Буря магии и пепла - Майрена Руис

– Есть одна проблема, – вмешался Джеймс, проведя рукой по бороде.

– Конечно проблема есть, – вспылила Сара.

Когда я видела ее такой нервной, почти неспособной контролировать эмоции, росла моя собственная неуверенность.

– В Роуэне нет свидетелей.

Лютер глубоко вздохнул. Я чувствовала, как он старается сохранять спокойствие, и попыталась переключиться на его эмоции, позволив им заменить мои. Хоть наша связь и не была способна на такое, одно только осознание того, что он может контролировать свой страх, помогло мне почувствовать себя лучше.

– Ты знаешь, куда их отправили? – спросил Лютер.

– В Хосес. Скачущий галопом всадник, меняющий лошадей, сможет догнать свидетелей за ночь и прибыть точно на следующий день, если ничто его не остановит. Через десять минут я могу выехать.

– Нет, – возразил Лютер. – Это не можешь быть ни ты, ни я, это будет выглядеть слишком подозрительно.

– Тогда поеду я, – тут же вызвался Ной.

– Я поеду с тобой, – сказал Итан, вставая. – Так безопаснее.

После недолгого раздумья Ной кивнул. Лютер и Джеймс обменялись многозначительными взглядами, но возражать не стали.

– Пойдемте со мной, я дам вам необходимую информацию, – сказал им Джеймс, поставив свой стакан на стол, и направился к выходу.

Мальчики последовали за ним.

– Как идут приготовления, Сара? – спросил Лютер.

Мгновение я не понимала, что он имеет в виду, но, когда осознала, сразу почувствовала себя виноватой, что сама не задала этот вопрос своей подруге, забыв о всей дополнительной работе, которую ей приходится выполнять.

– Нам нужно закончить монтаж сцены и внести некоторые изменения в меню, потому что часть продуктов еще не доставлена, но мы все уладим.

– Мы можем тебе чем-нибудь помочь? – спросила я, последовав примеру Лютера.

Сара покачала головой, поправляя юбку:

– А вы постарайтесь отдохнуть. Завтра… завтра нас ждет очень долгий день.

Когда она удалилась, я подошла к окну, но уже стемнело, поэтому, даже если бы мальчики поехали в эту сторону, я бы не смогла их увидеть.

– Айлин, – позвал меня Лютер, подойдя ближе.

– Я даже ничего не сказала им. Не попрощалась.

– Ты увидишь их завтра.

– Я знаю.

Я глубоко вздохнула, чувствуя, как руки Лютера обнимают меня сзади. Я устала бояться, снова и снова убеждать себя в том, что мне нужно быть храброй, – чтобы потом вновь сломаться перед лицом малейшей опасности.

– У тебя все готово к празднику? – спросил он, прижимаясь к моей шее.

От меня требовалось всего лишь надеть платье и появиться там, не более. Я кивнула.

– Думаешь, она знает? – спросила я, взяв его руки в свои.

– Если бы знала, мы бы уже были мертвы.

От его слов по телу пробежала дрожь, и Лютер крепче прижал меня к себе. Я увидела наше отражение в оконном стекле, и вдруг ощутила сильное головокружение.

– Как мы смогли дойти до этого момента? – пробормотала я.

– Мы были храбрыми.

Я улыбнулась, понимая по участившемуся биению его сердца, что он говорил не о Микке, а обо мне. В конце концов, против Микке мы выступали не одни. Вместе с нами были наши друзья, наши семьи. Но то, что между нами… Нам действительно пришлось проявить храбрость, чтобы оказаться там, где мы есть сейчас.

Я прислонила голову к его плечу, и мы еще долго стояли так в тишине.

* * *

Уже перед рассветом я смогла поспать пару часов, положив голову на колени Лютера, дремавшего на диване. Осторожно, стараясь его не разбудить, я встала и направилась в спальню. Там я достала платье, которое приготовила на мероприятие, – широкое, северного кроя, но зеленого цвета и с вышитыми на юбке листьями.

Несмотря на то что вечеринка была южная, мне казалось рискованным появляться в таком платье перед Микке. И все же в тот момент я решила, что его недостаточно. Поэтому я направилась в свою бывшую спальню за другим нарядом, отметив, что в коридорах, несмотря на ранний час, дежурило больше охранников, чем обычно.

