Кощеевич и Смерть - Алан Григорьев

с серебряным окладом вдруг что-то мигнуло, и советник хлопнул себя по лбу:

— Проклятье! Совсем забыл! Я же обещал поговорить с Энхэ.

— С нашим лазутчиком в Диви? — Лис потёр руки. — Отлично. Буду рад узнать новости. Но вообще-то я этому шельмецу велел навьим зеркалом не пользоваться. Чары Лады обойти ой как непросто. Знаешь, какая там паутина?

— Он и не пользовался. Всё это время исправно присылал птичек-весточек. Но, похоже, случилось что-то из ряда вон…

— Тогда тем более послушаем.

Май коснулся пальцами гладкой зеркальной поверхности, небрежно сплетая заклятие. Ишь как наловчился за годы.

Из зеркала донёсся запыхавшийся, но бодрый голос:

— Здрав будь, советник!

— И тебе не хворать. Что там случилось, выкладывай, — с подчинёнными Май говорил совсем другим голосом — спокойным, твёрдым, не терпящим возражений. Будь Лис на месте того же Энхэ, он бы, наверное, советника побаивался.

Впрочем, похоже, сейчас Энхэ было не до страхов.

— Беда пришла, откуда не ждали, — выдохнул он. — В Дивьем царстве только и разговоров, что княжич наш помер, а ты, советник, — уж прости — власть узурпировал. И стало быть, скрываешь ото всех, что княжича больше нет. Сам за него бумаги подписываешь, приказы раздаёшь. На празднике весны так и вовсе чучело в княжью ложу посадил.

Лис слушал это, зажимая себе рот обеими ладонями. Его душил смех. Это ж надо придумать! Хвалёные дивьи соглядатаи только сейчас прочухали, как всё обстоит на самом деле. Подумать только: ещё вчера всё это было правдой.

Нет, он, конечно, не считал, что Май в самом деле узурпировал трон. Во-первых, ему это не нужно. В мире не так много людей, равнодушных к власти, но советник — как раз один из них. А во-вторых, Лис был уверен, что, если бы Май не желал его воскрешения, никто бы и не воскрес. Так что доверие его из-за вражьих слухов ничуть не пошатнулось.

— Они только сейчас сообразили? — советнику не удалось сдержать смеха.

Эти слова здорово напугали Энхэ.

— В-в смысле? — помертвевшим голосом произнёс он.

— Ты зеркало-то казённое не роняй. Где я тебе другое найду? — Ну конечно, старый добрый Май ворчит, как всегда. Кое-что в мире оставалось неизменным.

Они с Лисом встретились взглядами, и советник, дождавшись кивка, поспешил успокоить соглядатая:

— Жив-здоров наш княжич. А в Диви брешут всё.

Но Энхэ это не успокоило. Он выплюнул нервное и грубое:

— Докажи!

Вертопляс возмутился:

— Пр-ридер-ржи язык!

Но это не помогло. Пришлось развернуть зеркало к себе и рявкнуть:

— А ну, не сомневаться в словах советника! Верь ему, как мне.

Даже сквозь мутное стекло было видно, как Энхэ побледнел. (За прошедшие годы он стал ещё больше походить на Дивьего воина: обзавёлся усами и бородой, а на его одежде появился знак отличия. Надо же! Уже сотник.) Медленно, с достоинством соглядатай поклонился:

— Прошу прощения, княжич. Рад видеть тебя в добром здравии. И ты, советник, прости. Меня учили: будь бдительным.

Кстати, смекалки ему было и впрямь не занимать. Лис заметил, что Энхэ не стал связываться с ними из Светелграда. В зеркале было видно, что лазутчик находится в лесу — подальше от чар Защитницы Лады. Над его головой покачивались сочные листья, где-то рядом жужжали пчёлы. Значит, ветерки и не подумали возвращаться к своим обязанностям. Кто бы сомневался!

— Молодец, — похвалил лазутчика Май. — Всё правильно делаешь. А теперь докладывай по существу. Ну, сплетничают они, и что?

— Сперва я тоже подумал, мол, пусть болтают, — вздохнул Энхэ. — Но сообщить всё же решил. Тогда весточку и послал. А прямо сегодня новые подробности вскрылись. Защитница Лада готовит чары, чтобы Волколачий Клык куполом накрыть и всех, кто там есть, запереть в колдовской тюрьме. Отрезать от Нави. Как она изволила выразиться: «Обезглавить змея».

— Ого, она и такое может? — присвистнул Май.

— Насколько я понял, это сложное заклинание. Будет всего одна попытка, — Энхэ утёр пот со лба. Видать, и правда бежал со всех ног.

Лис помассировал виски. Может, он малость отупел, проведя столько времени без головы? Что-то суть происходящего от него ускользала.

— Я не понимаю… Допустим, это было бы правдой: Май убил бы меня и занял трон. Дивьи-то куда свои руки загребущие тянут? Это наши внутренние дела, навьи!

— Ратибор так не думает, — вздохнул Энхэ. — Тебя, княжич, он боялся — как-никак могучий чародей, сын самого Кощея. А советник твой, уж прости мою откровенность, для него — никто. Вот он и решил ударить, пока есть возможность. Сказал, мол, оставшись без правителя, Навь очень скоро распадётся на отдельные племена, как раньше. И можно будет прибрать к рукам часть земель.

— Ха! Я бы посмотрел, как он договорится с Доброгневой, — фыркнул княжич.

Но Май покачал головой:

— Они уже пытаются, Лис. Нам докладывали, что Ратибор встречался с твоей сестрой. Пару раз перехватывали весточек. Окончательно пока не столковались, но, сам понимаешь, это дело времени.

— Вот же спелись жаба с гадюкой! — княжич сжал кулаки.

Как же долго он спал! Как теперь всё наверстать?

— Когда Лада собирается вершить обряд? — Май забарабанил пальцами по столу.

— Через три дня.

— Значит, успеем. Нужно вывезти всех и вся. Лучше оставить замок, чем оказаться взаперти, отрезанными от мира.

— Тогда займись этим, — кивнул Лис. — Грузите обозы, выводите людей. Только тайно, под покровом ночи.

— Разумеется.

— Это будет запасной план. Потому что я попробую сохранить Волколачий Клык.

Нет, всё-таки он не потерял способность быстро соображать. Как только беда подкралась, идеи забродили в голове, как молодое вино.

— Хочешь явить себя миру, чтобы опровергнуть слухи? — советник нахмурился, всем видом выражая сомнение. — В этом нет смысла, Лис. Скажут, что княжич ненастоящий. Я хорошо