Сергей Кремлев - Ленин. Спаситель и создатель

Ознакомительный фрагмент

И хотя почти сразу произошёл раскол, хотя «Искру» и ЦК захватили Плеханов и Мартов, теперь, к 1905 году, Ленин начинал новую борьбу уже не на пустом месте. Собрались уже силы, оформлялось стойкое партийное «ядро», готовое посвятить революции не вечера, а всю жизнь, сделав революцию профессией.

Опять у Ленина была газета, и можно было идти вперёд – в 1905 год…

Подбирались и перспективные соратники, и прежде всего – Сталин. Он и Ленин ещё не были знакомы, Сталин находился пока что на периферии движения, но его позиция поддержки Ленина была непоколебимой, и это хорошо доказывают два сталинских «Письма из Кутаиса».

Письма были написаны Сталиным осенью 1904 года своему товарищу по революционной работе М. Давиташвили. Тот жил тогда в Лейпциге, входил в лейпцигскую группу большевиков и, судя по всему, переслал письма Сталина вместе с их переводом с грузинского Ленину в Женеву. Там с начала января 1904 года по почину «группы инициаторов», в которую вошли В. Д. Бонч-Бруевич, П. Н. Лепешинский, В. В. Воровский, М. С. Ольминский, М. Н. Лядов и другие большевики, как раз начали формироваться библиотека и архив при ЦК РСДРП. Ленин эту инициативу поддержал и вместе с Крупской передал из личной библиотеки в партийную ряд книг и т. д.[326]

Так что сталинские письма были найдены впоследствии среди переписки Ленина и Крупской с большевистскими организациями в России.

Первое письмо начинается так:

«Здесь теперь нужна „Искра“ (хотя она без искры, но всё-таки нужна: по крайней мере в ней есть хроника, чорт её возьми, надо хорошо знать и врага), начиная с 63 №…

Прочёл брошюру Галёрки (Ольминского. – С.К.) „Долой бонапартизм“. Ничего себе. Если бы он бил своим молотом сильнее и глубже, было бы лучше… Человек, стоящий на нашей позиции, должен говорить голосом твёрдым и непреклонным. В этом отношении Ленин – настоящий горный орёл.

Прочёл также статьи Плеханова, в которых он разбирает „Что делать?“ (книга В. И. Ленина. – С.К.). Этот человек или совершенно рехнулся, или в нём говорят ненависть и вражда. Думаю, что обе причины здесь имеют место…»[327]

Сталин задавался вопросом – как вырабатывается теория социализма? Он спрашивал: «Масса даёт своим руководителям программу и обоснование программы или руководители массе?», и сам же отвечал, что теория «рождается вне (выделено везде Сталиным. – С.К.) стихийного движения людьми, вооружёнными знаниями нашего времени», что теория социализма вырабатывается «даже вопреки движению», и «затем уж вносится извне в это движение…»

А далее шло:

«…Заключение (практический вывод) отсюда таково: возвысим пролетариат до сознания истинных классовых интересов, до сознания социалистического идеала, а не то чтобы разменять этот идеал на мелочи и приспособить к стихийному движению. Ленин установил теоретический базис, на котором и строится этот практический вывод. Стоит только принять эту теоретическую предпосылку, и никакой оппортунизм не подступит к тебе и близко. В этом значение ленинской идеи. Называю её ленинской, потому что никто в русской литературе не высказывал её с такой ясностью, как Ленин. Плеханов думает, что он всё ещё пребывает в 90-х годах и жуёт пережёванное 18 раз…»[328]

Как видим, Сталин обнаруживает чисто большевистский, то есть – чёткий, непоколебимо последовательный и берущий «быка за рога», подход, и во втором «Письме из Кутаиса» это проявляется ещё ярче:

«…теоретическая война Плеханова против Ленина – чистейшее донкихотство, война с ветряными мельницами, так как Лени в своей книжке последовательнейшим образом придерживается положения К. Маркса о происхождении сознания. Война же Плеханова… – сплошная путаница, характерная для „индивида“, переходящего в лагерь оппортунистов. Если бы Плеханов поставил вопрос ясно, хоть бы в таком виде: „кто формулирует программу, руководители или руководимые?“ И затем: „кто кого возвышает до понимания программы, руководители руководимых или последние первых?“ …Если бы Плеханов так ясно поставил себе эти вопросы, в силу своей простоты и тавтологичности в себе самих заключающие своё разрешение, то он, может быть, испугался бы своего намерения и не выступил бы с таким треском против Ленина…»[329]

Эти мысли было бы полезно освоить и всем тем нынешним политикам, которые желают быть полезным обществу, а не паразитической и коррумпированной его части.

Грош цена тому лидеру, который не способен вести за собой людей неубиенными и понятными народу аргументами. Конечно, при этом слова лидера не должны расходиться с его делами – как у Ленина и Сталина.

1 января 1905 года в № 8 газеты «Пролетариатис Брдзола» («Борьба пролетариата») Сталин публикует статью «Класс пролетариев и партия пролетариев», тоже актуальную сегодня. Там он отстаивал ленинский подход к членству в партии, который исходил из требования к членам партии принимать практическое участие в работе партийной организации.

В этой сталинской статье есть прекрасные слова, точные и по образности, и по политическому смыслу:

«До сегодняшнего дня наша партия была похожа на гостеприимную патриархальную семью, которая готова принять всех сочувствующих. Но после того, как наша партия превратилась в централизованную организацию, она сбросила с себя патриархальный облик и полностью уподобилась крепости, двери которой открываются лишь для достойных…»[330]

Заканчивалась же статья следующими словами:

«…Если мы спросим: кого мы должны назвать членом Российской социал-демократической рабочей партии, то эта партия может дать лишь один ответ: того, кто принимает программу партии, материально помогает партии и работает в одной из партийных организаций.

Эту именно очевидную истину и выразил тов. Ленин в своей замечательной формулировке…»[331]

Ясно, что Ленин для Сталина – чёткий ориентир, маяк. Но, пожалуй, надо бы подчеркнуть, что тот «тов. Ленин», о котором писал Сталин в начале 1905 года, был совсем не тем «тов. Лениным», которым он стал после Октября 1917 года.

В 1905 году авторитет Ленина был далеко не для всех непререкаемым даже в среде большевиков, а уж если иметь в виду все течения в РСДРП того времени, то для, скажем, меньшевиков Ленин был чем-то вроде гибрида авантюриста и недоучки. В то время прочно стоять на ленинской платформе было для многих не заслугой, не достоинством, а глупостью.

Но Сталин, как видим, с самого начала прочно стоял за Ленина и только за Ленина.

Были у Ленина и другие если не соратники, то верные помощники, и об одном из них надо сказать непременно…