Когда я вернулась в наши комнаты, Лютер как раз выходил из душа. Мы позавтракали в тишине, и я пошла переодеваться. Закончив с обувью, Лютер сел в кресло и молча наблюдал за моими приготовлениями.

Сначала блузка, затем узкие брюки. Потом – кожаные сапоги до колен и корсет поверх блузки, зашнурованный спереди. Все в коричневых и зеленых тонах с замысловатой вышивкой в виде виноградной лозы.

Я бросила пиджак на кровать и села перед своим туалетным столиком, чтобы сделать прическу. Зачесав волосы назад, я придала им объем на макушке и накрасила глаза, переносицу и виски черным колем, слегка растушевав границы.

Когда я направилась к камину, Лютер подошел ко мне и опустился рядом.

– Расскажи мне, как это делается.

Я взяла его руку и движением пальцев показала ему направление магии. Зачерпнув горсть пепла, он сжал мою ладонь и произнес заклинание, окрашивая мою кожу. Закончив, он поднес мои руки к своим губам.

Я закрыла глаза и на долгий момент погрузилась в воспоминания о прошлой жизни: как смазывала руки пеплом во время празднования совершеннолетия Клавдии и несколько месяцев спустя, когда готовилась к празднику Зимнего солнцестояния, пытаясь как-то держаться, узнав о гибели отца…

– Что бы ни случилось сегодня, – сказала я Лютеру, – пути назад нет.

Лютер взял меня за подбородок и поцеловал, оставив на моих губах привкус пепла.

* * *

Джеймс и Сара ничего не сказали, когда увидели нас, но я чувствовала на себе взгляды людей, уже собравшихся в садах. Лютер, облаченный в золотую мантию, со светлыми волосами, резко контрастировал с моими темными одеждами и локонами.

Пришли и жители деревни, и, хотя я была не единственной, кто оделся на южный манер, только я выбрала для этого случая официальный наряд. Не привлекать к себе внимания было сложно.

В ожидании прибытия Микке мы заняли один из столиков, расставленных по саду, и попытались заставить себя что-нибудь съесть и выпить. Однако короткую речь в честь начала торжества, которое должно было продлиться до заката, произнесла советница Джейн Дюрант.

– А где Микке? – пробормотал Джеймс, когда музыкальная группа заиграла южные мелодии.

– Ее речь запланирована после обеда, – сказала нам Сара. – Может быть, до этого времени она и не появится.

Несколько молодых людей, нанятых дворцом, пустились в пляс, однако гости были слишком напряжены, чтобы присоединиться к ним. Я предполагала, что всем показалось подозрительным внезапное решение Микке перенести празднование, хотя и не осмелилась обсудить это с кем-либо из присутствующих.

Отломив кусочек слоеного теста, я подумала об Итане и Ное: удалось ли им найти свидетелей? Как они справляются с усталостью после долгих часов езды верхом? И успеют ли к назначенному времени? А что, если с ними что-то случилось?

– Айлин. Сеньор Мур.

Я удивленно подняла глаза и увидела Леона Винсента, протягивающего нам руку. С трудом я выдавила из себя улыбку.

– Какая потрясающая пара, – отметил он, поднося тыльную сторону моей ладони к своим губам. – Я надеюсь, что вы встретите хорошего художника, который изобразит вас такими, как сейчас, потому что ваш образ заслуживает быть увековеченным.

Лютер ненавязчиво улыбнулся и принялся рассказывать Винсенту о знакомых его семье портретистах и фамильных полотнах, украшающих их гостиные. Не в силах больше выносить этот разговор ни минуты, я воспользовалась моментом и ускользнула.

* * *

Можно было бы назвать мое решение импульсивным, сказать, что я не осознавала своих действий, но это было не так. Уже несколько недель меня терзало чувство, что я делаю недостаточно. Что я прячусь за спинами друзей и семьи. Что именно я так или иначе положила начало всему, что должно было произойти, и тем не менее оказалась единственной без четкой роли, самым ненужным звеном. И я осознала это задолго до того, как Джеймс бросил мне те обвинения в лицо.

Поэтому я собралась в очередной раз проявить храбрость. Я понимала, что за решением Микке крылось нечто большее, чем просто желание заставить нас нервничать или продемонстрировать свою силу. Как бы ни было