Путешественники по снам - Марина Тена Тена

– Думаю, чудовище вернётся.

– Сможешь задержать его?

Утвердительный кивок и новый всплеск были отличным подтверждением. Снова маленькое цунами сотрясло наше судёнышко, а я наконец-то смог рассмотреть щупальца. Они были тёмно-фиолетовые и такие огромные, что могли с лёгкостью разрубить нас надвое. Я нервно сглотнул.

– Не спи, Лазарь! – торопила меня Тана. – Воспользуемся тем, что эта тварь отвлеклась.

Я кивнул и продолжил грести, но вскоре Ракель снова заставила нас бросить вёсла.

– Стой! Я вижу движение… Оно идёт прямо на нас!

– Тварь, наверное, чувствует вибрацию воды, – пробормотал я и тут же увидел гигантскую тень размером минимум с дом. Лохнесское чудовище, которое раньше казалось мне огромным на фотографиях, было младенцем в сравнении с чудовищем, обитавшим в озере.

– Я не смогу долго отвлекать его, – призналась Ракель, побледнев, – и оно не такое уж глупое, как нам бы хотелось.

– Но мы не можем продолжать двигаться рывками: у нас годы уйдут на то, чтобы добраться до берега! – запротестовала Тана. – Нам нужен Эрик!

– Но у него почти не осталось сил! – возразила Ракель.

– Если мы хотим спастись, придётся напрячься всем, – резко заявила подруга и схватила девочку за руку, прежде чем та успела возразить. – Мы хотим помочь твоему брату, только и всего! Если мы не вытащим его отсюда в ближайшее время…

Она не договорила, да в этом и не было нужды. Ракель закрыла рот и часто заморгала, чтобы удержать подступившие слёзы, а потом уверенно кивнула:

– Давай.

Тане не пришлось повторять дважды. Она схватила свой клинок и исчезла, бросив:

– Берегите себя!

Когда подруга покинула нас, лодка снова качнулась. Я вцепился в борт, как будто это могло чем-то помочь. Ракель медленно переместилась на место Таны, чтобы мы не скапливались с одной стороны и не усиливали крен. Конечно, девочка была немного легче, но это сработало.

– Видишь чудовище? – спросил я почти беззвучно, одними губами. Впрочем, спутница поняла меня и покачала головой:

– Здесь не слишком-то глубоко. Как оно вообще там помещается?

Я промолчал, потому что мы оба знали ответ. Наяву такое было невозможно, но во сне что угодно может растягиваться и сжиматься, насколько только можно себе представить. Мозг ведёт себя странно, особенно в кошмаре, и может легко превратить обувной магазинчик в смертельную западню, а здание школы – в людоедский ресторан.

– Кажется, оно там, внизу, – продолжала девочка, нервно сглотнув.

– Если не будем шевелиться – ничего страшного не случится, а если твой брат может управлять лодкой без вёсел – всё пройдёт отлично.

– Но я не умею плавать! – откровенно призналась спутница. – Мама настаивала, чтобы я научилась, потому что однажды, когда мне было пять, я сидела на плоту и тот перевернулся. Я всё ещё помню тот случай! Я барахталась и сумела выплыть, но наглоталась воды… Я думала, что умру!

– Но ты же знаешь, что я отлично плаваю. Если ты упадёшь – я тебя вытащу.

– Даже с этой тварью в воде? – Ракель на миг оторвала тёмные глаза от поверхности озера и взглянула на меня в упор.

– Даже с этой тварью в воде, – подтвердил я. – Мы тебя не бросим.

Ракель снова кивнула, слабо улыбнувшись, но тут же посерьёзнела, когда возвратилась Тана с Эриком и Иваном, а лодка стала раскачиваться так сильно, что она чуть не вскрикнула.

– Всё хорошо, – заверил её я.

Эрик был так бледен, что сквозь кожу просвечивали вены. Вокруг глаз его были огромнейшие синяки от недосыпа – они даже скулы делали лиловыми. Тем не менее парень попытался приветливо улыбнуться, хотя когда заговорил, голос его был не громче дуновения ветерка.

– Рад, что с вами всё нормально.

«Нормально» было не самое подходящее к ситуации слово, но я не стал спорить или жаловаться.

– Это ошибка, – пробормотал Иван, глядя на озеро расширившимися глазами. – Надо было вернуться на пляж и оставаться там, в безопасности.

– Ты сам хотел пойти с нами, – резко возразила Тана, и её тон напугал меня.

Мальчик сжался так, что казалось, он вот-вот исчезнет.

– Я не хотел оставаться один!

– Тогда будешь играть по нашим правилам. Мы в опасности, так что или ты ведёшь себя тихо и слушаешься нас, или я брошу тебя за борт – прямо в лапы к твоему морскому приятелю. Понял?

– Тана… – попробовал протестовать Эрик, но Иван пылко закивал, и я был уверен, что он и слова не произнесёт, пока мы не окажемся на берегу.

После длительной задумчивости, в которую погрузили нас угрозы Таны, Эрик воспрянул духом и пробудил попутный ветер. Лодка заскользила по поверхности озера, оставляя на ней след, при виде которого у меня скрутило живот. Впрочем, это было лучше, чем грести самим.

Я перехватил весло, которое уже не требовалось для того, чтобы придать лодке скорость, и держал его наперевес, как оружие. Для чудовища оно было бы не опаснее зубочистки, но мне было куда спокойнее от того, что руки не пусты.

Мы медленно плыли в полной тишине, в которой можно было расслышать, как колотятся сердца моих спутников и моё собственное. В тумане всё ещё можно было разглядеть очертания нескольких щупалец, которые появлялись на поверхности, перекатывались и ныряли на глубину снова, переплетаясь между собой в поисках чего-то, за что можно зацепиться.

– Там ещё один! – Ракель вдруг указала на что-то впереди.

– И оно плывёт прямо на нас, – заявила Тана таким тоном, от которого кровь стыла в жилах.

Лучше бы они ошибались! Но тело гигантского осьминога (или кем ещё было это загадочное чудище) всё приближалось, разрезая воду и постепенно выплывая на поверхность.

– Но они же не могут чувствовать ветер? – осведомился я.

– Но они могут догадаться, откуда он берётся.

Если бы Эрик говорил чуточку увереннее, он бы, наверное, меня убедил. Но внезапно ветер стих и перестал толкать судно вперёд, мы теперь скользили по инерции.

– Смотрите! Там, в тумане! – Ракель схватила брата за руку. – Там разве не берег? Мы уже близко! Можем успеть доплыть!

Эрик кивнул, но ничего не сказал. Между нами и нашей целью сейчас возвышалась стена щупалец. Тана схватилась за рукоять кинжала и озиралась, готовая в любой момент кинуться на врага. Мы с Ракель ждали, подняв руки, собираясь спасти свою жизнь любыми средствами – хоть когтями и зубами. Даже Иван поднял свой свисток, поднёс его к губам руками, дрожащими, как и маленькие пёстрые птички, сидевшие на его плечах.

Трудно сказать, сколько мы так простояли, пока мышцы не заныли бы от напряжения. Единственное, что сейчас двигалось, было гигантское