблизился к эстетике свободного джаза.

По контрасту с «горячим» бибопом «школу Тристано» в конце 40-х годов назвали кул-джазом, хотя его «прохладный» джаз был несколько в стороне от кула Западного побережья 50-х годов. Один из самых знаменитых учеников Ленни Тристано саксофонист Ли Кониц рассказывал: «Насколько я могу судить, музыка Ленни Тристано была проявлением кул-джаза. Это был не нонет Майлза — это была «прохладная» камерная музыка, своего рода мастерская аранжировщика. Конечно, на его записи играли великие солисты, но они были вторичны по отношению к аранжировкам. Но за импровизированную игру, я думаю, музыку Тристано впервые обозначили в качестве кул-джаза. Я не могу вспомнить, чтобы кто-либо играл такую импровизационную музыку до него».

Ли Кониц познакомился с Майлзом Дэвисом, который тоже одним из первых был назван «прохладным» музыкантом: даже во время игры с Чарли Паркером он создавал контраст своей более скупой, осмысленной манерой. Вместе с Майлзом, аранжировщиком Гилом Эвансом, саксофонистом Джерри Маллиганом и другими молодыми музыкантами Кониц создал маленькую группу с тубой и валторной, которой было суждено зачать кул-джаз. Майлз был назначен лидером, потому что он мог организовать концерты и у него был нужный тон. И если роль Майлза Дэвиса в рождении кул-джаза хорошо документирована, то вклад Ленни Тристано в развитие событий остается недооцененным.

В полном соответствии с названием «прохладного» джаза самого его первооткрывателя Ленни Тристано называли холодным и бесстрастным человеком. Между тем, его коллеги признают, что он был весьма «горяч», когда дело доходило до творчества. По его собственным словам, Тристано подходил к музыке исключительно с эмоциональной стороны: «Все в этой стране сейчас очень нервные. Все боятся испытать интенсивные эмоции вроде интенсивных эмоций от хорошего джаза. В джазе больше жизненной силы, чем в любом другом современном виде искусства. Эта сила питается свободной эмоцией, но нервные люди боятся подвергнуться свободной эмоции и поэтому подавляют джаз».

Кул-джаз обычно считается рассудочным явлением, но кул-джаз Ленни Тристано основывался на чувствах: «Когда я впервые слышу новую музыку, я не пытаюсь ее анализировать, так как анализ устраняет эмоциональное восприятие». Еще в ранние годы он сам представлял себя как «Ленни Тристано и его интуитивная музыка», а в 1949 году записался вместе со своими студентами-саксофонистами Ли Коницем и Уэрном Мершем: после нескольких структурированных номеров они без всякой подготовки зафиксировали на пленке чистые импровизации Intuition и Digression. Тому же Ленни Тристано принадлежит честь первооткрывателя атонального фортепиано — за сольную композицию Descent Into The Maelstrom 1953 года на основе новеллы Эдгара Аллана По «Низвержение в Мальстрем».

Еще два важных альбома Ленни Тристано были изданы на Atlantic Records. Lennie Tristano (1955) знаменит экспериментами с наложением звука и скоростью воспроизведения, а также пьесой Requiem — посвящением Чарли Паркеру. The New Tristano (1962) — шедевр сольного джазового фортепиано, записанный уже без наложений, зато с имитацией контрабаса левой рукой, контрапунктами в духе Баха и великолепными импровизациями, отдававшими дань Баду Пауэллу: «Когда я послушал Бада, все изменилось. Каждой ноте, которую он играл, Бад уделял особенное внимание, а ведь перед ним было всего лишь фортепиано, то есть большая куча мусора. Это болты, клей, куски войлока и дерева, не так ли? Когда играют другие люди, так оно и звучит. Но когда играет Бад, это не просто фортепиано».

Конечно, издавать подобные сложные для восприятия опусы отваживались немногие. Да и сам Ленни Тристано был очень придирчив к условиям записи, звукозаписывающим лейблам не доверял. В какой-то момент он вообще прекратил выступать, не желая создавать музыкальное сопровождение для продажи алкоголя. С промоутерами постоянно возникали сложности: они не понимали его отказа надевать на сцене галстук и не поддерживали желания выступать в домашних тапочках. Ленни Тристано было предложено сыграть на фестивале в Ньюпорте, и это выступление было разрекламировано еще до того, как музыкант дал согласие. Гордый пианист отказался от концерта.

Будучи слепым, Ленни Тристано запросто ходил по Нью-Йорку по джазовым заведениям. В 60-х нравы в клубах стали крутыми, и он перестал появляться там. Пианист даже решил открыть собственный джазовый клуб и первым делом купил роскошный рояль «Стейнвей», но денег на аренду помещения так и не нашлось. Зато он основал собственный лейбл Jazz Records, который существует и сегодня: фирма находится в ведении его дочери-барабанщицы Кэрол Тристано. Его даже считали злым гением, но сам он никогда не жаловался на судьбу и вместо того, чтобы выступать с концертами, сосредоточил свои усилия на преподавании, позволявшем безбедно существовать.

Ленни Тристано одним из первых начал преподавать джаз. К каждому студенту он искал индивидуальный подход, так что единой системы он так и не разработал, не оставил пособия. Пианист предлагал студентам спеть или сыграть соло Луи Армстронга, Лестера Янга или Чарли Паркера: сначала соло выучивалось поверх оригинальной записи, но пущенной в два раза медленнее, но постепенно студент учился играть соло на нормальной скорости и в нужной тональности. Целью была не зубрежка гениальных импровизаций, а использование опыта больших художников, чтобы найти собственный стиль. Огромное значение отводилось ритму: студенты часами играли гаммы и арпеджио под самый медленный ритм метронома.

Ленни Тристано прославился своей уверенностью в себе и бесстрашием. Однажды он повздорил с контрабасистом Чарльзом Мингусом, который легко выходил из себя и был весьма силен физически. Слепой пианист сказал: давай драться, но сначала выключим свет, чтобы силы были равны. Мингусу пришлось отступить. Принципиальный Тристано до конца жизни отстаивал свое понимание музыки и не разменивался на мелочи: «Меня не интересуют части, только целое. Целое — больше, чем части. Птица был более великим, чем его запилы. Вот почему имитаторы — не велики. Они лишь воспроизводят части». Он никогда не был ничьим имитатором. И хотя Ленни Тристано часто рассматривается в качестве символической фигуры и в большей степени теоретика, он и по сей день — подлинно оригинальный музыкант и культовый джазовый феномен.

Послушать

Lennie Tristano And Warne Marsh. Intuition (1996)

Blue Note

Этот сборник начинается с альбома Jazz Of Two Cities (1956) саксофониста Уорна Марша, ученика Ленни Тристано, так что практически вся пластинка состоит из более-менее бодрого, освежающего и достойного прослушивания кул-джаза в лучшем виде (хоть стандарты и даны в причудливых аккордных сочетаниях). Но во второй половине диска спрятаны интригующие чудеса — восхитительная сессия секстета Ленни Тристано (с участием того же Марша, а также Ли Коница) от 16 мая 1949 года. От интеллектуального