Софья Прокофьева - Маленькая принцесса

— Кто-то пустил слух… Откуда-то все узнали, — начала Уэнни, — что король Трагимор исчез и больше уже никогда не вернется в свой дворец. Я бросилась бежать…

— Уэнни неслась как ветер, — весело прервала ее Смиринка. — Она сбросила с ног туфельки на каблуках, чтобы бежать быстрее.

— А вокруг что творилось! — засмеялся Ауринт. — Придворные как с ума посходили! Хватают, тащат, волокут все без разбора. Узорные кубки, драгоценную посуду, даже ложки, вилки. Потом они попрыгали в кареты и укатили кто куда…

— Подожди, дай сказать, — перебил Ауринта Уэн. — Слышу крик, визг, грохот. Стражники, охранявшие меня, засуетились. Бросили на пол связку ключей да как драпанут вверх по лестнице. Я сквозь решетку дотянулся до ключей и открыл дверь. Бегу, а навстречу Уэнни…

— Бегу, а навстречу Уэн… — с улыбкой счастья сказала Уэнни.

Никогда еще не было так весело в маленьком домике Вечного Искателя. Небо за окном стало бледно-розовым. Потрескивая, догорали свечи.

— Ты потеряла свою чудесную красоту, дитя мое, — проговорил Вечный Искатель. — Ты не грустишь о ней?

— Я?.. — Уэнни засмущалась, взглянула на Уэна.

— Ничего она не потеряла, — горячо воскликнул Уэн. — Так она гораздо красивее. Вы только посмотрите, как светятся ее глаза! А улыбка? Такая добрая, милая. А веснушки? Это солнечные лучики целовали ее в обе щеки!

— Друзья мои, — тихо сказал Вечный Искатель. Что-то особенное было в его голосе и взгляде, и все невольно притихли, глядя на него. — Сегодня я ухожу от вас, ухожу далеко.

— Куда? — еле слышно прошептала Уэнни.

— Я возвращаюсь в свой старый замок на берегу Северного моря. Там холодный ветер и чайки влетают в окна. Огромным залам нет конца. Есть башни, в которых я ни разу не бывал, так велик замок моего покойного отца, короля Пелинора. Пойдемте со мной, мои дорогие! Каждый выберет себе башню, какую пожелает. Отправимся сейчас, не будем медлить!

— Вообще-то мне хотелось пожить в нашем старом домике под соломенной крышей, — с запинкой сказала Уэнни.

— А я соскучился по моему сеновалу, — смущенно сказал Уэн. — Нигде так сладко не спится, как на сене.

Вечный Искатель долгим взором посмотрел на Уэнни и Уэна и молча кивнул головой.

— А ты, Ауринт? — спросил он и, словно зная ответ, грустно улыбнулся.

— Да я вроде договорился вернуться к моему учителю — старому золотых дел мастеру. Стану опять его подмастерьем, — нерешительно сказал Ауринт.

— А ты, Смиринка? Что ты так печально глядишь на меня своими зелеными глазами? — Вечный Искатель ласково погладил руку Смиринки.

— Мне жаль, что ты уходишь от нас, господин, — тихо ответила Смиринка. — Но как же я расстанусь с Ауринтом? Ведь скоро наша свадьба.

— Я тоже остаюсь, — сонно пробормотал Мышонок. — Здесь у меня в каждом доме полно друзей и родственников. Дайте еще глоток вина отважному мышонку. Я выпью за здоровье Вечного Искателя!

— Хватит тебе, малыш! — строго сказала Смиринка. Но Мышонок уже крепко спал, сладко посапывая.

Вечный Искатель перешагнул через порог, постоял на крыльце и спустился по ступеням.

— Постой, постой! — закричала Уэнни и бросилась вслед за ним.

— Ты надумала идти со мной, дитя мое? — с удивлением остановился Вечный Искатель.

— Нет, — проговорила Уэнни и вдруг расплакалась. Она обняла обеими руками Вечного Искателя за шею, спрятала лицо у него на груди. — Ты столько сделал для меня… Если бы не ты…

Вечный Искатель погладил растрепавшиеся кудри девочки.

— Останься с нами, — всхлипывая, попросила Уэнни. — Мы тебя любим…

— Ну-ну, не надо так плакать, моя девочка, — Вечный Искатель с нежностью поцеловал Уэнни в лоб. — Ну вот, даже кудри намокли от слез. Поверь, так надо. Я должен вернуться в замок моего отца — короля Пелинора. Но сердце подсказывает мне, мы еще увидимся.

И Вечный Искатель, уже не оглядываясь, пошел по дороге, которая, петляя, исчезала среди деревьев. Лучи утреннего солнца брызнули из-под влажных хвойных веток, и его седые волосы теперь казались золотыми.

— Мы еще увидимся… — прошептала Уэнни. — Мы отыщем его замок, да, Уэн?

— Даже если нам придется обойти весь берег Северного моря, — тихо ответил Уэн. И это прозвучало как клятва.